Отряд D Чёртов Улей

Крадущимся шагом диверсант приблизился к рассохшейся двери с большими щелями и приник к ней. За дверью был темный пыльный коридор, уводящий куда-то в непроглядную тьму. Настоящий тоннель, со светом в конце. Свет в конце тоннеля?

Несколькими секундами позже появился звук. Слегка шаркающие шаги, будто кто-то шел практически наощупь. На лице Опера появилась злобная улыбка. Он тихо отошел от двери и взял со стола кривой нож. Двумя шагами вновь приблизился к двери и замер, приготовившись к смертельному удару.

Свет и звук приблизились к двери. Дверь скрипнула и открылась, когда в подвал вошел какой-то зачуханный мужичок. Он смотрел на место, где, по его уверенному мнению, должен был лежать пленник.

— Ты че, ожил… — начал он.

Нож в руке Опера мокро чавкнул, погрузившись в шею мужичка по самую рукоять. Мужик булькнул и начал оседать на мокрый холодный пол. Диверсант слегка придержал падающее тело одной рукой, второй подхватывая факел.

Коридор оказался до неприличия коротким. При взгляде из подвального помещения он казался намного длиннее. Хотя, скорее всего, это была игра теней, либо Опер еще не совсем отошел от гадости, которую вкололи ему при похищении.

Десантник тряхнул головой и опустился на корточки возле трупа. Быстрыми движениями обыскал его и разочарованно выдохнул — оружия у мужика не было. Даже завалящегося ножа, он был полностью безоружен.

Но выбираться надо. Опер встал и осторожно пошел искать выход. Коридор повернул влево и уперся в выщербленную от времени каменную лестницу. Ступенек было немного, штук двадцать, а оканчивалась лестница приоткрытой металлической дверью, выкрашенной когда-то давно в красный цвет.

Опер поднялся и замер — из-за двери слышались два голоса. Один низкий и раздраженный, второй повыше и пожалобнее. Будто первый отчитывал второго, а тот пытался оправдаться.

— А я говорю, — басил сердитый. — Это был ты!

— Да не я это, — тонким голоском взвизгнул второй. — Это Седой брешет. Я вообще в рейде был тогда.

— Седой врет? — угрожающе спросил первый. — А Лист тоже врет?

— Да не знаю я, — запричитал тонкий. — Это подстава какая-то.

Дверь заскрипела, когда Оперу надоело слушать, кто и в чем виноват. Распахнув дверь, он увидел двух мужичков в серых армейских комбинезонах. Один был высокий и тощий, второй был на пару голов пониже и почти в два раза шире первого.

— Какого…? — вопреки ожиданиям Опера, грозный голос принадлежал толстячку.

Договорить он не успел. Нож, тихо свистнув в воздухе, наполовину вошел в левый глаз предателя. Следующим движением Опер мгновенно переместился за спину длинного и резким движением свернул ему шею. Два тела почти одновременно рухнули на каменный пол.

— Собакам, — проворчал Опер. — Собачья смерть.

У этих бандитов оружие было, поэтому диверсант обзавелся дробовиком и пистолетом. Радостно оскалившись, он передернул затвор и пошел на выход.

Поблуждав по подвалам, Опер наконец-то заметил серый свет, льющийся из длинного узкого окна под потолком. Оттуда же тянуло мокрой утренней свежестью. Оставалось найти выход, чем диверсант и занимался последний час.

По закону подлости, дверь обнаружилась в самом дальнем углу, еще и скрытая длинным деревянным стеллажом, заваленным различным хламом. Опер не стал копаться в нем, сейчас стояла задача максимально быстро добраться до стаба.

Дверь плавно скользнула на смазанных петлях и выпустила мужчину наружу из затхлого плена холодного подвала. Снаружи никого не было, похоже, пленника сторожила мертвая ныне троица бандитов. Опер хмыкнул и осмотрелся.

Похоже, когда-то это была деревня. Было непонятно, закинуло ее сюда из другого мира, или деревню построили здесь уже местные жители. Пока было ясно лишь одно — живых людей здесь не было очень давно.

Деревня лежала в руинах. Поваленные заборы, избы с пустыми окнами, ржавый трактор посреди улицы. Вороны молча сидели на крышах, наблюдая за озирающимся мужчиной. Внезапно они как по команде взмыли в небо и улетели куда-то в сторону.

Опер шагнул вперед, сжимая в руке дробовик. Странное место. Странное и очень жуткое. Было здесь что-то мистическое, казалось, еще пару шагов, и из-под земли полезут мертвецы. Ну, или гигантские черви.

Неожиданно совсем рядом затарахтел мотор. Опер едва успел нырнуть за один из заборов, как ко входу в амбар подъехал джип. У десантника аж дух перехватило — из джипа вылез уже знакомый ему очкарик в сопровождении двух амбалов.

— Вот ты и попался, сука, — едва слышно прошептал Опер, соображая, как лучше убрать охрану очкарика. — Теперь ты мне все расскажешь.

Троица не таилась, они спокойно стояли у джипа и что-то обсуждали. Амбалы так и не поняли, что их убило. Опер двумя точными выстрелами из пистолета вышиб им мозги, затем рывком переместился к очкарику и расквасил ему нос прикладом дробовика.

Здоровяки рухнули в пыль, забрызганную мозгами и кровью, а Опер уже схватил похитителя за шею и прижал к борту джипа.

— Кто ты такой? — прорычал диверсант в лицо очкарика. — Кто еще в вашей банде?

— Да пошел ты, — сплюнул кровь в пыль мужик и тут же зашелся в кашле от жестокого удара в живот. — Не… кхе-кхе… скажу… кхе…

— Все ты мне скажешь, — злобно ухмыльнулся Опер. — Ты мне все расскажешь, сука.

Он вытащил кривой трофейный нож и воткнул очкарику в ногу. Брызнула кровь, очкарик заверещал и упал на землю. Опер примерился и аккуратно пнул визжащее тело пару раз в живот. Не убить бы сгоряча…

Предатель корчился от боли, измазываясь в крови и грязи, но не говорил ничего полезного, а только матерился. Опер еще пару раз пнул его, не услышал ничего полезного и решил переходить к более действенным мерам.

Очкарик оказался стойкой тварью. Диверсанту пришлось сломать ему четыре пальца, отрезать одно ухо и пригрозить лишить самого дорого, прежде чем тот сломался и заговорил.

— Все, угомонись, боец, — предатель попробовал дернуть головой, чтобы стряхнуть кровь, но лишь сильнее измазался в алой тягучей жидкости. — Я расскажу.

— Говори, — разрешил Опер и присел рядом. — Кто шпионит в стабе?

— Тесак идиот, — проскрипел мужик и сплюнул кровь. — Под носом не видит гнилья.

— Под каким еще носом? — начал терять терпение диверсант. — Я тебе не басни приказал рассказывать.

— Басни, — усмехнулся очкарик. — Я б тебе рассказал, да не оценишь.

— Говори по теме, — Опер отвесил предателю смачного леща. — Или все-таки вырезать тебе лишнее?

— Да я и говорю, — повысил голос очкарик. — Тесак идиот, пригрел змею на груди. А его цепная псина Оса не видит ничего.