Парагвайский вариант. Часть 1

Через месяц работы подвели итоги. Каждый из шлюзов выдавал примерно тридцать граммов золота в смену, что, как подсказывала память Солано, было далеко не рекордом для этих россыпей. В сумме за месяц труда они добыли больше шести килограммов.

Теоретически, при цене тройской унции примерно в двадцать долларов, добытое золото стоило больше четырёх тысяч, но на практике старатели никогда не получали полной цены. В лучшем случае им доставалась половина. Остальное уходило перекупщикам и государству в качестве налогов. Последнее было необходимо избежать любой ценой, а значит, путь Солано лежал в Лиму.

(4) «Для того чтобы преодолеть мелководные перекаты, казаки устраивали из связки парусов запруды, поднимая уровень воды, и таким образом со скоростью улитки двигались к намеченной цели». (Олег Рихтер «Сказание о Ермаке»).

Глава десятая

Инквизитор отец Кальво получает задание, Солано изобретает кокаиновую жвачку, а Карлос Лопес получает долгожданное письмо от сына

Архиепископ Лимы и одновременно апостольский викарий епархии Куско, Хосе Себастьян де Гойенече-и-Барреда, отложил бумагу и задумался. Отчёт о происшествии в деревне Ракчи вызвал у него тревогу, и он потребовал от всех служителей церкви предоставить сведения о необычных событиях в их приходах, если таковые имели место. Естественно, сам он не стал изучать гору писем — для этого были подчинённые, и то, что они отобрали, рисовало странную и даже пугающую картину.

Архиепископ позвонил в колокольчик и приказал секретарю, появившемуся в дверном проёме:

— Вызови ко мне отца Кальво.

Пресвитер Хосе Кальво де ла Баррера ранее занимал должность комиссара Священной канцелярии, пока революция формально не упразднила деятельность инквизиции на территории отколовшихся от метрополии колоний. Однако, как говорится, бывших инквизиторов не бывает.

— Высокопреосвященство, благословите, — склонился и почтительно поцеловал перстень архиепископа уже немолодой, но энергичный священнослужитель в рясе доминиканского ордена.

— Да благословит тебя Господь, — перекрестил вошедшего владыка. — Садись.

Он пододвинул к гостю стопку документов и постучал по ним пальцем.

— Язычники снова активизировались. Что-то происходит. Боюсь, как бы не повторилась история с Тупак Амару, как шестьдесят лет назад. Только теперь противостоять ему будет некому. Испания утратила власть, а местные правители — невежды и глупцы.

— Неужели всё настолько серьёзно? — Отец Кальво удивлённо приподнял бровь.

— Убедись сам, — кивнул архиепископ на бумаги. — Но никогда ранее я не слышал, чтобы десятки независимых очевидцев видели человека с алыми крыльями, спустившегося с небес по зову огромной толпы язычников, совершавших свои обряды в день зимнего солнцестояния.

— А где были местные власти? — удивился инквизитор. — Незаметно собрать такую толпу невозможно.

— Зачем ты задаёшь такие вопросы, — тяжело вздохнул архиепископ. — В провинции царит хаос. Президент Агустин Гамарра жаждет воинской славы, а гражданское управление его не интересует. Главное — чтобы налоги поступали.

— И, выжимая налоги, он усугубляет и без того сложное положение с коренными народами, — согласился отец Кальво. — Я лишь неделю назад вернулся из Уануко, где с трудом подавили очередное восстание племени ашанинко. Вожака казнили, но это успокоит их ненадолго.

— А теперь представь, что новый лидер объявит себя не просто Великим Инкой, а самим божеством. Ещё хуже, если это воистину порождение нечистой силы.

Оба священнослужителя осенили себя крёстным знамением.

— Что навело вас на такую мысль? — удивился инквизитор. — Летающие люди, конечно, удивительны, но в наше время это может оказаться очередным научным трюком.

— Я очень на это надеюсь, — кивнул владыка и пододвинул к собеседнику один лист из стопки. — Прочти.

Отец Кальво достал очки с тонкой оправой, надел их и углубился в текст.

— Этот свидетель утверждает, что чудеса в университете демонстрировал некий знакомый ему креол и мальчик, в которого якобы вселился дьявол. Отец Бернардино сожалеет, что не уделил должного внимания этому человеку, но отмечает, что тот был пьян.

Инквизитор отложил лист и с сомнением произнёс:

— Представление и эта неудавшаяся исповедь произошли до языческого ритуала, а не после.

— Разберись с этим, — откинулся на спинку кресла старый владыка. — Ты знаешь, как это делать. Все необходимые полномочия и ресурсы ты получишь.

— Приложу все усилия.

* * *

С момента большого ритуала возле развалин храма в Ракчи у Солано практически не оставалось свободного времени. С утра и до самого отбоя он всё время говорил, говорил, говорил. С Поликарпо — о построения организации и о тактике привлечения сторонников из разных слоёв общества. С шаманами — о справедливости и о Боге. С подопечными кечуа — об их собственной жизни (чтобы составить представление о каждом) и об их роли в организации. Кроме того, он взвалил на себя задачу обучать испанскому тех кечуа, что не попали на обучение в университет. Так что разговорами было заполнено практически всё его время.

А крохотные остатки спокойного времени были отданы писанине. Патиньо нужны были шпаргалки и методички. Куракку Акулек ждал «Нового Завета от Виракочи». А ещё когда то надо было начать шатать католицизм в отдельно взятом регионе. Это тоже нужно делать через тексты. Но увы. Всего не успеть. Походная жизнь не располагала. Оставалось только гонять в голове тезисы и складывать их в уголки своей безразмерной памяти, шагая по скользким камням вверх по склону Анд.

Возвращался в Куско Солано с половиной мулов и уполовиненным отрядом. На приисках осталось три десятка кечуа во главе с Вика Майто. Проводник в общении и деле показал здоровый авантюризм и очень высокие организационные способности, и Солано решил взвалить на него всю работу по добыче золота и обустройству посёлка. Майто получил задание расширить добычу, используя местных. Для этого у него оставались все меновые товары, что притащил с собой Солано. Обратно караван вёз каучук, плоды и шкуры.

Другой задачей для Майто стало налаживание связей с амазонскими индейцами и бразильскими торговцами с целью выяснить речной маршрут к реке Парагвай. Солано из документов о войне Тройственного союза знал, что бразильцы умудрялись переправлять грузы снабжения в верховья реки Парагвай через лагуну Гаиба Мирим. Это гигантское болотистое озеро является истоком для нескольких речек, текущих как в систему Амазонки, так и в систему Параны. Через эту лагуну контрабандисты активно таскали грузы даже в XX веке. Но чтобы не заблудиться в миллионе тамошних проток и островков, нужен проводник. Вот именно такого надёжного проводника и должен был отыскать Майто.

А пока Солано шёл в противоположную от Парагвая сторону и жевал коку, чтобы победить усталость и кислородное голодание. Сплёвывая горькую слюну, он подумал:

«Ну почему нельзя сделать этот стимулятор чуть более цивилизованным? В форме жвачки, например?»

Мысль показалась ему рациональной, он её погонял в голове, и на одном из привалов попытался что-то подобное набодяжить. Выбрал кусок каучука почище, нагрел его в глиняной плошке и всыпал в него растёртые в пыль листья коки и пропорциональное количество извести.