Овладевая судьбой

– Так, идем в душ, потом я тебе поставлю свечу...

– Нет, не нужно... Не хочу. Да и у меня ничего не болит...

– Не ври мне, трус!!!
– Билл поднялся с кровати.
– Это необходимо, Том!

– Не выдумывай, - садится он, - я читал в инете об анальном сексе, в принципе, если соблюдать режим питания, то ничего подобного не нужно!

– Ты придурок?
– брюнет запустил в любимого трусами.

– Интернет - зло! Уж поверь, я хорошо понимаю то, что тебе говорю!

– Да, кстати, - оживился Том в надежде сменить тему для разговора, - а сколько у тебя было партнеров до меня?

– Восемь...
– крикнул из ванной комнаты.
– И я постоянно наблюдаюсь у врача! Это необходимо!
– вошел в спальню со всем необходимым в руках, Том вздрогнул.
– Да, да, любимый, это необходимо!

– Ну, нет...
– Том завернулся в простынь.
– Я не стану...

– Так, иди сюда, трус!
– Билл срывает с него простынь, Том накрывает зад подушкой, брюнет умело отбирает подушку.
– Ну, хватит, ну, что ты как маленький-то, я только посмотрю...

– Только посмотришь?
– доверчиво улыбнулся.

– Только посмотрю, трус!!!
– Том выпятил зад, Билл кинул на кровать все необходимое.
– Ну, что тут у нас, - с видом ученного говорит Каулитц. Он разводит ягодицы в стороны.
– Подержи так!
– Томас послушно держит свои половинки...

Билл проверяет целостность внешнего слоя мышц, надавливает.

– Больно?

– Немного...

Надевает резиновую перчатку, начинает вводить пальцы, Том жмурится.

– Что там...

– Ничего...

Билл растирает внутренние мышцы, согревает их, хотя они сейчас и расслабленны, но их необходимо проверить. Несколько минут и он произносит:

– Видишь, ничего страшного нет...

– Неужели!
– Том чувствовал себя так не комфортно, будто его обследовали врачи.

– Вот, почти все...
– он раскрыл свечку и вставил ее в раскрытые мышцы, Том дернулся.
– Какой хороший. Лежи так, я схожу помоюсь, соберусь пока, и скажу тебе, когда можно шевелиться.

– Ненавижу докторов!
– шикнул парень.

– Эртройт, - укусил его за ягодицу, - лежи так и не возникай, трус!

– Злюка стервозная...

– Я тебя сейчас поверх свечи трахну, не пререкайся!
– Билл вошел в ванную комнату, а Том шикнул себе под нос:

– Я тебя так оттрахаю, неделю ползать будешь...

– Я все слышу, не нарывайся!!!
– кричит брюнет, а Эртройт как настоящий трус сунул голову под подушку.

Оба тихо хихикали, вот она, романтика.

Скоро Билл выпорхнул из ванной комнаты, улегся рядом с любимым.

– Ну, как ты?

– Все хорошо, - шепчет, - долго еще так сидеть?

– Нет, милый, можешь идти в душ...

Том прокряхтел и потопал в ванную комнату. Билл же начал снимать постельное белье с кровати. Он уже привык, что теперь он отвечает за порядок в квартире. Его это ничуточку не напрягало, ему нравилось заботиться о любимом мужчине.

Это случилось так внезапно, звонок в дверь, что Билл чуть не выронил кулон из рук, решив, что лучше не рисковать пошел открывать дверь.

– Ну, кто там?

Последнее, что он помнит, так это серые огромные глаза и банка с чем-то непонятным.

Tom ©

От этих криков у меня уши закладывает, выскакиваю из душа, на бегу наматываю полотенце на бедра.

– Тооом!
– снова его стон, крик, вой.

Вылетаю в коридор, Билл лежит на полу, держится за лицо, что за???

– Билл? Билл?!
– падаю рядом с ним.
– Что такое???

Он срывается на крик, а я вижу у его ног пустую банку, его облили? Чем-то облили?

Лицо. Господи, кислота в лицо? Твою мать!!!

Мчусь за телефоном, я никогда так быстро не вызывал скорую, я будто на автомате называю наш адрес. И возвращаюсь к брюнету...

– Больно, Том...

Вижу, как его ткани на плече будто сгорают, исчезают, растворяются...

***

Я сижу в приемном покое и местами не понимаю, что я тут делаю. Голова кружится, а сердце стучится в висках. Мне страшно. Я так и не понял, что у него случилось... И кто посмел обжечь его кислотой. Врачи уже третий час ничего не сообщают. Сказали только, что они позвонили его родителем. Что совсем меня не радует. Я ведь так и не узнал у Билла, что он рассказал Курту для того, чтобы сбежать из Марокко. И вообще, по мне, мы с ним в любом случае не должны...

– Томас Эртройт?
– молодая девушка называет мое имя, я поднимаю руку, поднимаюсь со стула.
– Вы друг Вильяма Каулитца?

– Ддда... Что с ним? К нему можно?
– у меня от волнения во рту все пересохло.

– Да, он пришел в сознание, и вы можете к нему пройти...
– она указывает рукой на полупустой коридор.
– Палата номер двенадцать.

– Хорошо...