Паладин. Свет и Скверна II

— В том зале, где ты нас нашёл, на ящиках были их гербы. Я приблизительно понимаю, где мы сейчас находимся и пусть Вельяминов знатно обосрался, но забросил нас всё же не так далеко от конечной точки.

Это хорошо. По своему опыту, один из примеров которого я вспоминал перед работой над печатью Внутреннего Огня, могу сказать одно — порталы непредсказуемы. А дестабилизированные порталы ещё более непредсказуемы. И раз нас закинуло относительно рядом, то тварь не смогла сбить настройку в полной мере. Иначе мы бы могли очутиться где-нибудь на ином континенте, или же посреди океана, которых в этом мире пять штук.

Вот только слова о руднике меня очень заинтересовали, а потому я спросил:

— Что здесь добывали?

— Заряженную кобальтовую руду, — с усмешкой ответила старуха, прекрасно уловив нотки любопытства в моем голосе. — Тимирдяевы, по слухам, всю жилу опустошили, но то, что я видела здесь — говорит об обратном. Похоже, работы они свернули гораздо раньше и не достигли даже условного дна.

— Железная дорога обрывалась, — понял я её мысли, на что Урусова кивнула. — Фиолетовые кристаллы на стенах, это оно?

— Первичный призрак, что руда рядом, — был мне ответ. — Что, Потёмкин, хочешь себе рудник?

Я не ответил и задумался. Ещё в поместье, просиживая определенные часы в интернете, мне довелось искать аналоги руд, которые могли бы пойти на моё будущее снаряжение. Солнечного Железа в этом мире нет, Акартового олова тоже, как и Лагоравой меди. Но здесь существовал некий титан, алюминий и прочее. Заряженный кобальт тоже был в их числе, пусть и не самый первый по списку. И приставка заряженный не просто так. Подобные руды находилась в Зоне и пропитывались энергией, а значит идеально подходили для работы с артефактами и в кузнице.

Одним словом — надо. И много надо.

— Хочу, — кивнул я, всё для себя решив. — Надо теперь зачистить весь рудник от пауков, а затем требовать у Кутузова…

— Возможно, требовать и не придётся, — пожала Урусова плечами, а её глаза алчно загорелись огнём. Причём в буквальном смысле. — Я сама возьму этот вопрос на контроль. Как и буду вести добычу, мой род как раз владеет несколькими медными рудниками, а также одним серебряным. У тебя же здесь, в Хабаровске, ничего нет. Как ты собрался вести работы?

— Логично, — вынужденно признал я. Урал относительно далеко, дела у рода не так прекрасны, чтобы уделять силы, но руда нужна. — Что предлагаешь?

— Шестьдесят процентов, — рубанула старуха с плеча.

Я посмотрел на неё, наши глаза столкнулись.

— Побойся Света, старая перечница, — холодно произнёс я. — Сорок, и ни процентом больше.

— Как сказала бы моя подруга: Вы, молодой человек, беспардонный хам и таки вынуждаете старую женщину с вами спорить, — хмыкнул Урусова, забавляясь. — Пятьдесять пять процентов.

— Сорок пять. Это моё последнее слово. Иначе сама пойдёшь нечисть убивать, а я посижу и посмотрю на твои потуги. Тем более, что мы делим шкуру ещё неубитого зверя.

Вру, конечно, но и руда мне тоже нужна. И как сказано раньше — много. И я не намерен уступать даже жалкий процент, включив дотошного капеллана, который за обмундирование для своих бойцов порвёт глотку любому завхозу.

— Хорошо, сорок пять, — для вида проворчала старуха, но явно была довольна.

— Тогда решено, — кивнул я. — Сорок пять тебе, сорок пять мне, и десять Осокину.

— А он тут каким чёртом примазался? — вздёрнулась её бровь, но дошло до неё быстро. — Ага, значит, не доверяешь.

— Доверяю я только самому себе, а Пётр станет гарантом. Он как раз хотел бойцов ко мне на Урал послать, мол для обмена опытом. Вот пусть у него голова и болит, он мне должен. Тем более, что именно мне его Егерей гонять.

— Интересно, — задумалась старуха и как бы невзначай спросила: — Подобный обмен опытом частная акция?

Я нахмурился от такой постановки вопроса, а женщина продолжила, схватив быка за рога.

— Если согласишься и на моих ребяток, то я уступлю ещё три процента.

— Старая, алчная и жадная перечница, — заворчал уже я, не хуже старика.

— Невоспитанное хамло, не умеющее разговаривать с женщинами, — в тон мне ответила Урусова и улыбнулась. — Ну что, согласен?

— Не знаю, зачем это тебе, но хрен с ним, — отмахнулся я от этой мегеры. — Пять процентов и я согласен.

Старуха хитро прищурилась, улыбка её стала ещё шире.

— Договорились! И раз уж с этим решено, то когда пойдём тварей бить?

— А ты уже собрала все свои старые кости? — покосился я на неё. — И оплакала убитых?

Урусова ничего не ответила, только губы поджала, затем поднялась и её кулаки вспыхнули багровым пламенем. Эх, хороша женщина. Дух и воля её вызывают уважение, жаль только тело старо… А то так можно было бы и приударить, вспомнить былое!

— Будем считать, что это «Да», — поднялся я со своего места и взял поудобнее дубину. — Тогда готовимся и выходим!

Глава 11

Монотонная, рутинная и обычная работа. Именно так бы я назвал зачистку шахты, на которую мы с Урусовой решили наложить руку. Рудник оказался не слишком глубоким, а наше убежище, по моим прикидкам, находилось в условном центре. И если ранее люди в нашей собранной случайностью компанией думали, что мы двинемся наверх, то они глубоко ошиблись. Нет, наш путь лежал вниз! Пока не там не сдохнет последняя тварь!

— Этот мой! — рыкнула старушенция, ударом огненного кулака разбивая морду вылезшего из темноты паука. Тварь завизжала и отлетела к стене, а женщина резко сократила дистанцию и стала с удовольствием забивать свою жертву.

Я вытянул руку и два паука поменьше, ринувшиеся в сторону старухи и заходивших со спины, сгорели в огне Скверны.

Цепи работали. И результат этот был даже лучше, чем изначально предполагаемый. Поверх пламени Врага вспыхивали языки белого огня, как бы экранируя и сдерживая в узде «своего узника».

Знал бы, что печать Внутреннего Огня сотворит нечто подобное, то занялся бы ей ещё раньше. Но, как однажды выразился Есенеев, все мы умны задним числом. Однако, сила печати Света не просто выросла, но повысился контроль за Скверной. По прикидкам раза эдак в два, а то и три. Будто бы на эту мощь нацепили намордник и снимали его ровно тогда, когда-то требовалось.