Паладин душ

– Он приходит. Но вы спите. Не волнуйтесь вы так. – Горам коротко посмотрел на Исту. – Вот, съешьте мясо.

«Значит, Эрис тоже был в спальне Юмеру той ночью?»

События уже расходятся с чистенькой версией Каттилары.

– Вас заколол лорд Печма? – спросила Иста.

Иллвин удивленно моргнул. Он проглотил кусок, который Горам успел впихнуть в него, и ответил:

– Печма? Этот безмозглый дурак? Он еще в Порифорсе? И вообще какое отношение Печма имеет ко всему этому?

Иста терпеливо уточнила:

– Лорд Печма был там?

– Где?

– В спальне княжны Юмеру.

– Нет! С чего ему там быть? Золотая сука обращалась с ним, как с рабом, так же как и со всеми остальными, впрочем. Обман… обман…

Голос Исты стал жестче:

– Золотая сука? Юмеру?

– Мать и Дочь, она была безжалостно красива! Иногда. Но когда забывала смотреть на меня, она казалась обычной. Такой же, как я видел ее раньше, в Джоконе. А когда ее янтарные глаза останавливались на мне, я вел себя как раб. Нет, не вел. Был рабом. Но она остановила взгляд на бедняге Эрисе… Так происходит со всеми женщинами…

«Что ж, это верно…»

– Она увидела его. Она захотела его. Она взяла его так же легко, как будто бы подобрала, подобрала что-то с земли… Я понял это и пошел за ними. Она уложила его на кровать. Ее губы слились с его…

– Мясо, – встрял Горам и запихнул ему в рот очередной кусок.

Экзотическая женщина, мужественный мужчина, полуночный визит, отвергнутый воздыхатель… роли те же, только исполнители отличаются от версии Каттилары? Не Печма, а Иллвин, убийца, вторгшийся в альков в самый интимный момент? Все сходится; совсем не сложно предположить, что Юмеру отправили свести с ума Иллвина, чтобы обеспечить какой-то союз с Джоконой, и не важно, по личным или политическим причинам, но Юмеру переключается на старшего, более могущественного брата. Каттилара – препятствие на этом пути, но это не больше чем ухаб, который помогут сгладить коварные яды.

Гораздо сложнее представить, что соблазнительнице удалось вытеснить Каттилару из сердца Эриса. Катти, по всей видимости, относилась к Исте как к старшей тете, с трагически-романтичным прошлым, и тем не менее марчесса при каждом удобном случае заявляла ей о своих правах на Эриса. Было ли это чувство собственности частью ее характера или стало следствием пережитых тревог?

Новая история казалась все более правдоподобной. Отверженный, практически бесправный бастард положил глаз на прекрасную княжну, и тут ее уводит старший брат, у которого уже есть красавица-жена, и ему ничего больше не нужно; богатый, обворовывающий бедного… Достаточный мотив для братоубийства в порыве яростной ревности. Некоторые совершают такое, кем бы они ни были, квинтарианцем или кватернианцем, к какой бы расе ни принадлежали и в каком бы климате ни обитали.

Значит, так: Иллвин, напав в приступе ревности на брата и его любовницу, закалывает ножом суку-княжну, а потом Эрис, в ужасе вырвав нож у него из рук, наносит смертельный удар брату и оставляет его умирать на простынях?

«Постойте-ка».

Иллвин сначала был тщательно раздет догола, а его незапятнанные кровью вещи удивительно аккуратно сложены на стуле, нож был перенесен к телу Юмеру и только потом их оставили умирать. Иста задумалась, с сомнением сморщив нос.

От лорда Печмы и его коня тоже как-то избавились. Укрывательство – не в духе Эриса, но, быть может, он боялся мести со стороны князя Джоконы за смерть прекрасной – или обычной – сестры? Достаточный повод для того, чтобы взять себя в руки, подтасовать события и свалить вину на беглого джоконского придворного. В таком случае придворного запросто могли убить и закопать. У Эриса, несомненно, хватило бы силы и нервов для таких действий. Такое видение произошедшего оставило бы неверность Эриса своей спавшей жене в тайне. А публичные молитвы Эриса и заботы о здоровье брата – еще один отвлекающий маневр или плод вины.

