Параметрическая локализация Абсолюта

Валера выдвинул ящик комода и достал оттуда тетрадку, присел с ней рядом. Кружка опасно накренилась, и он поставил её на пол. Смотри! Тетрадка была заполнена его неумелыми рисунками и эскизами – новые модели унитазов, бачков, смесителей. В основном унитазы: из красного дерева, с надувным сиденьем, с регулятором наклона, со спиралью подогрева, с охладителем и бактерицидным вытирателем, с автоматическим умывателем и сушилкой, высокий барный с кожаной спинкой, складной переносной, одноразовый бумажный и ещё целый ряд моделей не вполне ясного назначения.

– Как тебе? Хорошо же, скажи? И никто не захотел их внедрять, никто! А ведь я не все подряд посылал, только самые лучшие.

– Клёво! – подтвердила Вероника. Рассматривала. Интересно! А вот это что за модель? Это спортивная, чтобы с горы кататься, по снегу. Хорошо же? Да я бы и сам сделал, своими руками, но знаешь – дёшево получится, некрасиво. Другое дело, если бы фабричного производства, чтобы всё гладенько, аккуратненько, хромировано. Неужели они понять не могут, как это здорово! Ну что, как тебе? Можешь помочь? Могу. Вот! Клянусь, это моя мечта! Давай! Валера с горящими глазами выбежал из комнаты, схватил сумку с инструментами и распахнул дверь в туалет. Перекрыл воду, открутил крепёжные винты, снял бачок, отсоединил муфты, вывернул анкеры. Вероника наблюдала из коридора. Валера поднатужился, оторвал унитаз от пола и потащил его в ванную, оставляя за собой дорожку ржавых капелек. Пустил воду и стал тереть унитаз мочалкой. Чтобы был как новенький!

Отмыв унитаз, Валера внёс его в комнату и поставил в центре ковра. Обогреватель работал в полную силу, стало тепло и уютно. Они опустились на пол и положили перед собой тетрадку с наброском.

– Зачем вы это сделали, дядя Валера? Зачем взяли унитаз из туалета? Я могла бы сделать ещё один, новый.

– Ха-ха, точно! Не подумал! Ну, теперь уж всё равно. Давай начинать! Смотри, нужно немного изменить его форму, чтобы он стал снизу закрытым. Вот такое крепление, которое будет сопрягать его с бачком и полозьями. Сам бачок вот такой, немного изогнутый, чтобы стыковался. Вот здесь трубка, – Валера быстро рисовал карандашом.

Дзиннь! Щёлк! Клинк! На полу перед ними появлялись детали, некоторые сгущались из воздуха, а некоторые возникали внезапно. Валера, стоя на коленях, прилаживал их друг к другу. Эту штуку сюда, а эту сюда. Здесь чуть другой изгиб. А как соединить? Можешь точечную сварку, только аккуратно? Шшшшш. Ой, ковёр, извините! Да ерунда, не обращай внимание. Полозья тоже из стали сделаем? Или из пластика? Нет, должна быть лёгкость. А тут ручки. Дай-ка я попробую сесть. Длиннее надо, ногам неудобно.

9. Легко и стремительно

Спустя полчаса перед ними стоял новенький спортивный унитаз – обтекаемый, изящный, лёгкий и удобный. Мечта экстремала. Они счастливо улыбались.

– Вот это я понимаю! – Валера разогнулся, всклокотил волосы. Дышал полной грудью. – Вероничка, я тебя люблю! Ты настоящий Бог! Эх, испытать бы!

– Испытаем!

Вокруг свистнуло, вздрогнуло.

Комната пропала.

Ослепительный свет! Валера зажмурился, поперхнулся холодным воздухом. Очки наденьте, дядя Валера! Очки? Лоб мягко давило, и он поднял руки. Да, лыжные очки. Руки – в толстых перчатках. Надел, открыл глаза. Ох, ну и красота! Они стояли на снегу, наверху, а вниз уходили искрящиеся белые пространства. Солнце острой точкой светило сбоку, и у пологих снежных волн лежали синие тени. Синее, густое небо. Далеко-далеко, у горизонта, отчётливые зубчики елей. Где мы? Альпы? Пиренеи? Или что там ещё бывает? Не всё ли равно! Садись, поехали! Толстые оранжевые куртки, мягкие штаны и сверкающие шлемы. Два спортивных унитаза – красный с полосками и сиреневый. По бокам бачков – тугие рулоны бумаги, пластиковые бутылки с кока-колой.

