Падение во грех

Рабство в этом мире для тех, кто уже узнал, что есть свобода… вот его истинное лицо… вся мерзость замкнутого круга, из которого не выбраться….

И как же остро я ощущала, что мир гниёт… что он мерзок и невыносим… что всё здесь поглощено суетой, бессмысленной погоней неизвестно за чем… что рано или поздно этот мир будет уничтожен… он убьёт сам себя….

– Ева! – громкий окрик брата выбросил меня из видений в реальный мир. Быстро спрятав орла под пальто, я оглянулась. Эрик как раз входил в комнату, где я находилась. Увидев меня, он остолбенел.

– Ева, что случилось? – заботливо спросил брат.

– А что-то не так? – спросила я вполне спокойно.

– Но… твои волосы… – запинаясь, произнёс он. Я удивлённо поднесла к глазам прежде светло-золотистую прядь. Мои волосы были седыми, как у старухи.

Я так и не рассказала никому, что случилось, как бы не допытывались до меня. Смотря в глаза орла, я ещё не осознавала, что вижу. Но когда я шла с Эриком домой, я ощутила всю мерзость мира, желание его уничтожить. Я ощутила, как ненавижу всю эту серость, всю суету, все цепи, что сковали меня. Я хотела всё взорвать. Я видела мир отвратительным, видела, что он прогнил насквозь. Взглянув в глаза орла, я осознала это до глубины души, и мир заиграл для меня чёрными красками.

Я не смогла ни похоронить орла, ни тем более выкинуть. Я спрятала его под кровать, в коробке, которую задвинула в самый дальний угол, ведь всё равно никто никогда не лазил у меня там. Я чувствовала, что этот орёл не умер… он ещё был жив, как бы не казалось со стороны. В конце концов, запах гниющего трупа я так и не почувствовала даже спустя год. Но я откуда-то знала с самого начала, что могу спокойно оставить орла в той коробке и он не задохнётся. Он останется жив, в каких бы условиях не оказался….

Но чтобы было, если бы у меня нашли этого орла? Чтобы было бы, если…

Впрочем, может хватит бесконечно задавать снежному пространству этот вопрос? Случилось то, что случилось… и я ни о чём не жалею.

====== Глава 2 ======

В тот день… в тот день, когда мысль о суете, о бессмысленности жизни, о Системе, об оковах этого мира только пришла ко мне… я испугалась её, понимая, что стала чужой. Дневник дедушки позволил мне поверить в себя, поверить, что мои идеи не сумасшедшие, но… всё-таки, та первая мысль была правильной. Я была права, когда думала, что стану чужой для всего мира. Я была права, когда решила, что мои идеи никто не поймёт. Семья, друзья… я пыталась им рассказать. Брат понял, но отвергла лучшая подруга… отвергли те, с кем у меня были близкие отношения, кому я могла доверится… ни слова не сказала я матери и отцу, но я уже видела, что идеи другие отворачивались от моих идей… и я всё больше и больше чувствовала, что мир не принимает, отталкивает меня. Каждый раз… каждый раз, когда я была в обществе, я чувствовала, как отличаюсь от остальных. Эти ощущения просто физически сдавливали грудь. Боль в сердце становилась всё сильнее. А я всё больше и больше отдалялась от мира и людей….

Я сижу на уроке в школе. Скука и ненависть просто давят на меня. Всем невыносимы уроки. Но другие уже давно смирились, потому что «так надо». А я не могу смириться с этим «надо». И кроме скуки и утомления, чувствую сильную боль в сердце. Хочется просто встать и уйти. Сказать всем, что всё это чушь. Что это не приносит никакой пользы. Что единственная цель школы – сделать нас рабами Системы. Что это «надо» – ей, а не нам. О да, я знаю всё, что они мне ответят. Что школа даёт нам знания, повышает интеллект, что образование делает нас совершеннее. Что жить свободно – это уподобится животным. Что начнётся полный хаос, убийства… что какие-то ограничения и правила обязательны… от злости я сжимаю ручку так, что она едва не ломается.

