Отважная лягушка. Часть 3

Почувствовав голод, она спустилась в ещё только начинавший заполняться народом обеденный зал, где заняла угловой столик, откуда прекрасно просматривалось всё помещение.

Принесли густую похлёбку из бобов с ветчиной, лепёшки и разбавленное вино. Зная, что Риата осталась без завтрака, не рискнув бросить спящую госпожу, та тут же заказала еду и рабыне.

Та поблагодарила в своей обычной чересчур экзальтированной манере, но сесть за один стол с госпожой отказалась, дабы не привлекать излишнего внимания окружающих и не вызывать излишних кривотолков.

Встав у стены, невольница с жадностью набросилась на еду. В отличие от неё, хозяйка вкушала медленно, не торопясь смакуя жирное, щедро сдобренное луком, чесноком и ароматными травками варево.

Она почти покончила с супом, когда в зал со двора вошёл коскид Итура Септиса Даума. Ника махнула ему рукой.

– Присаживайтесь, господин Минуц. Отведайте плодов этой щедрой земли и восхвалите Диноса.

– Да, уже время, - согласился посланец регистора Трениума и без всякого перехода заявил.
– Представляете, госпожа Юлиса, я никак не могу найти возчика. Никто не хочет ехать в Радл!

Он озадаченно развёл руками.

– Хотя я предлагал хорошие деньги. Триста риалов!

– Так уж и никто?
– засомневалась девушка, имевшая некоторое представление о доходах местных жителей.

– Есть один бездельник, - нехотя пробурчал Минуц.
– Но он может выехать только послезавтра. У него, видите ли, сын умер.

– Кто-то из богов очень хочет, чтобы вы всё-таки купили тележку, - криво усмехнулась собеседница, неприятно задетая такими словами.
– Поторопитесь с этим, господин Минуц. Вы же видели: осёл еле тащит фургон с вещами.

Кивнув, коскид приказал подавальщице принести похлёбки и разведённого вина. После того как добрая половина содержимого кувшина перекочевала в желудок столичного хлыща, настроение у него заметно улучшилось. Он даже начал рассказывать какую-то историю про любовные похождения сына некого сенатора, когда в зал, сверкая белой повязкой, спустился Олкад.

Резким движением руки заставив собеседника замолчать, Ника озабоченно спросила, пристально следя за его реакцией:

– Вы не знаете, что с господином Ротаном?

Обернувшись, Минуц равнодушно пожал плечами.

– Выпил вчера слишком много, госпожа Юлиса. Вот в темноте на дверь и налетел.

– Какое несчастье, - покачала головой девушка, и поймав ускользающий взгляд писца, негромко позвала:

– Господин Ротан, мы здесь.

В быстро заполнявшемся зале стало шумно, стучала посуда, громко переговаривались посетители. Тем не менее, молодой человек услышал и подошёл к ним.

– Господин Минуц сказал, что вы вчера сильно ударились?
– участливо спросила Ника.

– Да, госпожа Юлиса, - буркнул Олкад, отводя глаза.
– Нехорошо получилось.

– К лекарю обращались?
– продолжала расспрашивать собеседница.
– Раны на голове бывают очень опасны. Можно подхватить лихорадку.

– Это правда, господин Ротан, - солидно кивнул коскид регистора Трениума.
– Один мой знакомый упал в канаву и только чуть поцарапал затылок. Но его потом целый месяц трясло.

– Я посылал раба к хозяину, - неохотно проговорил Олкад.
– Он дал какую-то мазь. Голова болит, но посланцы Такеры пока не донимают.

– Хвала небожителям, - улыбнулась девушка.

– Теперь, чтобы рана быстрее зажила, вам надо есть мясо и пить неразбавленное вино.

– Так поступают лишь дикари и варвары!
– презрительно фыркнул столичный хлыщ.

– Подобный метод лечения, господин Минуц, рекомендовал ещё великой Ксупал, - нахмурилась путешественница.

– Вы читали его труды, госпожа Юлиса?
– с нескрываемым сомнением поинтересовался собеседник.

– Не довелось!
– подчёркнуто резко ответила Ника.
– Но об этом упоминал Генеод Феонский в своей работе "О сути вещей".

Услышав имя знаменитого философа, о котором в Империи знал каждый образованный человек, коскид Итура Септиса слегка смутился.

Злорадно усмехнувшись, писец поймал за локоть пробегавшую мимо подавальщицу и попросил неразбавленного вина с бараньими рёбрышками.

– Баранину придётся подождать, господин, - виновато улыбнулась усталая рабыня.
– Прямо сейчас могу принести свиную ножку или почки в меду.

– Неси ножку, - секунду подумав, определился Олкад.

Доедая лепёшку, девушка несколько раз ловила на себе странные, как будто испытывающие, взгляды молодого человека. Вот только всякий раз, едва она пыталась посмотреть ему в глаза, тот отворачивался, то ли машинально, то ли специально трогая забинтованную голову.

В любом случае эй этот жест очень не нравился, и Ника решила завтра, перед тем как ехать, обязательно закрепить на спине кинжал.

– Не желаете немного прогуляться, госпожа Юлиса?
– самым любезным тоном предложил дядин коскид, увидев, что она поставила на стол пустой стакан.

– Благодарю, господин Минуц, - улыбнулась одними губами девушка.
– Я лучше отдохну перед дальней дорогой. Да и не хочется отвлекать вас от поисков повозки.

– Зря, - ничуть не смутился собседник.
– Я хотел показать вам здешний храм нимфы Греи. Воистину удивительно, как могла появиться столь совершенная красота в подобной глуши. А телегу Солт и без меня купит.

– Вы позволите рабу распоряжаться такими большими деньгами?
– насмешливо усмехнулся Олкад, тут же скривившись от боли.

– Почему бы нет?
– надменно фыркнул Минуц.
– Разве они существуют не для того, чтобы избавить свободных граждан от подобного рода мелочных забот, давая им возможность сосредоточиться на чём-то более достойном и возвышенном?

Путешественница не могла не восхититься тем, как легко и непринуждённо столичный болтун заставил смутиться второго писца рудника "Щедрый куст", выставив его жутким провинциалом. Тот это тоже понял.

Бледные щёки Ротана вспыхнули, зажатая в руке ложка задрожала. Казалось, ещё миг, и он бросится с кулаками на самоуверенного обидчика.

"Ну, нет, - с тревогой подумала Ника.
– Драться вам пока ещё не время".

– Мне всё равно, кто и как это сделает, - громко объявила она, сведя брови к переносице.
– Лишь бы завтра утром нашлось, куда уложить наши вещи.

– Клянусь Семрегом, всё будет в полном порядке, госпожа Юлиса!
– с апломбом заявил посланец регистора Трениума.
– У меня тоже нет желания торчать в этой дыре.