Валера устроился на сиденье, поддёрнул штаны на коленях, ухватился за рукоятки. Толкнулся ногами – раз, раз. Медленно, медленно, всё быстрее и быстрее, унитаз набирал скорость. Сухой шорох снега уносился назад, ветер посвистывал, мелькали снежинки. Ууууух! Обгоняя его, мимо промчалась Вероника, показывая ему большой палец. Чуть повернула, поднимая снежный фонтан из-под полозьев. Валера привстал, наклонился – добавить скорости, догнать! Снежная дюна – на неё! Унитаз скользнул по верхушке, оторвался, взлетел над настом. Пять, десять метров! Пах – приземлился, спружинил! Легко и стремительно – дальше. Поучимся поворачивать: наклон влево, наклон вправо. Унитаз послушно уклонялся в стороны, не теряя скорости. Снежный взрыв впереди. Вероника перевернулась. Тормозим! Валера вытянул ноги, поднимая две белые бури, и его накренило, подняло, пронесло, мягко бросило.

Тишина. Оседающая морозная пыль. Высокое солнце сквозь очки.

– Что, дядя Валера? Понравилось?

Он лежал на спине и хохотал. Возвращаемся? Бросил в рот пригоршню снега – холодный, хрусткий. Возвращаемся, милая!

10. Как колокольчик

– А я думал, Бог другой. Грустный, как на иконах. Сам я в этом не особо разбираюсь, но бабушка рассказывала – он учил людей не красть и не убивать, делал всякие чудеса, а его за это ненавидели и в конце распяли на кресте. Поэтому он строгий и грехов не выносит: если будешь грешить, то он тебя отправит в ад к чертям, – Валера развалился на диване, чувствуя приятную истому после лихого спуска на унитазе. Но говорил осторожно, опасаясь болтнуть лишнего. Мало ли.

– Это просто ваша бабушка строгость любила! Вот ей и нравилось так думать. Или привыкла, как её её бабушка научила! – Вероника сидела на ковре, спиной к обогревателю, одной рукой обняв ноги в голубых джинсах, а другой держа бутылку кока-колы. – Не бойтесь, я добрая.

– А что с грехами? В ад меня отправишь или в рай после смерти?

– А куда бы вы хотели попасть? – она потирала ногой ногу. Полосатые носочки.

– Конечно в рай! Только ты давай конкретно: что можно делать, а что нельзя. Чтобы в рай попасть.

– А что бы вам хотелось делать? Просто скажите мне, а я учту.

– Ух. Погоди, я пока не готов, вот так сходу. И что, пиво можно пить, да?

Она пожала тонким плечиком и улыбнулась: пейте. Валера сбегал к холодильнику и принёс холодную банку, пшикнул ключиком крышки.

– Ты ещё можешь со мной побыть немного? Да? А то я никак с мыслями не могу собраться. Может, кушать хочешь? Ну ладно. Вот слушай. Извини, что я всё о своём да о своём, но эти скоростные унитазы мне так понравились! Ты мне вот что скажи: куда мне писать, на какой завод или фабрику, какому начальнику, чтобы их в производство внедрили? Я конечно знаю, что народ на лыжах катается, на коньках, на досках там всяких, но на унитазе же вообще круто! Настоящий болид! Да ведь?

– Ок! Я поняла! Сделаю, – Вероника засмеялась.

– Что ты сделаешь?

– Сделаю, чтобы болид в производство внедрили.

Она смеялась очень заразительно. Глаза-щёлки, ровные зубки, только одного сбоку не хватало. Долго и на одной ноте, как колокольчик. Болид! Валера тоже стал смеяться, а она, глядя на него – ещё пуще, так сильно, что даже дыхания не хватало. Болид! Она упала на ковёр и, хохоча, прижимала руки к животу. Валера сгибался от смеха пополам, утирал слёзы и хлопал ладонью по дивану. Когда без особой причины, то особенно смешно.

Отсмеявшись, Валера придумал следующую ступеньку к вершине счастья: идеальный сантехнический набор. Волшебный сундучок, маленький, но бесконечно ёмкий, который, не оттягивая плечо, содержал бы в себе множество инструментов, как первой необходимости, так и экзотически редких. После нескольких попыток они с Вероникой добились от сумочки безукоризненной формы и размеров: формата листа писчей бумаги, она была покрыта тонким и гибким пластиком, мягким на ощупь, как кожа, но прочным и держащим форму; спереди сдержанно-оранжевым, сзади коричневым, а внутри гладким, с золотистыми виньетками на чёрном фоне. С тихим торжеством Валера доставал из сумочки и раскладывал на ковре разномастные пассатижи, хитро изогнутые гаечные ключи, обширное семейство отвёрток, остро отточенные монтажные ножи в бархатных чехлах, многометровую бухту стального троса для прочистки труб, коллекцию молотков и молоточков, новенькие напильники, роскошные вантузы, мощные электрофен и электролобзик, шуруповёрт и болгарку, дрель-перфоратор и даже портативный сварочный аппарат. А в боковом кармашке хранились коробки со всевозможными детальками: винтами, шайбами, гайками, дюбелями, шурупами, заклёпками.