Палочка для Рой

За Гарри прибыл Грюм.

– Кодовое слово: «Косичка», — сказал он.

В отличие от Тонкс, ему нужно было кодовое слово, чтобы подтвердить свою личность.

В результате мы с Роном остались в вагоне одни.

На меня он не смотрел, предпочитая глядеть прямо перед собой. Он молчал некоторое время, потом всё же заговорил:

– Спасибо, — произнёс Рон.

– За что?

Теперь я не смотрела на него. Я сканировала местность вокруг на предмет любых признаков вторжения Пожирателей Смерти. Дети и родители снаружи быстро покидали платформу, словно все боялись начинающейся атаки.

– Короста, — ответил Рон. — Это было... вообще неправильно. Мне до сих пор кошмары снятся из-за этого.

Я пожала плечами:

– Случайно вышло. Один из твоих братьев заметил крысу, когда мы занимались... кое-чем другим.

Мы, как могли, сохраняли в тайне наши дела с Блэком. Новость о том, что он свободен, вскоре достигнет прессы, и газетчики собирались подать всё так, чтобы выставить Министерство в выгодном свете.

– Тем не менее, — отозвался Рон. Глядя на свои руки, он изрёк: — Я слышал, что ты сказала близнецам не шутить надо мной.

– Он и в их кроватях тоже побывал, — сказала я. — И это отвратительно, принимая во внимание, что крысы постоянно повсюду писают.

Мне было любопытно, не по этой ли причине в первую очередь близнецы отдали Петтигрю брату. Питомец из него был, как в телеге пятое колесо.

– Короста была не настолько плоха, — ответил Рон. Скривился. — Всё ещё проблемы с тем, чтобы думать о ней, как о взрослом дядьке.

– Ну, теперь тебе не надо об этом волноваться, — заметила я.

Он снова скривился.

– Так ты?

Мне не требовалось спрашивать, о чём это он. Грюм два дня допрашивал меня по этому поводу, вместе с самыми приближёнными ко мне лейтенантами. Его интересовало, не отдавала ли я приказа на убийство, словно я была каким-то маленьким мафиозным боссом.

– Я была рядом с Министром Магии, когда это случилось, — ответила я. — Очевидно, кто-то взорвал его глаза, затем, когда он превратился в крысу, чтобы убежать, превратил Петтигрю в чайную чашку и затем разбил ее. Я видела фотографии того, что от него осталось, когда его превратили обратно.

Рон уставился на меня.

– Кто бы мог такое сделать?

– Кто-то, кто не хотел, чтобы Петтигрю рассказал о том, что знает, — ответила я. — Глаза были посланием, как мне кажется.

– Посланием кому? — Рон слегка позеленел.

– У маглов есть пословица насчет стукачей⁽⁵⁰⁾, но я сомневаюсь, что ты её поймёшь.

– Они играют в квиддич? — спросил он.

– Нет, — твёрдо ответила я.

Последним, что мне требовалось, чтобы Рон донимал своего отца насчет магловского квиддича. Научить некоторых маглорожденных игре в регби могло помочь с вопросом обучения использования физического насилия при необходимости.

Не то чтобы я пока плохо справлялась с их обучением по данному вопросу.

Тонкс появилась в дверях.

– Рон, ты готов?

Её нос превратился в свиной пятачок, и Рон содрогнулся.

– Береги себя летом, — сказал он, поднимаясь. — Гарри говорит, что именно ты спасаешь его жизнь; хоть ты ненормальная, я ценю то, что ты делаешь.

Мгновение спустя он исчез.

В дверях появился Грюм.

Я бы точно так же удовлетворилась Снейпом, но никто не хотел рисковать тем, что Снейп мог оказаться вынужден или привести меня к своему хозяину и отказаться от своей должности, или объявить о своем переходе на нашу сторону и утратить свою полезность как двойной агент.

– Кодовое слово: «Золотое Утро», — сказал Грюм.

Нас попросили придумать наши собственные кодовые слова, вещи, которые не будут иметь значения ни для кого другого. Если бы Грюм находился под контролем разума, то разницы бы не было, но весь корпус авроров за прошлые две недели прогнали через протоколы «Властелин-Скрытник».

Им всем стёрли память на предмет того, когда или если вообще их тестировали, и группы авроров изымали в случайное время для других вещей, чтобы ввести всех в замешательство. Оно никому не помешало бы взять их под контроль в последний день, но это было лучшим, что мы могли сделать.

Они приглядывали друг за другом весь день, пока не началась аппарация, и приняли меры предосторожности, отправляясь парами.

Я кивнула.

О наших сундуках уже позаботились, ещё до того, как мы отбыли.

Все, что осталось, так это позволить ему взять меня за руку. Я протянула ему левую, правой крепко сжимая палочку в кармане.

– Тебе это не понадобится, девчонка, — сказал он, бросая взгляд на мою руку.

– Может и понадобится, — возразила я. — Зависит от того, не спрятали ли вы где-то настоящего Грюма, чтобы затем явиться сюда и притащить меня к своему хозяину.

Он нахмурился и покачал головой.

– Или, может, Министерство решило, что я политическая помеха, и они послали вас, чтобы уложить меня в безымянную могилку где-нибудь во Франции.

– Так вот что ты сделала со Скитер? — спросил он.

– Я не убивала её, — последовал автоматический ответ. — Хотя возможно, ваше раздражение мной дошло до того момента, где у вас не будет возражений против устройства небольшого несчастного случая с транспортом.

Мгновение он пристально смотрел на меня, затем кивнул одобряюще.

– Если бы все дети были так бдительны, как ты, то мы бы...

– Управлялись двенадцатилетками? — спросила я. — Дайте срок.

Если повезёт, то к тому времени, когда я буду готова исследовать мир, Гермиона тоже будет готова. Мне никогда не доводилось повидать даже Америку, за пределами баз Протектората и боевых зон, не говоря уже об остальном мире. Здесь были места, уничтоженные в моем родном мире, причем некоторые из них ещё до того, как я вообще родилась.

– Идём, — сказал он. — До того, как Пожиратели Смерти осознают, что мы единственные, кто остался в этом поезде.

Он протянул руку, и я взяла её. Мгновение спустя пришло ощущение, словно нас протягивают через трубу.

Мы стояли на магловской улице; она выглядела полностью непримечательно. Я не засекла никого, кто находился бы в засаде, поджидая нас.

Грюм протянул мне бумажку. Я не взяла её, вместо этого уставившись на него. Пускай на нём и не имелось перчаток, от меня не ускользнула возможность того, что он мог быть каким-то образом защищён от проклятия, нанесенного на бумагу.

– Прочти и запомни, — сказал он.