Школа даёт знания, делает совершеннее? Какие глупости… посмотрите на взрослых, посмотрите, какими вы станете через несколько лет. Работа, вечная суета – вот ради чего все знания! Эта суета, учёба, работа не оставляет времени на действительно важные мысли! Разве кого-то из нас учат размышлять о сути мира? Разве кто-то вообще задумывается об этом? Разве нам предлагают исправить проблемы в обществе? Что? Предлагают? В самом деле? И как, много проблем исправлено? Все проблемы кроются в устройстве нашего общества, в оковах Системы… о, вы думаете, что люди станут без этого несчастливы? А что, они счастливы сейчас? Какая чушь….

Я с трудом сдерживаю ярость и слёзы. Учитель продолжает говорить, разбирать какой-то старый рассказ о несчастной жизни сирот в Лондоне.

– Подумайте, о том, как вам повезло в жизни, – обращается учитель к нам. – Научитесь ценить то, что вы имеете.

От ярости я сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладони, так, что из под пальцев идёт кровь. Ненавижу! Ненавижу! Больше всего ненавижу! Какой верный способ, какой отличный кнут Системы! «Смиритесь с вашей жизнью, другим ещё хуже! Довольствуйтесь тем, что имеете!». Не мечтайте о большем, не замечайте, как отвратителен мир!

Нам специально показывают ещё больший ад, чтобы мы подумали, что у нас всё в порядке и оставили всё, как есть.

Но я уже знала, как отвратителен мир. И я уже знала более лучшую жизнь. И не могла об этом забыть. Хоть всё больше и больше становилась чужой для всего мира….

Я иду по школьным коридором и вижу множество групп девочек, болтающих и хихикающих о чём-то. Я вижу парочки, идущие за руку друг с другом. Я останавливаюсь, прислоняясь к стене, и сползаю по ней вниз.

Я презираю их. Пустые разговоры, глупые романтические свидания, кончающиеся скандалом из-за опоздания на пару минут… всё это лишь пустота, мишура, глупые человеческие отношения. И всё же… у меня нет даже этого.

У чужой никогда не будет подруг. У чужой никогда не может быть парня. Она презирает все отношения с людьми и в то же время ей не хватает их тепла. Она никогда не станет частью общества, потому что не сможет забыть свои Мечты… и общество само не примет её… и она так и будет страдать в одиночестве….

– Ева, что случилось? – участливо спрашивает меня мама. – Ты совсем не та, что была раньше… я вижу, как тебе плохо… в чём дело?

Я мрачно опускаю глаза в пол.

– Я не хочу об этом говорить, мама, – тихо отвечаю я ей.

– Но я же вижу, что что-то не так, – мама заботливо гладит по голове. – Что такое? Ты полюбила кого-то? А он тебя не любит?

В ярости я хлопаю дверью комнаты и падаю на кровать. Я знаю, у мамы головные боли… знаю, ей будет плохо в этот раз… но я ничего не могу с собой поделать. Как я ненавижу всё это! Почему, почему когда девушке плохо, все сразу же думают на глупую любовь, которую я просто презираю? Почему, почему даже моя семья не может меня понять? Почему я чужая для всех?

День рождения Эрика. Мы ужинаем всей семьёй, поздравляем его, дарим подарки. Потом он устроит вечеринку, пригласит друзей….

Я с трудом удерживаю на лице кривую улыбку, больше похожую на ехидную усмешку. Всё это лишь глупая мишура… несносные праздники! Шум, толпа, бессмысленные поздравления… общество… в обществе чужая ещё больше чувствует себя чужой… презрение к мишуре, презрение к обществу… и я, как всегда, ухожу к себе в комнату, заперев дверь….

Священник монотонно произносит свою проповедь. Я мрачно смотрю на него со своей скамейки. Как обычно, проповедует послушание. Говорит, что нужно забывать о своих эгоистичных желаниях и помогать ближнему.