Отстойник
Шрифт:
Эл первым подобрался к окну и, прежде чем сунуть голову между проржавевшими прутьями, внимательно выглянул с расстояния в пару футов. Подпрыгнул, присел, сделал шаг в сторону, чтобы обозреть все заоконное пространство, и только после этого решился высунуть кочан наружу.
– Высоко? – нервно осведомилась Айрин.
– Не очень. Но я не думаю, что вам пойдет на пользу даже такая высота. Поглядите, только осторожно – не упускайте из виду вон тот нарост на дереве. Он, конечно, слишком далеко, чтобы быть опасным, но все же.
– Какой нарост? Какое дерево? Один туман!
– Да, Шпиль расположен в очень туманной местности. Я и сам неважно вижу сквозь эту пелену, хотя
Айрин высунулась наружу, вернулась разочарованная. Чарли тоже выглянул было, долго вертел головой, но тоже остался ни с чем.
– Ниже пойдем? – спросил он с надеждой. – Что-то вылезать в это самое мне не хочется.
Тоже мне новость. Да его и в бар приходится загонять пинками, а мама его слезно плакалась моей, что сыночка-де по субботам в церковь не вытащишь. Перестала ныть только тогда, когда выяснилось, что собственное дитя моей мамы не видит никакой разницы между англиканством и адвентизмом. Все познается в сравнении. А Чарли, кабы была его воля, не вылезал бы из-за своего офисного стола, на котором любовно возводит бастионы из бумаг и иных канцтоваров.
Мик даже выглядывать не стал: он в неприятные вести верит и на слово. А я все-таки сунулся головой в плотные клубы тумана, глотнул сырости и разглядел где-то на расстоянии вытянутой руки трепещущую ветку. По крайней мере, надеюсь, что ветку. Не хватало еще, чтобы что-то другое трепетало в такой опасной близости. Глянул вниз – земли не увидел. Увидел что-то вроде верхушки кустарника, но кто знает, на какую высоту тут кусты вымахивают? Выдавился чуть дальше, втиснув между прутьями еще и плечо, и со всем вниманием оглядел стену под собой. Ровный серый монолит уходил вниз, насколько позволял видеть туман, отвесной серой гладью.
– Баб высматривает, – предположил Мик где-то в районе моих ног. – Эл, а водятся у вас тут женщины приятной наружности?
– Суккубы водятся, – похвалился Эл. – Они не то чтобы приятные, но каждому, кого завлекают, представляются в самом привлекательном лично для него облике. Мистер Мейсон, что вы там рассчитываете увидеть?
– Окна, которые ниже. Чтобы зря не спускаться.
– О! – судя по голосу, Эл в очередной раз испытал приступ благоговения перед моей многомудрой особой. – Я не догадался. Правда, я так далеко и не высунусь… Давайте, я вас подержу?
– Только не за задницу!
Цап! На моих щиколотках сомкнулись капканы, которые можно было бы назвать медвежьими с той же справедливостью, что Эла – забавной обезьянкой, а Мика – парнем не без странностей. Не успел я пискнуть, как Эл оторвал мои ноги от пола и выдвинул меня в окно по пояс. Вот чертов энтузиаст! Договаривались же только на «подержать»! Да и на то, если уж быть точным, не договаривались.
– Ставлю два бакса, что, если его отпустить, он не выпадет, – подначил сзади Мик. – Голова никогда не была самой тяжеловесной частью Мейсона.
Может, и так, но по наружную сторону окна уже далеко не одна голова. Неужели вся эта экскурсия в Ад затеяна Элом, чтобы вытряхнуть меня наружу, оставив в своих лапищах мои сапоги как лучшую часть Мейсона?! Они ему все равно малы будут!
– Эл, если ты меня выронишь, я за себя не отвечаю!
– Если я вас выроню, я и сам за вас не отвечаю. Ну как, видны окна?
Окна? Какие еще окна? Ах да, окна. Я ж не для собственного удовольствия рискую выпасть прямо в середину этого сомнительного куста. Нет подо мной никаких окон, насколько хватает взгляда. Где-то на пределе видимости ровная поверхность стены перечеркнута узким карнизом, вот и вся архитектура.
– Нету
окон. Тащи обратно!– Досадно. Может быть, вы их просто не видите? Поглядите по сторонам и вверху.
– Давай его совсем наружу вывесим, а, Эл? И не будем втаскивать, пока окно не найдет. У него всегда так, мол, бежать некуда, выхода нет, пива не завезли. А как приспичит – так откуда только прыть берется. Сразу и выход, и пиво.
Болтун – находка для адского шпиона. Ну как, правда, вывесят? Нет уж, тут я начну протестовать на всю катушку.
Огляделся, как и было поручено. Ни справа, ни слева ничего похожего на окна не обнаружил – впрочем, скорее всего, из-за того же тумана. Извернулся и глянул вверх – упс! Прямо надо мной, футах в пяти, навис какой-то массивный ком, прилепившийся прямо к стене башни. Хоть и прочный с виду, но совершенно отличный от камня, на который был налеплен. Как-то оно неправильно. А я, как назло, ружье оставил внутри, около окна, – не дотянешься. Машинально я сунулся за пазуху, к пистолету – и ком вдруг шелохнулся, словно реагируя на мое движение. На миг он обрел подвижность куска желе, но стоило мне замереть, как он тоже застыл в полной неподвижности.
– Эл, тащи-ка меня обратно! ЖИВО!
Последнее слово я начал выговаривать столь выразительно, что не успел даже закончить. Эл рванул меня в глубину с такой силой, что я только и успел вскинуть руки над головой, дабы их не оторвало о решетку. Носом таки чиркнул о прут, а шарахнувшись от него, приложился затылком к другому. В голове помутилось, в третий раз отбил спину о пол и осознал, что спасен, только когда обнаружил над собой нервно хихикающего Чарли.
– В следующий раз будем высовывать Мика, – просипел я с облегчением. – И не то что высовывать, а просто выбрасывать. На тарзанке.
– Что там было, мистер Мейсон?
– Было? Думаю, оно все еще там. Такое бесформенное, на стену налепленное. Вроде ползуна, только лысое и толстое.
– Тебе бы фотороботы составлять, – восхитился Мик. – Чаки, возьмешь нас с Мейсоном к себе в эксперты? Мейсон что хочешь опишет, а я… гм. А я переводчиком буду, с Мейсонова на внятный английский.
– Ты – и на внятный? – не удержался Чарли.
– Ну или на внятный, или на английский. Я буду очень стараться.
Эл перешагнул через меня, высунул в окно меч плоскостью клинка вверх и вгляделся в лезвие, словно в зеркало.
– Вижу. Что ж, мистер Мейсон, реакция похвальная. Эта штука не очень опасна, но весьма противна. Ляпнется – не отмоешься.
Ура моей похвальной реакции. Но почему у нормальных героев противники – драконы, колдуны или хотя бы претендующие на мировое господство маньяки, а мои неизменно имеют сходство с фекалиями?
– Можно ее убрать как-нибудь? Или это дело тех, кто избрал Путь Ассенизатора?
– Ну раз уж нам придется вылезать через это окно, я постараюсь.
Эл изогнул руку, приложив острие меча к стене, и неторопливо подал клинок вверх, словно поддевая лопаткой прилипшие к сковороде шкварки.
– Очень занятная штука, – поделился он рассеянно, подводя меч. – Она не живая, хотя некоторые рефлексы у нее есть… Зачем существует – непонятно. Вроде бы ни для чего не нужна. Даже как появляется – и то неизвестно… Кажется, поддел.
Он протолкнул между прутьями и вторую руку, ухватился обеими за рукоять меча и, от натуги заскрежетав зубами, навалился на нее. Меч снова выгнулся дугой, наверху тихонько затрещало, посыпался какой-то песок; наконец, жирно чавкнуло, и мой знакомый ком просвистел мимо окна, скрывшись в тумане под возмущенный шелест потревоженных веток. Через несколько секунд вдали смачно бултыхнуло.