Папа есть, нужна Любовь

— Капитан Чернов. Ваша девочка? — звонят тут же с этого же номера.

— Моя!

— С документами на ребенка подъезжайте в третье отделение.

— Папочка! — радостно взвизгивает Таська, как только я переступаю порог нужного мне кабинета.

Не напугана, не ревет. Но ко мне в объятия не летит. Довольная сидит на стуле, болтает ногами.

— Доченька! — подлетаю сам, сгребаю ее в охапку, прижимаю к себе маленькое тельце, вдыхаю родной аромат. — Нашлась!

Спасибо тебе, Господи! Спасибо, Вита! — закрываю глаза, еще не веря, что кошмар закончился.

— Ай, папочка, косички! Подожди, мы еще не все волосики заплели.

Только сейчас замечаю женщину позади моей девочки, она плетет ей косички.

Сердце подпрыгивает к горлу.

Да ладно! Серьезно?

— Ты?!

Или надо было все же «Вы»? Взгляд такой, что лучше выкать. При дочке.

— Вы, — исправляюсь.

— Я… здравствуйте… — едва заметно шевелятся ее губы.

Мгновенно вспоминаю их вкус. Наш крышесносный секс в лифте. И как я ее безуспешно искал.

Она стала еще красивее. Белая блузка подчеркивает ровный загар. Делает ее женственной и воздушной. Ангел.

— Папочка, я нашла нам любовь! — сообщает Таська счастливым голосом.

Щеки девушки вспыхивают.

Супер! Забираем!

— Кхм-кхм… — чужой мужской голос заставляет меня оторваться от лица незнакомки.

Перевожу взгляд на источник чужеродного звука.

Лишний в данный момент!

— Капитан Чернов, — представляется мужчина средних лет с уставшим лицом. — Документы, удостоверяющие личность покажите, будьте добры. И на дочь тоже.

Кладу перед ним папку, паспорт. Листает.

— Тимур Александрович Вершинин? — сверяет мое фото в паспорте с натуральным видом.

— Да, это я.

Отклоняется в сторону, чтобы выразительно посмотреть на девчонок за моей спиной.

Они там эмоционально о чем — то шепчутся. Мне не слышно.

— Вы в курсе, Тимур Александрович, — делает ударение на имя, — что ваша дочь гуляла одна по городу?

— За ней должна была присмотреть няня. Я ее уже уволил.

Агентству такую рекомендацию дам, мало не покажется!

— Скажите спасибо Любовь Андреевне. Это она нашла девочку.

Поворачиваюсь к девочкам.

Любовь! Ну конечно! Никакое другое имя ей и не пошло бы. Только Любовь.

— Спасибо, Любовь… Андреевна.

Смущаясь, чуть кивает, пряча от меня взгляд. Она уже успела доплести Таськину косу, и теперь моя малышка красуется новой прической с заколкой на макушке. Ей очень идет.

— Папочка, я к тебе на лаботу шла с Кузей.

— Кузей? Каким Кузей? — только что про Любовь говорили, какой-то Кузя теперь на горизонте маячит.

— Кузя, Кузя, выходи, я тебя с папой познакомлю!

Тася лезет под стол, вытаскивает упирающегося щенка. Он грязный, вислоухий, с черными глазами-бусинами. Трудно сказать какого цвета.

Дочь прижимает его к груди обеими ручками. Он, задрав голову, лижет ее подбородок.

— Мы же забелем его домой? Это будет доблое-пледоблое дело!

Не вопрос, а констатация факта. Вот щенок, и он будет жить с нами.

Эм-м… я не готов к собаке в квартире. Понятия не имею что с ней делать. Но попробуй откажи.

Лучше бы мы забрали Любовь…

Дверь в кабинет открывается. Мы все поворачиваем головы на входящего.

Ее муж.

— Какой стлашный…

Глава 21

От зловещего вида влетевшего в кабинет Тасиного папы кровь в жилах застыла, зато Таечка защебетала синичкой, абсолютно не чувствуя страха или вины:

— Папочка!

Мужчина увидел дочь и мгновенно преобразился из чудовища в милую зверушку.

— Доченька! — подлетел к дочке, сгреб ее в охапку, прижал к своей груди. — Нашлась! — с облегчением.

Сглатываю комок в горле. Такая трогательная картина любви отца и дочки.

— Ай, папочка, косички! — вырывается из его объятий Таечка. — Подожди, мы еще не все волосики заплели.

Мужчина поднял на меня взгляд.

Вот так встреча! — читаю в его глазах вспышку.

Узнал!

Как он на меня смотрит! Как на божество какое.

Теперь у меня есть возможность рассмотреть его. Там, в парке, я была настолько увлечена малышкой, что на отца едва взглянула.

Мужчина высок, широкоплеч, сложен хорошо. А лицо… Разве можно быть таким красивым? Как с обложки журнала сошел.

Светлые волнистые волосы. Скульптурные черты лица: прямой нос, четко очерченные губы, внимательные и добрые голубые глаза.

Таечка на него очень похожа.

— Ты?!

А голос какой! Как аккорд гитары. В самое сердечко и с приятной вибрацией.

Он меня узнал! А я думала, он кроме дочери никого больше не замечает. Ни там, в парке, ни тут, в отделении полиции.

Но вот это его «Ты» режет слух. Мы не настолько знакомы, чтобы мне тыкать. И он как чувствует:

— Вы.

— Я… здравствуйте… — что — то с голосом моим неладное. Его нет.

Тиул осматривает меня: пробегается по волосам, отчего мне тут же хочется поправить прическу. Я, наверное, растрепана.

Чуть задерживается на губах, спускается ниже. У меня блузка заляпана!

Как неудобно.

— Папочка, я нашла нам любовь! — хвастается Таечка. Это же она о собаке, да?

Папочка так радуется находке дочери, что щеки вспыхивают у меня. По — моему, собаке он рад больше дочки. Правда, смотрит на меня, а не на Кузю.

Наверное, все же обо мне. Вероятно, тот факт, что мы с Таечкой нашли общий язык и понравились друг другу, она определила одним словом — любовь. Иначе я не знаю, как объяснить ее фразу.

Пристальное внимание мужчины волнует.

Почему я так странно реагирую на отца Таечки? Я ведь замужем.

Это временно!

После Бориса ни одному мужчине доверия нет. Все они — кобели. Даже вот этот, Тиул, и тот облизывает. У самого, наверное, женщин пруд пруди.

И вообще у меня вопрос — кто кого сегодня нашел! А подано девочкой так, будто они оба искали именно меня. Но с какой радости?