Отвергнутая жена

Паул не мог даже примерно представить, где похоронил младенца Герберт. Он успел дать стражнику зелье! Вот только в заклинании ошибся, прочитал по памяти - указал срок - пятьсот лет! Зачем?! Нет бы месяц или год, пока все не стихнет. Он бы вызнал у Герберта, куда тот подевал Зенона! А теперь что? Раньше срока парня не разбудить, мало ли он проснётся беспамятным, как вышивальщица? Еще и лошадь вскользь зацепила парня по голове. Паул вознес глаза к небу. Что он ответит Люции? Где найдет Зенона? Неужели все, что ему осталось – только ждать? Целых пятьсот лет мучиться в неведении. И все из-за ярости Розена! Может быть, барон успел увидеть, где похоронен его сын? Сердце старика сжалось от жалости к барону. Вот к кому пришло настоящее горе! Потерять жену, потерять сына! И во всем виноват он, Паул. Только его вина во всех бедах, он убил и Люцию и малыша. Нет, не убил, ранил, чтоб те проснулись через много лет. Да только Розена к тому времени уже не будет в живых.

– Где Зенон? Твоего сына успели похоронить?

– Не твое дело!
– грубо ответил барон. Еще бы! Кардинал с Паулом держали его до последнего, не давали уехать следом за Гербертом. Паул сделал это из жалости – ни к чему было Розену видеть своего кроху мертвым, незачем разглядывать рану. Это могло бы окончательно лишить его разума.

– Я хочу омолить его.

– Мой сын мертв! И похоронен! Ему больше не нужны твои молитвы!

– Мы вместе станем молиться о душе Зенона этой ночью, - мягко проворковал кардинал, -У герцога Улисского свой храм. Там будет удобно провести молитву всем нам вместе. Едем скорее, чтобы успеть до ночи. Нужно облегчить участь Люции и ее сына.

– Я не хочу туда ехать!
– выкрикнул Розен.

– Даже ради своего сына? Вы отказываетесь от помощи кардинала? В такое-то время, когда церковь сильна и готова открыть объятия для своих преданных сыновей?

– Едем, - покачал головой барон. На его ресницах показались слезинки.

Паул замешкался.

– Герберта стоит похоронить. Он преданно служил...

– Вот и займись этим! Псу войны - собачья могила. Вне кладбища! Я не дам отвезти его на свою землю!
– Розен готов был бросить старика одного посреди безлюдного тракта, - Бог тебя сохранит так же, как сохранил моего сына!

Несколько стражей вызвались помочь Паулу. Вместе они отволокли тело ближе к ручью, уложили на холм.

– Красиво здесь, Герберту бы понравилось, - вздохнул начальник замковой стражи, - Ручей журчит, ива шелестит листвой, птиц много, вон и камни нашлись.

Быстро они укрыли тело валунами. До последнего Паул боялся, что стражник проснется. Он даже руки не дал сложить тому на груди. Пусть спит, как ему удобно! Старик тщательно запомнил место. От того, как и когда проснется Герберт, зависит судьба малыша. В том, что малыш похоронен, Паул не сомневался. Пожалуй, к этой могиле старик будет наведываться почаще. Не страшно, что сюда так долго ехать. Уж как-нибудь доберется хотя бы пару раз за месяц, чтобы удостовериться в том, что все хорошо.

А пока расспросит как следует Розена – только бы не попасть самому под горячую руку барона! Наверняка безутешный отец видел, где похоронили его сына. Сердце Паула разрывалось на части, стоило ему подумать о Розене. Жестока к нему судьба! Но зачем же он поступил так с женой? Уж если Люция была ему настолько дорога, мог бы сохранить в тайне ее ремесло. Нет, Розен человек чести, доблестный воин, вот и поступил так, как ему велела совесть.

К замку герцога Улисского отряд добрался лишь к вечеру. В замке все уже было готово к свадьбе. Невесту нарядили в красивое платье.

Глава 23

Розен упорно не понимал, как он оказался на этой дороге. Да это было и не важно, главное, что он потерял все. Любимую, драгоценного наследника – сына. Хоть бы удалось облегчить их участь молитвой! Кардинал был крайне любезен, поддерживал Розена как мог, произносил слова утешения. Они болью отдавались в растерзанном сердце воина.

