Парагвайский вариант. Часть 1
Шрифт:
шагают те, в ком сердце горячо!
Смотри, в одном строю,
прижав к плечу плечо,
шагают те, в ком сердце горячо!
Вокруг уже столпились все обитатели пещер, привлечённые непривычной мелодией гитары и голосом Солано. Занавеску отдёрнули и закинули на верёвку, чтобы не мешала. Кто-то даже начал хлопать в такт. А когда Солано понизил голос и пропел:
Иаора эль пуэбло
Ке сеальса эн лалуча
Конвосде
Гритaндо адельaнте!
Эль пуэбло унидо хамас сера венсидо!
Эль пуэбло унидо хамас сера венсидо!
Стоило только струнам замолчать, как все дружно заорали: «Ещё!»
И Солано сыграл ещё, а потом ещё и ещё, пока все не начали петь единым хором. Среди восторженно орущих был и пожилой профессор.
Глава четырнадцатая
Карлос Лопес просит прощения у Бонплана, а Солано пишет книгу, призванную заменить веру в богов верой в разум
Эме Жак Александр Бонплан сидел на любимой скамейке, подвешенной меж стволов двух деревьев, которые своими раскидистыми кронами обеспечивали приятную тень в течение всего дня. Он покачивался, глядя на протекающий мимо Уругвай, и курил. Не так давно в Парагвай ездила высокопоставленная делегация из Корриентеса, и один из его хороших знакомых привёз ему сувенир.
Бонплан с удовольствием покосился на афишу с траурной рамкой, в которой крупным шрифтом сообщалось о смерти Супремо и чернелось что-то отдалённо похожее на портрет. Похож он был на Франсию или нет, Бонплан сказать не мог. Ибо за десять лет своего пребывания в Парагвае ни разу диктатора лично не видел.
Эта афиша неизменно поднимала французскому учёному настроение. С привкусом горечи. Десять лет вычеркнуты из полноценной научной жизни по прихоти этого диктатора. Десять лет в отрыве от магистрального потока научной мысли. О нём помнили как о пленнике в экзотической стране, но ему уже не нашлось места в научном мире, когда он стал свободен.
Впрочем, не сказать, что он сидел в яме и питался отбросами. В рамках назначенной ему парагвайской провинции он был свободен и мог заниматься чем угодно. Чем он и пользовался, составляя гербарии, исследуя животный мир и обучая местных гуарани. А параллельно организовал винокуренный завод, где гнал бренди из местного сырья. Основал и наладил лесопилку со столярным цехом. Разбивал плантации и занимался селекцией в меру своего понимания.
А потом его просто выпнули на свободу без извинений и багажа. Его биологическая коллекция так и осталась в Парагвае.
Его звали в Европу, но он не хотел туда ехать. Он чувствовал, что будет там предметом разговоров, далёких от восхищения и уважения. Он считал себя неудачником и не хотел видеть подтверждение этого в глазах тех, кого уважал. Поэтому у него всегда находились отговорки, чтобы никуда не ехать и жить жизнью затворника в крохотном посёлке Санта-Ана на юго-востоке провинции Корриентес.
С ним была его жена-гуарани и дети. Ему было хорошо.
Внезапно лавочка качнулась, и скрипнули верёвки. Бонплан отрешился от своих грёз и взглянул на того, кто помешал его отдыху. Это был кавалерийский офицер лет тридцати на вид. Он улыбнулся и протянул кожаный тубус, перевитый ленточкой с печатью.
— Добрый вечер, месье Бонплан. Консул Парагвая Карлос Антонио Лопес передаёт вам свой поклон и просит
прочитать его письмо.Удивлённый учёный отложил погасшую трубку, принял тубус из рук гостя и достал из него свиток. Текст гласил:
Его Превосходительству, досточтимому сеньору Эмилю Бонплану,
учёному-натуралисту, просветителю и исследователю,
пребывающему в поместье Санта-Ана, провинция Корриентес.
Милостивый государь и глубокоуважаемый друг!
С чувством неоплатного долга и величайшего смирения беру перо, чтобы обратиться к Вам от имени Правительства Парагвая. Да позволено мне будет начать с того, что тяготы прошлого, коими была омрачена Ваша жизнь в пределах нашей страны, остаются для нас источником глубокой скорби и раскаяния.
Запрет на выезд, коий был наложен на Вас вследствие мнительности покойного доктора Франсии, лишение свободы и возможности продолжать свои научные труды — всё это было вопиющей несправедливостью, за которую мы ныне публично приносим извинения. Мы признаём, что годы, проведённые Вами в наших краях под бдительным присмотром, стали пятном на совести нации. И сегодня, в эпоху возрождения и просвещения, мы стремимся исправить эту ошибку перед лицом всего цивилизованного мира.
Правительство Республики Парагвай готово принести публичное покаяние. Мы намерены опубликовать в европейских научных изданиях официальное заявление о признании своей вины, дабы восстановить справедливость и вернуть Ваше имя его законному месту среди тех, кто прославил науку своими трудами.
Но более всего мы желаем предложить Вам возможность стать частью будущего этой земли. Парагвай, некогда закрытый для мировых ветров просвещения, ныне стремится стать очагом науки и образования в Южной Америке. Для этого мы учреждаем в Асунсьоне университет, который должен стать маяком знаний для нашей молодой нации.
И нет человека более достойного, нежели Вы, сеньор Бонплан, чтобы возглавить это великое начинание. Мы просим Вас занять должность ректора университета, предоставляя полную свободу в формировании факультетов, выборе преподавателей и определении научных направлений. Особое внимание будет уделено созданию ботанического сада, оборудованного по последнему слову науки, а также библиотеки, способной удовлетворить запросы самого взыскательного учёного.
Вам будут предоставлены все необходимые средства для осуществления Ваших замыслов: финансирование, административная поддержка, право приглашения учёных из Европы и полная свобода преподавания. Административные тяготы возьмёт на себя Марко Антонио Маис — ныне директор Литературной академии.
Мы понимаем, сколь горьки воспоминания о годах, проведённых Вами в нашем крае. Но позвольте уверить Вас: новый Парагвай, открытый миру и стремящийся к просвещению, достоин того, чтобы Вы дали ему второй шанс. Как некогда иезуиты несли свет в эти земли, так и Вы могли бы стать светочем науки для молодой республики. Ваше имя как основателя нашего университета навсегда останется в истории не только Парагвая, но и всего научного мира.
С глубочайшим уважением и надеждой на Ваш благосклонный ответ,