Падение Ночи

Шейн вздрогнул и отпустил ее, потерев руку через рукав балахона.

— Ничего, — сказал он прежде, чем она успела спросить. — Чешется как сумасшедшая и горит. У меня никогда ни на что не было аллергии, но, может, это что-то в этом роде. Может, просто у меня аллергия на горячих, умных студенточек.

— Ха-ха, — сказала она и взяла его за другую руку. — Может, у тебя аллергия на попадание все время в беду.

— Нет, я полностью привит от этого. Это в генах. — Шейн посмотрел на лист бумаги, потом на карту в телефоне и кивнул в сторону улицы. — Один квартал, затем направо. Его дом будет слева.

Не было никаких признаков полиции, когда они прошли последний поворот и увидели адрес на табличке. Это было приземистое кирпичное здание, ничтожное по сравнению с высокими, более элегантными рядами домов с обеих сторон, и в глазах Клэр он больше походил на сарай чем дом. Зеленая парадная дверь выцвела, просто дерево, без всякого дизайна. Она не увидела ни одного окна на этой стороне дома.

— Он здесь? — спросила она.

— Нет, но он рассказал, как войти. — Шейн шел, считая кирпичи, и вытащил один. За ним он нашел ключ и использовал его, чтобы открыть дверь. — После вас.

— Нет, серьезно, ты первый. Я даже не знаю этого парня. Что, если он работает с людьми, которые похитили Лиз?

— Пит? — Шейн покачал головой, как будто эта мысль смешила его, хотя Клэр чувствовала, что это было довольно разумной осторожностью. — Такого никогда не случится. Но хорошо. Я защищу тебя.

Она ударила его в плечо.

— Я не нуждаюсь в твоей защите.

— Тогда почему я захожу первым?

— Потому что ты можешь нанести первый удар, а я второй?

— Так я приманка? Ауч. Ты прожила в Морганвилле слишком долго, милочка. — Но он улыбался, когда сказал это, и пошел первым, бдительный и готовый ко всему. Она шла следом и закрыла дверь — всегда отрезайте врагу путь подкрасться сзади, если можете — и заперла ее. — Пит? Здесь кто-нибудь есть? — Он покачал головой в связи с продолжающейся тишиной. — Он сказал, что у него нет соседей. Так что все нормально.

Они прошли по небольшому узкому коридору в довольно большую комнату, которая служила как весь дом. В "спальне" с аккуратно застеленной постелью стояла переносная ширма на колесиках (Пит, подумала Клэр, убирался куда лучше, чем Шейн), чистая небольшая мини-кухня со столиком на двоих и небольшая гостиная зона с диваном и телевизором. Больше ничего, кроме книг. У Пита их было ошеломляюще много, они занимали каждый сантиметр на стенных полках. Шейн присвистнул, когда огляделся, и покачал головой.

— Хорошо, я думал, что знаю Пита, и сказал бы, что он читает журналы, это в лучшем случае, — сказал он. — И то только Sports Illustrated. Думаешь, он их все прочитал?

— Надеюсь, — сказала Клэр. Она не часто ревнует, но так или иначе это маленькое, аккуратное, чистое жилище, казалось, идеально ей подходило. Единственное место, которое было огорожено, это ванная в углу — там были туалет, раковина, счетчик, плиточный пол и душевая кабинка. Она заглянула внутрь, ощущая себя злоумышленником и в то же время туристом по чужой жизни. Ей нравилось. Пит похож на аккуратного, спокойного и умного парня.

— Я выбью из него все это дерьмо, — сказал Шейн, бродя вокруг. — Он живет один и заправляет постель? Кто так делает?

— Люди, которые любят опрятность?

— Это неестественно. — Шейн повернулся, пока она шла к нему. Свет, отражающийся от стен дома попал на его лицо, и она слегка поморщилась при виде синяков — сейчас они были более впечатляющими, но, вероятно, больно было так же, как и раньше. Он выглядел немного усталым, подумала она, и, хоть и не пытался показывать это, немного взволнованным. Он знал, что здесь они были вдали от дома. Настолько уязвимые. Плюс, он скорее всего больше не увидит свое оружие.

— Итак, — сказал он. — Мы здесь.

— Да. Мы здесь. — Она не дала ему ничего больше, чем это, и он продолжал осторожно наблюдать за ней, будто больше не был уверен, о чем она думает. Она сделала шаг, затем еще один, пока не оказалась с ним лицом к лицу. Его карие глаза были полузакрыты, и она знала этот взгляд… проницательный с тоской.

— Клэр… мы оба в одном месте, но… вместе ли мы?

Это был смелый вопрос. Большинство людей не задали бы его, подумала Клэр; проще было бы предположить что-то, притвориться, обмануть. Но Шейн не такой. И он не дрогнул, когда она сказала:

— Я хочу быть. А ты?

— Могу с уверенностью сказать, что нет ничего, чего я хотел бы больше всего в жизни, — сказал он. — Проблема в том, что ты тоже должна хотеть этого. Должны притягиваться оба магнита.

— С противоположными полюсами, — согласилась она и сделала последний шаг вперед, пока не прижалась к нему. Его руки медленно обернулись вокруг нее… не так, как на улице, полные уверенности и силы, а исследуя ее. Наблюдая, что она сделает. — Мы могли бы весь день говорить о магнетизме, полюсах, принципе Паули и эффекте стекла, или я бы просто могла что-нибудь сделать.

Она встала на цыпочки и поцеловала его. Моментально их губы встретились, она почувствовала, что его напряженные мышцы стали расслабляться, и она почти ощутила облегчение, прошедшее сквозь него. И смех, который вибрировал между их губами.

— Я люблю, когда ты грязно говоришь о физике, — сказал он, а затем напряжение вернулось в его мышцы, но в хорошем смысле, он взял ее на руки и рухнул назад, на аккуратно застеленную кровать Пита, которая покачнулась и протестующе заскрипела. Клэр выпустила удивленный смешок, присела, чтобы наклониться и снова его поцеловать, глубоко, сладко, с теплом, которое всегда разгоралось, но никогда не обжигало.

Она не забыла, насколько это было восхитительно, но ее тело намеренно скрывало это в памяти, чтобы защитить ее от тоски, а теперь все нервные окончания бодрствовали, вспоминая и желая его. Его большие руки держали ее за плечи, а затем скользнули, лаская ее лицо теплом, и когда она начала расстёгивать его толстовку и стягивать футболку, он вздрогнул и изогнулся под ней. Он вздохнул, когда ее руки поднялись с его живота на грудь. Его кожа была восхитительной — мягкой и теплой, как шелк под ее ладонями.

Пальцами он зацепил воротник ее рубашки там, где начинались пуговицы, а когда она села, он сказал:

— Не возражаешь, если я помогу? Потому что я думаю, что должен увидеть, что ты под ней носишь.

Она улыбнулась, убрала его руку и расстегнула первую пуговицу.

— Здесь, — сказала она. — Так?

— Думаю, мне нужно как минимум… сколько у тебя пуговиц? Еще шесть.

Она мягко прикусила нижнюю губу.

— Только если ты снимешь футболку.