Раньше барону польстило бы такое обхождение со стороны высокого церковника. Теперь же ему было все равно. Ничто не могло уменьшить его боль. Даже обагренный чужой кровью меч, который он бездумно вложил в ножны, и то его не волновал. Заржавеет, да и черт с ним! Впереди его ждет только одна битва – последняя, в ней он не будет искать славы, он доблестью отыщет свою смерть. Раз нет на этой земле для него больше счастья. Он сам его погубил.

Барон вспоминал Люцию, ту великую любовь, которую она ему подарила, рождение сына, пеленки, сладкое сопение на руках. Ничего этого нет больше, а значит, и Розена нет. Осталась лишь тело, пусть еще вполне крепкое и сильное, но пустое. Душа ушла, она теперь рядом с семьей.

Впереди показались знамена на башнях чужого замка. Сколько времени прошло с последнего его визита к соседу? Несколько дней, а чудится, будто он был здесь целую вечность назад. Розен бездумно пришпорил своего жеребца. Тот прибавил ход, хороший конь, сильный, крепкий, под стать хозяину.

– Чудесное животное!
– кардинал возник рядом.

– Вы цените лошадей?

– У моего отца были огромные конюшни.

– Вот как.

Кардинал говорил что-то еще, но барон вновь перестал его слышать. Все его мысли были о том, как избавиться от помолвки, как объяснить герцогу Улисскому, что жена ему не нужна? И сделать это нужно достаточно прямо, но так, чтоб не обидеть старика. Иначе пойдет войной, разорит земли. Междоусобные воины самые яростные и кровавые.

Впрочем, какое Розену до войны дело? Ему теперь вообще ни до чего дела нет. И герб на щите теперь просто картинка – наследника у его рода не будет. Пресекся он на Розене, как переломленный пополам побег могучего дуба. Ни братьев нет, ни потомков. Некому передать венец славы прошлых поколений.

Ворота в замок были открыты. Герцог сам вышел их встречать – вот уж почет! Барон и не думал, что есть в этом мире хоть что-нибудь, способное выманить герцога на свет божий.

– Розен, я рад видеть тебя в своем замке!

– Я прошу провести меня в часовню для молитвы.

Герцог переглянулся с кардиналом, тот едва заметно кивнул.

– Конечно! Сейчас же тебя проведу.

– Настало время для исповеди. Я помогу барону очистить его душу от грехов перед тем, как... Принесите святые дары, - потребовал кардинал, - Отец Паул поможет мне.

Розен был слишком потрясен горем, чтоб заподозрить что-то неладное. Паул ушел вместе с кардиналом в небольшую часовню. Там в его руках оказался кубок, перевитый золотою лозой.

– Пусть выпьет все до последней капли. Из твоих рук он примет питье.

– Вы хотите сотворить зло?
– по глупости изумился старик.

Розена точно нельзя считать колдуном. Неужели кардинал собрался его отравить?

– Как вы могли так подумать о церкви? Я служу ей верой и правдой. Розена, его славное имя, необходимо спасти. Барон околдован. И в наших силах избавить его от чар ведьмы, иначе он погибнет. Кто тогда встанет во главе замка? На страже всех его земель? Наследника нет, некому передать титул.

– И чем же поможет это вино?

– Этой ночью барон сочетается браком с юной герцогиней Улисской. Ее красота отодвинет в сторону чары ведьмы Люции. У барона родятся дети. Он будет спасен.

– Вы хотите провести обряд против воли жениха?

– После этого напитка барон будет согласен на все. Он на ногах-то едва будет держаться.

– Но...

Паул было замялся. А потом вспомнил взгляд Розена. Барон убит горем, его сердце растерзано жестокой утратой. Старик и хотел бы рассказать Розену все, как есть, облегчить свою душу, но только как? Он же дал слово Люции, обещал сделать все, как велено. Да и поверит ли ему барон? Как бы самому не оказаться после таких слов на костре. Может быть, кардинал прав? Может, новая жена хоть немного смягчит горе Розена? Вдохнет новый смысл в душу барона, пусть не сразу, но наполнит его сердце любовью? У него родятся новые дети. Память о Зеноне никогда не исчезнет, но все же ему станет легче.