Пантера - инстинкт зверя

– Ты че, Грек, охмурел?!
– ошеломленно воскликнул дружок, выкатив глаза.
– Ты ж водяру разлил!!!

Потом он увидел прилипшую к его спине туфлю и непонимающе вытаращился на нее, пытаясь, видимо, сообразить, что делает женская туфля на широкой спине его товарища, без движения лежащего на столе. Он сидел на лавке, и мне была видна только верхняя часть его туловища, поэтому я немного замешкалась, прежде чем метнуть в него вторую туфлю, боясь промахнуться. В то же время мне нужно было спешить, пока парень не пришел в себя и не поднял шум. Я рассчитывала быстренько вывести из строя их обоих, пока не появились водитель или Витька, и сбежать в лес, где меня будет труднее достать пулей из пистолета. Но против моих ожиданий второй бугай не стал кричать и биться в истерике. С его тупой физиономии еще не сошло изумленное выражение, а рука уже инстинктивно потянулась к лежащему рядом на лавке пистолету. Он даже не посмотрел на меня, интуитивно почувствовав, откуда исходит опасность. В тот момент, когда его пальцы коснулись вороненой стали пистолета, я все-таки махнула левой ногой. Туфля слетела и со свистом переворачиваясь в воздухе, понеслась к голове амбала. Уж не знаю, как он успел увернуться, но успел, подлец, пригнув голову за тело мертвого Грека. В ту секунду, когда шпилька вонзилась в деревянную стену за ним, он выстрелил. Пуля вырвала кусок дерева из бревна у моего правого уха, я прыгнула к печке, но, поскольку была босиком, а руки скованы наручниками, поскользнулась на рассыпанной вокруг золе и нелепо шмякнулась на пол. Бандит с перекошенным от злости лицом вскочил на ноги, целясь в меня из пистолета, и я поняла, что все, допрыгалась козочка, сейчас он разнесет твою глупую голову на куски, тебя закопают здесь же в лесу, и некому будет принести цветы и поплакать на могиле, ибо ее не будет. Я зажмурилась, ожидая выстрела, но вместо него услышала разъяренный голос Витьки:

– Стоять, падла!!!
– он с шумом вломился в дом.
– Убери пушку, идиот! Что тут происходит?!

– Эта сука Грека пришила!
– возмущенно пожаловался на меня бандит.
– Ее нужно прикончить!

– Я сам решу, что нужно, а что нет!
– зло оборвал его Витька.

Поняв, что опасность миновала, я немного расслабилась и приоткрыла один глаз. Витька с ошалевшим лицом стоял посередине комнаты и смотрел на убитого Грека с моей туфлей в спине. Другой бандит, который только что чуть не отправил меня к праотцам, стоял с пылающим от бешенства лицом и вращал глазами, размахивая пистолетом.

– Что ты несешь?
– спросил Витька.
– Как это она смогла его убить?

Он подошел к Греку, взял рукой за волосы и задрал голову вверх. Изо рта амбала хлынула кровь, глаза закатились - парень, несомненно, был мертв. Отпустив голову, отчего она с громким стуком упала на стол, главарь выдернул из спины туфлю и начал задумчиво рассматривать окровавленную шпильку.

– Ни хрена себе, - наконец многозначительно выдавил он, бросив на меня удивленный взгляд.
– Это как же понимать, а?

Тут в дом вбежал водитель Федя с пистолетом в испачканной машинным маслом руке.

– Что случилось, кореша?

– Эта баба моего братана убила, - обиженно пояснил бугай.

– Как убила?
– опешил тот, застыв на месте.
– Чем?!

– Туфлей, - тихо произнес Витька и показал ему мою обувь.
– Вот этой.

– Ты гонишь?
– не поверил Федя, глянув на меня, все еще лежащую в куче золы около печки.
– Это ж не топор и не пушка. Как она сумела?

– Не знаю, пусть Клин расскажет - он здесь был, - Витька кивнул на бугая.
– Как она его уделала?

Тот потоптался на месте, сунул пистолет за пояс спортивных брюк, посмотрел на меня с лютой ненавистью и прошипел:

– Ну, сука, ты мне за все заплатишь! Затем он прошел и сел за стол, на то самое место, где сидел раньше. И начал вспоминать:

– Я сидел вот здесь, а Грек стоял вот тут, - он показал своим большим заскорузлым пальцем.
– Баба была вон там, у матраса. Я как раз водяру налил, начал консервы открывать, вдруг Грек ни с того ни с сего роняет стакан и падает на стол. Смотрю, из хребта туфля торчит и кровища хлещет. Я ничего понять не могу, а эта стерва стоит себе, словно ничего не случилось, и насмешливо так на меня смотрит. Пока я лопуха давил, смотрю, вторая туфля в меня пулей летит, он обернулся, увидел воткнутую шпилькой в стену туфлю, выдернул ее и бросил Витьке.