Еще одна чистенькая история. В нее только лишь не укладывается присутствие демона Каттилары и смертельная рана, которую два брата делят между собой. И тот факт, что Каттилара, похоже, знает больше о происходящем, чем Эрис. И сны Исты. И нить огня. И посещение бога. И…

– Мне кажется, – произнес лорд Иллвин тихим голосом, – я схожу с ума.

– Ну что ж, – сухо заметила Иста, – вам нужен опытный проводник по этой стезе? Если так, то я та, кого вы ищете.

Он воззрился на нее в полном смятении.

Из сна, приснившегося ей в палатке, она помнила скорбный стон Эриса при свете свечи. Но что это, картина пошлого или будущего?

Иста не сомневалась, что мужчина, распростертый перед ней, способен, когда находится в здравом уме и твердой памяти, на тонкую и умную ложь. Совершенно ясно, что весь его здравый ум и твердая память разбежались сейчас, как мальчишки-попрошайки. Сейчас он может бубнить, бредить, мучиться галлюцинациями, но никак не лгать. Поэтому… какие существуют способы, которыми трое людей могут убить двоих из них одним ножом? Иста потерла лоб.

Горам отвесил ей невеселый поклон:

– Леди. Прошу вас. Дайте ему возможность поесть. И облегчиться.

– Нет, не отпускай ее! – Рука Иллвина дернулась было к ней, но безвольно упала.

Иста кивнула обеспокоенному груму:

– Я отойду ненадолго. Совсем недалеко. И скоро вернусь, – добавила она, обращаясь к взволнованному Иллвину. – Обещаю.

Она вышла в галерею и оперлась на стену, скрестив руки на груди. Рейна принялась следить за линией света, которая стала совсем тоненькой, но не разорвалась.

Так. Иллвин не видел брата и не разговаривал с ним; Эрис тоже не видел, как Иллвин приходит в себя. После той ночи у обоих не было возможности обменяться впечатлениями или теми обрывками впечатлений, которые остались у них в памяти.

Леди Каттилара видела обоих. И разговаривала с обоими. Рассказывала то, что считала нужным.

«Посмотрим, удастся ли нам что-нибудь изменить».

Иста подождала, пока Горам закончил помогать своему хозяину справить личные нужды, уложил его обратно в постель, впихнул в него еще пищу, устроил больного поудобнее, стараясь уложиться в то время, которое его господину отведено. Нить начала медленно крепнуть. Потом это стало совсем заметно. Иста протянула руку и обхватила ее, замкнув в круг большой и указательный пальцы.

«Лорд Бастард, веди меня своей волей. Или своей прихотью».

Она пожелала, чтобы нить стала короче, сматываясь у нее в ладони, словно клубок. Похоже, помимо второго зрения, в дар Бастарда входило еще нечто, потому что нить скручивалась без усилий. Сначала Иста пыталась изобразить, будто наматывает ее на руку, но потом обнаружила, что может тянуть ее, просто желая этого. Рейна не сводила глаз с арки напротив, ведущей в соседний двор.

По камням, залитым солнцем, шел лорд Эрис.

Одет он был легко, сообразно с жарким полуднем, подол серого плаща с золотым кантом покачивался в такт шагам на уровне икр. Марч сиял чистотой, борода была ровно подстрижена. Он широко зевнул, озабоченно посмотрел в сторону угловой комнаты и, увидев, что Иста перегнулась через балюстраду, отвесил ей вежливый поклон.

«Только что вздремнул, не так ли? И я точно знаю, как долго ты не спал прошлой ночью».

С трудом Иста отвела взгляд от его элегантной внешности.

Душа его оказалась серой, странно бледной, лишенной центра, она как будто тащилась за ним, оставляя после себя след, напоминающий дым.

«А. Да. Теперь я вижу».

Иста выпрямилась и направилась к лестнице, чтобы встретить марча на полпути.

Они оказались лицом к лицу, хотя она стояла на две ступеньки выше того места, где остановились его обутые в сапоги ноги. Эрис вежливо ждал, глядя на нее немного удивленно: