Оттенки изумрудных глаз

Ошпаренного увиденным.

Ни одной мысли, ни одного соображения.

Просто гигантская лапа, летящая в сторону замершего трикстера.

Зубы со всей силы вцепились в дрогнувшую губу.

Не успеет.

Что-то внутри тесануло. Опустился рычаг с неприятным трещанием.

Я вскинула ладонь, направляя свою энергию в нее, как могла. Казалось, это длится мучительно долго. Пока в голове мечется одно-единственное слово.

Нет!

И вспышка срывается с моей руки, несясь вперед. И воздух наконец втискивается в мои замерзшие легкие.

Что-то болезненно дергается внутри, потянув за почти что лопнувшую нить.

Оранжево-красный сгусток врезается в льдистую кожу монстра. Отражаясь, вспыхивая и вдруг улетая обратно.

Лед же отражает.

Я не успеваю ничего осмыслить. Моя растопыренная ладонь так и застыла в воздухе.

Затем дрогнула. Когда в нее врезалась до боли знакомая вспышка.

Ох ты ж…

Перед глазами заплясали яркие звезды от шоковой боли. Челюсть, кажется, слабо хрустнула из-за слишком плотно сжатых зубов.

Боль хлестко, до окровавленных рубцов ударила куда-то под ребра. И в грудь будто втискивают кусок металла. Так с нажимом, так сильно.

Из моих онемевших губ вырывается тихое шипение. Вместо крика.

Я сжимаюсь в комок за выступом, на секунду забыв об окружающем мире, не слыша его звук. Только противный нудящий писк в ушах.

Это чувство половодьем накрыло веки, заставив крепко сомкнуть их.

Я оперлась здоровой рукой об ледяной и мокрый снег, прижимая другую к груди, согнутую в локте.

Пара капель свежей крови сорвалась с истерзанной кожи и упала на белоснежную поверхность.

— Черт… — выплюнула я, не разжимая зубов. Смотреть на поврежденную ладонь было слишком страшно. Сжигающая боль еще зудела под кожей, не собираясь уходить. Оказывается, и собственные силы могут подло ранить.

Рык, донесшийся из реального мира, ненадолго отрезвил меня. Влился чугуном куда-то под горло, не пропуская ни одного сантиметра, ни одной поры.

Сердце, кажется, намертво вросло в ребра.

Я чувствовала себя окончательно обезумевшей от коктейля смешавшихся чувств. Боль, страх, шок опутали меня искрящими проводами.

Но тем не менее я все-таки осторожно высунулась из-за ледяной глыбы.

Локи был еще в порядке. Ему удалось приблизить монстра к краю пропасти еще на пару-тройку метров.

Я смотрела на их бой, не моргая, пока непонятная рябь не пробежалась по внутренней сетчатке глаза.

Я откинулась на лед, подпиравший мою спину, сбивчиво дыша, будто внутри образовалась тысяча легких, требующая кислород.

В груди тяжело и густо разливалось непонятное трещащее ощущение.

И вдруг слабость. Затеплилась, заворочалась, проворной змеей пробежавшись по всему организму.

Я скривилась, отчетливо узнав это чувство. Истощение.

А она тем временем принялась выстуживать мою, будто вспоротую, брюшную полость.

И вот я ощущаю себя совершенно бесполезной. Беспомощной. В кончики пальцев словно налили плавленого свинца.

Я собираю остатки сил и снова выглядываю из-за холма, прищуриваясь от яркого блеска снега.

Изумрудный взгляд внезапно бьет в мою сторону. Требовательно, зовуще.

И я вдруг все понимаю, без слов. Медленно поднимаюсь, цепляясь дрожащими пальцами за лед, комкая снежную крошку и пихая ее себе под ногти.

Равнодушно принимаю столкновение моего слуха с очередным рыком.

Вместе со слабостью пришло душащее безразличие.

Однако сердце еще мощно расширяется, встревожив засыпающие эмоции.

Приготовившись, я вырываюсь из укрытия и снова несусь вперед. Снег разлетается снопом искрящихся комков в стороны из-под подошв моих сапог. Я вспоминаю о холоде, и он вдруг начинает отчетливо чувствоваться, влезая под кожу и принимаясь изучать сосуды с жаркой кровью.

Казалось, что я несусь быстрее ветра.

Неловко торможу рядом с трикстером, разбрызгивая белоснежные хлопья. Случайно сжимая обожженную руку в кулак и содрогаясь от зашипевшей, как пунш, боли. Отравляющей, глубинной.

Тонкая струйка крови обвивает мою кожу и исчезает где-то под рукавом рубашки.

— Что ты творишь? Я же сказал тебе сидеть тихо! — обрушивается на меня гневное шипение бога обмана, и прежде чем я успеваю что-либо ответить, продолжается: — Приготовься использовать свою магию.

Я вдруг дергаюсь, изумленно моргая и чувствуя, как непонятливый страх проверяет крепость моих сердечных стенок, врезаясь в них наподобие пули.

— Но… — начинаю было я, слабо шевеля пальцами раненной ладони, отчего свежие импульсы боли пробегаются по ней, врываясь в мягкую и податливую кожу.

— Скорей, — одергивает меня напряженный Локи, резко разворачивая меня к себе спиной так, что я втискиваюсь в его грудь. Нос щекочет неизменный мятный запах. Который практически сразу же заглушается вспыхнувшим внутри чувством. Страхом, который энергично принимается вытесывать что-то прямо на костях ребер.

Грудь давят невидимые тугие ремни.

Бог коварства, совершенно не замечая моего состояния, обхватывает мои запястья своими руками и вытягивает их вперед. Я приоткрываю растрескавшиеся губы, со свистом втянув в себя кончившийся кислород. Даже не пытаюсь что-то возразить, поскольку слишком растеряна.

Его пальцы резко впиваются в мою кожу, и я вдруг замечаю монстра, недавно так резко переставшего существовать для меня.

В самый последний момент трикстер ловко уворачивается вместе со мной от летящего ледяного тела, заставив меня резко подавиться собственной слюной.

Что-то острым шипом вбилось под ребро. Больно.

Изо рта вместе с облачком теплого воздуха вырвался немой вскрик.

Чудовище рухнуло в снег, отчего у нас появилась пара нужных секунд.

— Локи, я… — снова попыталась было сказать я, но все было тщетно.

— Не бойся, я помогу тебе.

Низкий, напряженный, пропитанный тьмой эмоций голос влился в меня, обжигая внутренности. Я хотела повернуть голову, чтобы заглянуть в изумрудные глаза, но мой затылок оказался вдавлен в сильную грудь.