Папой будешь? Катюша против всех!

— А где во время вечеринок была Бетти? — уточнила Саша.

 У неё возник еще один вопрос, но его она задавать не стала, не желая показаться меркантильной. Просто по рассказу Захара, он явно был из очень обеспеченной семьи, немногие могут позволить себе шикарный дом с бассейном.

— С няней в детской или на прогулке. Я первым делом пошел в детскую, но она была пуста. Надеялся найти их в саду, но увидел лишь перепуганную няню. Они играли в догонялки, Бетти юркнула в кусты и пропала. Мы бросились на поиски. И знаешь, что самое ужасное? Я её нашел. — голос мужчины осип. — В бассейне. Нырнул, вытащил, пытался помочь, но у меня не хватило опыта. Я знал что делать в теории, но на практике совершил несколько ошибок. Но хуже всего то, что когда она бегала у бассейна, когда падала, когда плескалась и, я уверен, кричала, её мать была в паре метров и пила свои долбанные коктейли.

Саша коснулась его руки и крепко сжала, пытаясь хоть как-то успокоить.

— Никто из десятка людей не обратил на неё внимания, понимаешь? Всем было пофиг на ребенка, который умирает! И, — он сжал её пальцы в ответ так, что стало немного больно, — знаешь, что сказала моя мать, когда я прибежал испуганный и мокрый? “Вечеринка не удалась”.

Плюнув на возможных зрителей, Саша освободила свою руку и, переставив стул поближе к мужчине обняла его, зарываясь пальцами в отросшие волосы. Мягко коснулась губами виска, пытаясь успокоить, и это помогло. Он обнял её в ответ и завершил рассказ уже куда-то в область шеи.

— Глядя на маленький гробик, я думал о том, что больше не допущу ни одной ошибки. Сделаю всё, чтобы дети не умирали. Тогда я решил стать педиатром, возненавидел собственную семью и ушел из дома.

Саша слизнула с губ горькую слезинку — сама не заметила, что расплакалась, слушая этот рассказ. Тоже наполнилась болью и попыталась выплакать её вместе с тем тринадцатилетним мальчиком.

Украдкой вытерла рукой слезы и, чтобы дать всем время успокоиться, спросила:

— И что было дальше?

— Меня приютил дед. Я рассказал ему всё, прорыдал дня два не меньше. Он ополчился на родителей, лишил их всего, а дом пустил с молотка.

— Он очень влиятельный человек?

— Да, был. Дед умер, когда я заканчивал университет. Он был очень богатым, влиятельным и самым добрым человеком, которого я когда-либо знал. Только много лет спустя я понял, что моя мать была просто пиявкой, что сосет деньги из отца и деда, пользуясь их благородством.

— С родителями ты теперь не общаешься?

— С отцом поддерживаю отношения, а с матерью, — он осекся и чуть крепче обнял Сашу. — Помнишь я уговаривал тебя встретиться с отцом? Это потому, что когда-то я был в той же ситуации. Мама умирала от рака, звала меня к себе и...я успел. Пришел, бросил холодное: “Так тебе и надо!” И знаешь, мне не стало легче. Сейчас, много лет спустя, я понимаю, что надо было отпустить её вместе с плохими воспоминаниями. Возможно, тогда я смог бы дышать полной грудью.

— Но мы оба ничего не можем изменить, да?

— Именно так. Зато можем жить так, чтобы не повторять их ошибок. По-моему, это уже неплохо.

Он отпустил её и, поймав заплаканное лицо в ладони, нежно убрал губами остатки слезы.

— Зимины не плачут, помнишь? — улыбнулся он и весело подмигнул, снова превращаясь в привычного Захара.

Саше только и оставалось, что согласно кивнуть.

Но уже подъезжая к родному дому поняла, что расплачется снова и, возможно, не раз.

Глава 18

Выйдя из машины, Саша замерла, вглядываясь в безжизненные окна трёхэтажного дома, стоящего на отшибе небольшого коттеджного поселка. С детства он напоминал ей поместья из старых английских фильмов: невысокий каменный забор, красный кирпич, большие окна с квадратиками на стеклах и светлыми ставнями, две ступеньки крыльца и полукруглая дверь с молоточком в виде головы тигра. По одной из стен, когда мама была жива, пустили плющ.

Саша присмотрелась и заметила, что он все еще на месте. За десять лет разросся и теперь, когда листьев еще не было, напоминал монстра, который вылезает из-под земли и пытается съесть дом.

— Красивый дом, — кивнул Захар. — Твой отец не бедствовал.

— Мой отец удачно женился. Мама была из очень богатой семьи, дед в девяностых был то ли криминальным авторитетом, то ли еще кем. Я его не помню. Он подарил ей этот дом на свадьбу, а через неделю они с бабушкой погибли. Официальная версия — автокатастрофа.

— Интересная у тебя родословная, — пошутил мужчина, осторожно касаясь её руки.

— Да, забавная. Мама умерла, когда мне было семь и мы с отцом остались одни. И знаешь что? Он всегда был классным папой. Сама не понимаю, почему все пошло не так...

— Так бывает. Идем? Ты еще помнишь, как открывать двери?

Она была благодарно за то, что он сделал первый решительный шаг в сторону калитки и практически дотащил её до дверей.

Саша открывала без страха, осознавая, что отец за десять лет не поменял замки и не отключил её код на сигнализации. Признаться честно, она спрашивала у Василия Тимофеевича про новую связку ключей и охрану, но тот лишь отмахнулся.

Медленно переступила порог и разулась в идеально чистой прихожей. Глаз зацепился за новую вешалку в углу и папину старую куртку — он в ней счищал снег с подъездной дорожки. Один теплый сапог сорок четвертого размера стоял рядом, а второй небрежно лежал чуть дальше под вешалкой. Казалось, что отец только что пришел с улицы, сбросил обувь и тяжелыми шагами отправился на кухню пить чай с лимоном.

Разулась и прошла следом за своей иллюзией. Узкий коридор, знакомая до боли вазочка на комоде у стены, портрет смеющейся мамы рядом. Здесь время будто бы застыло.

Переступила порог кухни. Все было так же, как когда-то. Всё помещение отделано деревянными панелями, в центре большой прямоугольный стол, а сбоку у стены — кухонные шкафы, плита и холодильник. Отец заменил всю технику, но все остальное так и осталось тем же самым.

Подошла к обеденному столу и замерла, запнувшись о ножку стула. На столе лежали конфеты, её любимые. Сердце сжалось. Он знал, что она придет сюда после его смерти. Знал и готовился.

На выходе из кухни едва не столкнулась Захаром, который бесшумно следовал за ней.

— Ты как?

— Нормально, — выдохнула и сжала его руку. — Иди рядом.

— Я всегда рядом.

Ничего не ответила, и потянула его мимо гостиной и гостевой спальни к лестнице на второй этаж. Там её ждал новый сюрприз — заброшенность. Если на первом этаже все было убрано и видно, что до недавнего времени там кто-то жил, то на втором если кто-то и обитал, то лишь пыль и пауки.

Ковер в прихожей из насыщенно-бордового превратился в блеклый коричневатый. На изящном столике в углу знакомая статуэтка балерины, которую пауки укрыли своей паутиной, как вторым платьем.