Пациент мафии

Однако ее истерика только осложняла положение. Пока она рвала и метала, Гриф, игравший в карты с мордастым Чефиром, посматривал на Темина злорадным и наглым взглядом, мотая все на ус. Да и Чефир, безмозглая туша с поросячьими глазками, тоже наверняка расскажет об этом безобразии хозяину. Может быть, уже рассказал – вечером Корнеев забрал его к себе.

Одним словом, Темин опять оказывался в невыгодном свете, и Мария была тому причиной. Впрочем, получив пару оплеух, проплакавшись и приняв долгожданную дозу, Мария пришла в себя и долго просила у Темина прощения. Она была необычно покорной и тихой, и он не мог на нее долго злиться. Ночь у них была бурной и страстной. Темин впервые за несколько дней почувствовал себя почти счастливым.

Его, однако, волновало то обстоятельство, что не дал о себе знать Тарасыч. Темин все-таки рассчитывал, что тот будет поддерживать связь. Но ни вечером, ни ночью Тарасыч не позвонил. Ничего особенного в этом, конечно, не было, но у Темина почему-то стало неспокойно на душе.

Он бросил взгляд на будильник. Стрелки показывали половину седьмого. Тарасыч будет пасти врача еще полтора часа, да еще час добираться. Темин оделся и вышел из спальни. Из соседней комнаты в трусах и майке вышел, потягиваясь, Гриф и, иронически покосившись на Темина, зевнул во весь рот. На его смуглой волосатой груди болталась золотая цепочка с крестиком.

«Тоже верующий! Сволочь!» – подумал Темин. Ненависть к этому наглецу захлестывала его, он уже с трудом контролировал себя. Достаточно было небольшой вспышки, чтобы эта ярость вырвалась наружу.

Гриф, почесывая грудь, начал спускаться вниз по лестнице. Темин прошел в ванную и долго умывался холодной водой, пытаясь утихомирить и остудить свои чувства. Наконец, приведя себя в порядок, он тоже сошел вниз.

Кулак, проведший ночь на диване, поспешно вскочил, пожирая Темина виноватыми глазами. Заключение в подвале, угроза расправы и неожиданное прощение подействовали на него совсем не так, как на Марию. Он сделался послушен, почти подобострастен, прекратил отпускать шуточки и, кажется, действительно был благодарен за то, что ему сохранили жизнь.

– Как женщина? – спросил его Темин, ловя себя на мысли, что жалкий Кулак кажется ему еще более неприятным, чем Кулак самоуверенный.

– Все так же, шеф, – виновато ответил тот. – Похудела она сильно. Как хотите, а ее в больницу надо. Крякнет она у нас.

– Видно будет, – хмуро сказал Темин, прислушиваясь, как на кухне Гриф гремит посудой. – Никто не звонил?

– Никто, шеф, – с сожалением ответил Кулак.

Темин кивнул и замолчал, прислушиваясь. Он никак не мог сосредоточиться – шум на кухне раздражал его и вызывал новые приступы злобы. «С этими уродами я совсем разучился держать себя в руках», – недовольно подумал Темин.

– Пойдем посмотрим! – кивнул он Кулаку.

Тот с готовностью побежал вперед и расторопно отпер и откинул подвальный люк. Темин медленно спустился по ступеням и остановился шагах в пяти от дивана, на котором сидела пленница.

Выглядела она совсем неважно. Бледное исхудавшее лицо казалось старым, точно это было лицо шестидесятилетней старухи. Халат был грязен и висел на плечах женщины мешком. Потухшие глаза неотрывно смотрели в одну точку. Казарина сидела, сложив руки на коленях, и тихо раскачивалась. Вошедших она словно и не заметила.

На лице Темина появилось выражение крайней озабоченности. Он переглянулся с Кулаком, и тот поспешил сообщить:

– Не жрет ничего, шеф! Ну, практически ничего! Воды иногда попьет – и все. Чего с ней делать?!

Темин заложил руки за спину и упрямо наклонил голову.

– Это пусть руководство решает, – буркнул он. – А вот в человеческий вид ее наконец надо привести… Пускай Мария сегодня займется… – Он задумчиво прошелся из стороны в сторону, а потом, остановившись лицом к лицу с Казариной, громко окликнул: – Галина Николаевна! Вы слышите меня? Галина Николаевна!

Женщина не шелохнулась. Темин зло махнул рукой и, резко повернувшись, пошел к лестнице, с досадой бросив на ходу:

– По мне, уж лучше сразу прикончить, чем так вот…

Кулак, преданно кивнув, бросился за ним следом. Поднявшись наверх, Темин сразу подошел к телефону и набрал номер. Гриф, по-прежнему в трусах и майке, слонялся по комнате, поглаживая живот и мозоля Темину глаза.

Длинные гудки в трубке наконец оборвались, и хрипатый голос хозяина гаркнул Темину в ухо:

– Корнеев слушает!

Темин собрался с мыслями, которым назойливо мешала мельтешащая поблизости фигура Грифа, и сказал с запинкой:

– Сергей Иванович, это я. У нас все спокойно, новостей нет. Только… Я насчет женщины…

– С ней решим! – нелюбезно оборвал Корнеев. – Еще что?

– Пока ничего больше, Сергей Иванович. Жду часам к девяти боксера…

– Угу, – сказал в трубку Корнеев. – Появится – звони!

И отсоединился.

Темин положил трубку и пошел наверх. Едва он приоткрыл дверь в спальню, Мария перевернулась на другой бок, протерла сонные глаза и, отбросив в сторону простыню, бесстыдно потянулась всем своим ловким молодым телом.

– Иди ко мне, мой принц! – точно в полусне пробормотала она, протягивая навстречу Темину руки.

– Слушай, ты бы… это… – глядя в сторону, сказал с досадой Темин. – Оделась бы. Мужиков полон дом…

– Вот как? Ты ревнуешь? – окончательно пробудившись, воскликнула Мария. – Это интересно!

– Нет, ну, в самом деле, – рассердился Темин. – Зачем рисоваться? И вообще, поднимайся! Я тебя хочу в магазин отправить – женщину надо отмыть и приодеть, понимаешь?

– Господи, какой магазин! – возмутилась Мария, посмотрев на будильник. – Семь часов! Не-е-ет, я не желаю вставать! Сегодня я буду спать до полудня!

– Мария, – угрожающе произнес Темин. – Не забывай, откуда ты вчера выбралась!

– И у тебя хватает совести напоминать мне об этом? – презрительно воскликнула Мария, выбираясь немедленно из постели. – Ты еще большее ничтожество, чем я думала!

Сон у нее как рукой сняло – она быстро и раздраженно облачалась в свою неизменную униформу. Темин исподлобья посмотрел на нее – неприятные воспоминания он оживил намеренно, чтобы сбить у Марии игривое настроение.

– Почему ты носишь одно и то же? – спросил он. – Неужели ты не можешь купить себе приличное платье, десять платьев? Что ты привязалась к этому барахлу?

– Не нравится? – огрызнулась Мария. – Найди себе другую! Пока мы живем в этом гадючнике, я буду одеваться только так!

– Но ведь в красивом платье ты бы была совсем другой! – неуверенно произнес Темин. – Сделала бы прическу…

– Господи! Кому все это нужно! – в сердцах выкрикнула Мария. – Ты говорил мне, что скоро у тебя будет много денег и мы будем свободны… а на самом деле мы возимся в этом доме, как пауки в банке, и скоро начнем пожирать друг друга!

Темин подошел к ней и, крепко сжав за плечи, притянул к себе.