Палочка для Рой

— Очень, — ответил Дамблдор. — И вы не сможете одолжить одного из школьных эльфов.

Значит, он говорил со Снейпом.

Я сомневалась, что семья Миллисент настолько богата, чтобы иметь домовика, но не сомневалась, что она одолжила бы его мне, если бы я попросила.

— Если вы развяжете войну с помощью домовиков — они ответят тем же, — продолжал Дамблдор. — Так что я бы попросил вас как следует поразмыслить, прежде чем её начинать.

— Это был просто теоретический вопрос, — беспечно проговорила я.

Дамблдор выглядел настолько же уставшим, насколько я себя сейчас ощущала.

— Идите спать, мисс Эберт. Завтра будет долгий день.

Я кивнула.

Он проводил меня к подземельям Слизерина, и когда он ушёл, я развернулась, собираясь подняться к себе. Миллисент спала в медпункте под воздействием усыпляющего зелья. Она была так расстроена тем, что увидела, что в медпункте шёл разговор о стирании ей памяти, для её же блага.

К своему удивлению, я увидела поджидающего меня Драко.

Он был бледен.

— Мой отец узнал об этом, когда всё уже произошло, — сказал он. Поколебался, затем оглянулся. — Ты знаешь о моем отце.

Я холодно кивнула.

— Я осведомлена о его убеждениях.

Драко застыл в нерешительности на мгновение.

— Он сказал мне передать тебе, что Эйвери будет ждать тебя снаружи.

— И твой отец вот так просто предает своих?

Драко покачал головой.

— Эйвери в любом случае будет убит, после всего, что он сделал, — сказал Драко. Выглядел он нездорово и бледно. — Это жест доброй воли.

Эйвери дорого обошёлся Волдеморту, и он понимал, что последняя его выходка обойдется им ещё дороже, чем всё ранее совершенное Эйвери. Трейси была полукровкой, а значит, множество людей, считавших, что с ними всё будет хорошо, теперь пересматривали свои позиции. Люди беспокоились о своих детях, и убийство было фактором, который мог превратить трусливых овечек в львов.

Малфой играл на два фронта, оставаясь посредине. Он в любом случае не выдал мне никакой информации, которую я бы не знала, в том случае если я была той пророчицей, какой пыталась казаться. Скорее всего, Волдеморт сказал Эйвери бросить мне вызов, а то, что Драко доставлял послание — было наказанием для Малфоя, за то или иное прегрешение.

То, что это будет ловушка, не вызывало сомнений. Малфой предположил, что я это понимаю.

— Я не забываю об услугах, — сказала я.

Драко выглядел облегчённо. Несомненно, он боялся, что я отыграюсь за смерть Трейси на нём. То, что он всё же пришёл, указывало на определенную степень храбрости или, возможно, глупости.

— Надеюсь, у тебя не было проблем из-за того, что ты одолжил мне свой сундук.

— Я сказал отцу, что ты его взяла. Он велел никому не говорить и стёр воспоминания Крэбба и Гойла, прежде чем те смогли кому-нибудь рассказать.

— Видал, какие у его дружков способы разобраться с тем, что им не по нраву? — сказала я, кивая в сторону своей комнаты.

Он побледнел ещё сильнее.

— Твой отец, скорее всего, прав.

— Они не... — начал он.

— Она была слизеринкой, — сказала я. — Слизеринкой и полукровкой. Ты думаешь, они бы переживали, если бы в ящик нужно было положить твою голову?

Он побледнел ещё сильнее.

— Иди спать, — сказала я.

— Что ты собираешься делать? — спросил он.

— Авроры придут к тебе утром, — сказала я. — И ты скажешь им, что заснул прямо здесь. Ты не видел, как я уходила, и не видел, как возвращалась. Этого разговора никогда не было.

— Что? — спросил он.

— Или обнаружишь, что между друзьями твоего отца и мной есть нечто общее.

Он нахмурился, затем стало видно, что уловил смысл. Драко кивнул.

— Возьми одеяло и подушку, — сказала я.

Он развернулся и пошёл вверх по лестнице мальчиков.

Вытащив свой Проявитель Врагов, я уставилась в него.

Эйвери был близко, вместе с двумя другими, которых я не узнала. Может, Волдеморт и правда хотел, чтобы Эйвери умер, а может, он хотел узнать, что я смогу сделать против волшебников, готовых к встрече со мной. Люди с Эйвери, скорее всего, были помехой организации Волдеморта, теми, кто помогал ему в убийстве, таким образом заслужив практически такое же наказание, что и сам Эйвери.

Это могло быть ловушкой в разных планах. Например, если они смогут застать меня убивающей своего врага, то смогут отправить в Азкабан и, возможно, убить по дороге туда.

Конечно, я бы сбежала по дороге, но они никак не могли об этом знать. Я изучала способы, которыми всегда сбегали суперзлодеи в моем мире, и подозревала, что сбежать из Азкабана точно будет легче, чем из Клетки.

Это всё было неважно.

Они должны ответить за убийство моей знакомой так, чтобы всем стало ясно, что произойдет, если кто-нибудь нападёт на моих друзей. Иначе никто из них не будет в безопасности.

Я закрыла глаза, позволив своим эмоциям хлынуть обратно. Первой пришла ярость. Трейси была ребёнком — она никогда никому не навредила, и она была ни в чём не виновата. Затем пришло чувство вины.

Слезами горю не поможешь. Я вытолкнула эмоции обратно в насекомых и расправила плечи.

Даже не продумав подробно все детали, я сделала себя невидимой. Выскользнула наружу и направилась в туалет девочек. Быстрая шипящая команда на открытие, и я устремилась вниз, в комнату.

Я завязала повязку на глазах и закрыла их.

— Привет, — прошипела я на парселтанге.

— Привет, Глупая Говорящая, — прошипел василиск. — Разве уже время кормёжки?

Несомненно, змеи были языковыми снобами, немногим лучше французов.

Я покачала головой:

— Нет. Я просить помощь.

— Да ну? — спросил василиск.

— Нужда убить давителя яиц, — сказала я. — Помощь мне?

Пыл василиска можно было практически пощупать.

* * *

— У сучки нет шансов, — говорил Эйвери. Я достаточно часто видела его лицо в Проявителе, чтобы точно знать, что это он. — Против брошенного напрямую вызова она не устоит. Мы наконец-то покончим с ней раз и навсегда.

— Все закончится этим вечером, точно, — сказал один из мужчин за его спиной.

Мне было интересно, есть ли у них приказ убить Эйвери независимо от того, что произойдёт. Если Волдеморт смог бы убить нас обоих, то это решило бы массу проблем. Он смог бы обвинить в убийстве самозваную группировку и провозгласить, что он убил Эйвери и обеспечил правосудие, которое не смог предоставить волшебный мир.