Падение драконов

Солдат патриарха чаще отпускали, но некоторых резали на месте. Ей не было до этого дела. Она спела несколько песен. Она ненавидела себя, потому что не могла заставить себя к нему прикоснуться — так плохо ей было от того, что с ним сделали. Но ей хватило храбрости преодолеть это. Она взяла его за руку. Ту, на которой не хватало трех пальцев. Ту, которая слегка дергалась.

Она держала его за руку, как держала бы женщину, и молчала.

Его правый глаз приоткрылся. Моргнул. В нем вспыхнул остаток жизни.

— Ты, — прохрипел он. Голос казался таким же исковерканным, как тело. Умирающий глубоко вздохнул. — Сон. Плохой сон.

Она не могла придумать, что сказать. Могла только молить бога о милости.

— Отчет, — выдохнул Кронмир.

Она дернулась и поцеловала его руки.

— Воля, — сказал он, — нет… воля.

Она покачала головой. Он скривился, заскулил, и изо рта вытекло немного крови. Здоровый глаз закрылся. У нее за спиной хлопнула дверь, но она не обернулась.

— Некромант, — с огромным усилием произнес Кронмир, запинаясь на каждом слоге, — Не… кро… мант… это мятежный…

Она слушала.

— Одайн… воля…

Отец Давид, капеллан войска, стоял рядом с ней на коленях. Его губы зашевелились, и она услышала: In nomine Patris…

На мгновение Кронмир посмотрел на крест перед своим лицом.

— Проклят, — ясно сказал он.

— Н-н-никто не может быть п-п-проклят, иначе как… — отец Давид сосредоточился, — п-п-по собственному желанию. Зло — это выбор, — закончил он мягко.

Губы Кронмира дернулись, и он издал ужасный звук. Затем его правый глаз распахнулся. Он встретился взглядом с Жизель.

— Я люблю тебя, — сказал он, дернулся и закричал. Жизель оттолкнула священника и наклонилась к Кронмиру.

— Не Некромант, — четко произнес он.

— Ты не сказал Некроманту? — уточнила она.

— Я думаю, он говорит, что воля — это не Некромант, — без заикания проговорил отец Давид.

Кронмир одним глазом посмотрел на священника и моргнул.

— Я знаю, — сказал Кронмир. — А-а-а!..

Кажется, он улыбнулся.

Хотя отец Давид держал крест перед его лицом, Жизель больше не смогла смотреть, как он мучается. Она наклонилась и поцеловала Кронмира в губы, провела ножом по его горлу и заплакала. Отец Давид сел рядом с ней, обняв ее за плечи, как будто они были старыми друзьями. Возможно, на тот момент они ими и были.

— Герцогиня переживает, — доложил Фейвор.

— Не вините ее и не трогайте. — Изюминка только пожала плечами, узнав о потере Кронмира и о странных отношениях между мужчинами и женщинами. — Патриарх?

— Мы его упустили. Простите. Все отправились за Кронмиром.

— Правильно, — согласилась Изюминка. Она была в доспехе, не нанесла ни единого удара, и тысячи людей погибли. Все это казалось странным.

Но она победила. Великая победа, мастерский ход, хотя и не по первоначальному плану. Граф Симон поступил правильно, выйдя из укрытия, чтобы помочь морякам. Корнер поступил правильно, Милус поступил правильно. Петрарка и Танкреда сдерживали магию врага.

Это их победа? Или ее?

Она была готова, что другие заявят права на победу, но этого не произошло. Все ее люди сияли и радостно кричали. Она решила, что все правильно.

— Жаль, что упустили. Его армия сплотится?

— Его армия мертва, — ответил Фейвор, бурый от чужой крови. Лошадь его сходила с ума.

Сэр Милус кивнул, соглашаясь, и протянул ей кубок красного вина.

— Кое-кто любил Кронмира, — пояснил он, — многих поубивали, узнав о том, что с ним сделали. Ну, капитана тут нет, и некому ловить их за руку.

Изюминка отдаленно представляла, что может сделать Габриэль, чтобы предотвратить резню, но она была воспитана иначе и полагала, что уничтожение армии патриарха решило проблему по крайней мере на несколько месяцев.

— Я бы хотела увидеть голову патриарха, — сказала Изюминка, — но я не всегда получаю что хочу, так что давайте поговорим с митлийцами.

Шелковый полог шатра зашуршал, и вошла невозмутимая герцогиня. Глаза у нее были красными, но не слишком. Все встали при ее появлении, и она улыбнулась. Очень слабой улыбкой.

— Митла, — сказала герцогиня. — У нас восемнадцать дней.

— Нам нужно как минимум тринадцать, чтобы вернуться через перевал, — улыбнулась Изюминка. Их взгляды встретились.

— Я бы хотела, чтобы кто-нибудь выследил патриарха Рума, — сказала герцогиня. — И надо как-то привести все в порядок. Я могу хорошо заплатить.

— Я был бы счастлив его заполучить, — кивнул Фейвор, — как и сэр Роберт.

Никто его не понял.

— Длинная Лапища.

Изюминка покачала головой так, как сделал бы Габриэль.

— Я бы тоже хотела его заполучить, но на карту поставлено большее. Митла прячется за девятью милями фортов и траншей, у вас есть идеи?

Граф Симон поклонился ей:

— Миледи, я предполагал, что у вас есть план. До сих пор он у вас всегда был.

Изюминке нравился граф Симон, при всем своем мужском тщеславии он был отличным бойцом.

— По одному за раз. И всегда начинаю с игрока попроще.

— Игрока? — уточнил Симон.

— Клиента… то есть противника.

Жизель рассмеялась и глубоко вздохнула.

— Так вот, Митла. Не нужно их бить, нужно лишить их еды. Если мы удержим реку и оставим открытой дорогу в Арелат, то больше нам ничего не нужно будет делать. — Она кинула взгляд на восковую табличку. — Капитан Корнер говорит, что первый конвой нужно отправить через два дня. Давайте заставим Митлу танцевать под нашу дудку.

Изюминка посмотрела на карту и с первого взгляда поняла, что это одна из тех, которые рисовал Кронмир. И что Жизель прекрасно знает, кто делал эти карты.

«Сильная она девица», — подумала Изюминка и покусала латунный карандаш.

— Я хотела его победить, — призналась она своим капитанам, — но к черту. Это пустая гордыня. Герцогиня права. Займемся провиантом. Милус, окопайся здесь, — она указала на городок под названием Форнелло, — и как следует. Будешь нас прикрывать. Симон, вы со мной, в резерве.

— Мне очень понравилось в резерве, — оживился он, — отличная была драка.

— Надеюсь, что в этот раз будет поспокойнее.

— Я надеюсь, что вы окажете нам честь, лично сломав копье о врага.

Она облизнула губы.