Отшельник

У меня замирает сердце, когда я понимаю, что не выиграю войну против этого человека.

Но уже дважды он говорил, что предпочитает меня Киаре. Возможно, он просто играет со мной, как кошка играет с мышью.

Или...

Может, мне стоит сменить тактику и попробовать отвлечь его внимание от Киары и заставить его сосредоточиться только на мне?

Когда убили Брейдена, я пообещала себе никогда не оказываться в ситуации, когда мужчина может издеваться надо мной, но, глядя на Доминика Варгу, я понимаю, что мне придется нарушить это обещание, чтобы спасти Киару.

Подняв голову, я позволил соблазнительной улыбке слегка коснуться моих губ, чтобы не слишком сильно натянуть струп. — Я не только кусаюсь, — раздается мягкая усмешка. — Но у меня есть и когти. —

Я удивляюсь, когда улыбка Доминика расширяется, а на его лице на долю секунды появляется что-то похожее на удовольствие, после чего хищное выражение возвращается.

Тревожное чувство в моем нутре усиливается в десятки раз, заставляя сердцебиение учащаться еще больше.

Затем он пожимает плечами и бормочет: — Я не любитель кошек. —

Прежде чем я успеваю остановить себя, я говорю: — Слава Богу за малые милости. —

Доминик наклоняет голову, его голубые глаза пристально смотрят на меня. — Но я могу сделать исключение. —

Я глубоко вдыхаю и опускаю глаза к своей тарелке. У меня нет аппетита, но я набираю на вилку немного кремового картофельного пюре, чтобы у меня был повод не смотреть на опасного мужчину, сидящего напротив меня.

Я слышу, как стул заскрежетал по полу, и мгновение спустя Доминик говорит: — Спасибо за ужин. —

Прежде чем папа успевает ответить, Доминик выходит из комнаты, и в воздухе повисают напряжение и страх.

— Господи, Грейс, — шипит отец. — У тебя что, гребаное желание умереть? —

Мой взгляд метнулся к главе стола. — Ты сказал, что мы должны узнать его получше. —

— Не допрашивая его! — Папа качает головой, выглядя чертовски недовольным. — Кроме того, Киара должна узнать его получше. Не тебе. Перестань с ним разговаривать. —

— Я не хочу узнавать его ближе, — говорит Сиара. — Он меня пугает. —

— Тебе просто придется смириться с этим, — огрызается отец, бросая салфетку на стол и вставая. — Теперь мне придется заняться контролем ущерба и надеяться, что он не планирует, как убить Грейс. —

Когда отец выбегает из комнаты, я вздыхаю.

— Пожалуйста, прекрати, Грейс, — говорит Киара обеспокоенным тоном. — Я не хочу, чтобы тебе было больно. —

— Со мной все будет в порядке, — бормочу я, поднимаясь на ноги. Взглянув на сестру, я улыбнулась ей. — Не беспокойся обо мне. Я разберусь с Домиником. —

Она качает головой и смотрит на меня умоляющим взглядом. — Он опасен, Грейс. —

— Я уже сталкивался с такими, как он, — отвечаю я. — Обещаю, со мной все будет в порядке. —

Ложь, сплошная ложь! Я знаю, что если буду продолжать бороться с Домиником, то проиграю, но Киаре не нужно об этом знать.

Я выхожу из столовой, и когда я уже подхожу к лестнице, папа появляется со стороны французских дверей, ведущих на веранду.

— Закончили с контролем ущерба? — спрашиваю я, все еще злясь на нашего отца за то, что он даже подумал предложить Киару Доминику.

— Хмпф. — Он бросает на меня сердитый взгляд. — У меня не было шанса. Думаю, Доминик уже лег спать, так что я разберусь с беспорядком, который ты устроил, завтра. — Когда я начинаю подниматься по лестнице на второй этаж, папа добавляет: — Ради Бога, веди себя хорошо впредь и перестань искать неприятности. —

Киара догоняет меня и, когда мы поднимаемся по лестнице, говорит: — Пожалуйста, перестань вести себя агрессивно с Домиником. Я боюсь того, что он может с тобой сделать. Мы можем найти другой способ избавить меня от брака по расчету. —

Я похлопываю ее по плечу, когда мы подходим к ее спальне. — Не волнуйся. Я знаю, что делаю. —

Возле ее двери мы останавливаемся, и она спрашивает: — Хочешь посмотреть со мной фильм сегодня вечером? —

Я качаю головой. — Я собираюсь принять долгую расслабляющую ванну и пораньше забраться в постель. —

Она кивает, а затем бросает на меня благодарный взгляд. — Спасибо за все, что вы для меня делаете. —

— Всегда, Киара. — Я быстро обнимаю ее, затем отпускаю и иду в свою спальню. — Сладких снов. —

— И ты тоже, — зовет она меня.

Я вхожу в свою спальню и закрываю за собой дверь, испустив измученный вздох.

Так много времени на восстановление после похищения и избиения русскими.

Я дергаю за молнию на боку и стягиваю ее. Как только я начинаю стягивать с себя сверкающее золотое платье, по моей коже пробегает жуткое ощущение.

Внезапно сильная рука обхватывает меня за талию, и я взлетаю в воздух, после чего меня швыряют на кровать, пугая до смерти.

Я успеваю только испуганно вздохнуть, как Доминик оказывается на мне. Он хватает меня за предплечья и прижимает их к матрасу, при этом его тело лежит поверх моего.

Черт!

Когда я смотрю на него, он оказывается так близко, что я могу разобрать слово, вытатуированное на его скуле.

Манифест.

Я ожидал — Убийство— или — Хаос. —

Затем мои глаза сталкиваются с его глазами, и что-то гораздо более темное, чем страх, наполняет мои вены. Воспоминания о том, как меня прижимали к земле и насиловали, вырываются наружу, и я изо всех сил стараюсь держать их в тайне.

Доминик наклоняется, пока наши лица не оказываются в дюйме друг от друга, а затем рычит: — Где теперь твои укусы и когти? —

Несмотря на то, что я боюсь его, инстинкт берет верх, и я начинаю дико извиваться под ним.

Когда мне не удается освободить руки, и он издает забавный смешок, я не задумываюсь. Подняв голову, я впиваюсь зубами в его шею, как чертов вампир.

Если понадобится, я, блядь, разорву ему шею.

Чувствуя себя совершенно дикой, я сильно кусаюсь, пока Доминик не отстраняется от меня, освобождая мои руки.