– Вот эта. Хотела, падла, и меня прикончить, но я пригнулся и пальнул в нее, но не попал. Вот такие дела. А ты говоришь...

– Ты когда-нибудь видел такое?
– спросил Витька у Феди, кидая ему одну туфлю.

Тот взял ее в руки и начал внимательно разглядывать со всех сторон.

– Похоже, набивки из очень твердого сплава, - .сообщил он, пробуя пальцем острые шпильки.
– Может быть, даже титановые. Интересно, зачем ей такие?
– он начал ощупывать туфлю пальцами и (о, ужас!) нажал на потайную кнопку сбоку. Пружина сработала, спрятанное под подошвой лезвие с лязгом выскочило вперед и проткнуло ему палец.
– Проклятье!
– взвизгнул он, роняя туфлю на пол.
– Что это еще за чертовщина?!
– и начал высасывать из пальца кровь.

Витька, бросив на меня странный взгляд, подошел, наклонился, поднял Туфлю с торчащим лезвием и с интересом повертел ее в руках.

– Неплохо сработано, - покачал он головой.
– У нас на зоне один умелец такие штучки делал. Интересно, зачем тебе такая обувь, Катерина?

Я дернулась, пытаясь встать на ноги, но он сразу повысил голос:

– Не рыпайся, голуба! Говори, где взяла эти туфли-убийцы?

– Украла, - с грустным вздохом завела я свою старую пластинку.
– А про то, что в них ножик спрятан, я и знать не знала. Честное пионерское.

– Врет она, курва!
– прорычал Клин, хряснув кулачищем по столу, от чего все, что было на нем, кроме убитого Грека, подпрыгнуло, звякнуло в воздухе, и попадало обратно.
– Не верю ни одному ее слову! Дай мне ее на полчаса, и я вырву из ее поганой глотки всю правду!

– Остынь, братан, - тихо осадил его Витька.
– Она сама нам все расскажет. Так ведь, Катерина?
– ласково закончил он, посмотрев мне в глаза, и выражение его лица мне совсем не понравилось.

– Да мне особо нечего рассказывать, - подала я голос с пола.
– Говорю же, украла эти туфли...

– Ага, и они сами слетели с твоей ноги и убили одного из моих друзей, насмешливо закончил за меня Витька и враз посуровел.
– Ты мне дурочку не гони, я тебя быстро обломаю! Хотел тебя отпустить, когда расскажешь про Ирика, но теперь тебе придется здесь остаться навсегда. В этих дебрях твой вечный сон никто не потревожит.

– Слушай, Витя, мне кажется, эта девчонка совсем не та, за кого ты ее принимаешь, - задумчиво произнес Федя, и я вся напряглась в тревожном предчувствии.

– Что ты имеешь в виду?
– удивленно повернулся к нему Витька.

– А то, что иметь такие туфли может каждый, а вот пользоваться ими да еще так виртуозно дано не всякому. Ты ведь посмотри, как она Грека уложила? он быстро подошел к телу Грека и показал на кровавое пятно на спине.
– С трех метров попала прямо в сердце, причем бросила туфлю так сильно, что пробила ему все мышцы и хрящи. И, заметь, бросала не рукой, а ногой, Витя, ногой, понимаешь?

– С чего ты взял?

– Как это с чего я взял? Да ведь руки-то у нее в наручниках, забыл?

– Действительно, - Витька нахмурился.
– И что это значит, Федя, не томи?

– А то и значит, что ты, к примеру, свой башмак ногой никогда в цель не бросишь - для этого тренировка нужна. Просекаешь?

Вместо ответа Витька повернулся к Клину и спросил:

– Ты видел, как она это делала?

– Да ничего особого и не делала, - пожал тот плечами.
– Просто дрыгнула ногой, и туфля в меня полетела, каждый так сможет. Вот, смотри, - он стащил обеими руками со своей ноги один запыленный ботинок, встал, поддел его носком и дрыгнул ногой. Ботинок подлетел вверх, врезался в потолок и с шумом свалился на пол.