Парижский десант Посейдона

Долговязый и обманчиво нескладный Муромов усмехнулся:

–  Сильвер был одноногий… Инвалид.

–  Зато стоил десятка здоровых.

–  Да какие могут быть возражения? Если группа решит… Сильвер так Сильвер. Мне нравится.

–  Договорились, отлично. Ну а вы, товарищ Капельщикова, - как насчет Русалки? Или Нимфы?

–  Я предпочла бы стать Медузой, - отозвалась товарищ Капелыцикова.

–  Ради бога. А почему, если не секрет?

Вместо ответа лейтенант Капелыцикова перехватила взгляд Посейдона и уже больше не выпускала, пока тот не дернулся и не отвел глаза.

–  Да, понимаю. Вы и в самом деле Медуза. Правда, скорее, не из водной стихии, а из античной мифологии.

–  Сирены, кстати, тоже существа сомнительные в смысле реального существования. Как, впрочем, и всемогущий Посейдон.

Флинт слегка улыбнулся - очевидно усомнившись, в свою очередь, в собственной реальности. У Мины на этот счет никаких сомнений не было.

–  Хорошо. Добро пожаловать в отряд, Медуза и Сильвер. Вас ввели в курс дела, сообщили подробности?

–  Никак нет, - новички ответили почти хором.

–  Отставить официоз. Иначе на нем и засветитесь. Все эти «никак нет» придется забыть на неопределенное время. Но это, конечно, не означает упразднения обычной дисциплины. В действительности она у нас даже жестче той, к которой вы привыкли. Но при этом мы - одна семья.

–  Понятно, - не без некоторого усилия сказала Медуза, соскальзывая с запретного официоза.

–  Тогда начинайте входить в курс дела прямо сейчас. Вместе с остальными… Итак, нам предстоит приятная командировка в прекрасный город Париж. Мечта идиота. Кафешантаны, бутики, Монблан и так далее. Если выдастся возможность, мы посетим там чудесный музей д'Орсе и полюбуемся полотнами импрессионистов. Но это произойдет лишь в том случае, если мы перед этим успешно посетим особняк, расположенный неподалеку, где осмотрим некий сейф или что-то в этом роде.

Медуза, как школьница, подняла руку:

–  Можно вопрос?

–  Можно.

–  Почему не посетить музей перед особняком? Я так понимаю, что мы поедем под видом туристов. Вполне естественно сначала пойти и посетить музей… а походя оценить особняк снаружи.

Посейдону понравилось, что она ничего не спросила ни о жителях особняка, ни о сейфе, ни о надобности его осмотра.

–  Возможно…

Тут вмешался Торпеда, задав вопрос: с какого вообще рожна водоплавающим «Сиренам» лезть в особняк?

–  Это сухопутная операция…

То же самое Посейдон недавно говорил Клюнтину.

–  А тебя что, Торпеда, никогда не учили штурмовать наземные объекты? Те же базы, например?

–  Так то с моря…

–  Вот и мы пойдем с моря. С реки. Этот особняк, как мне сказали, настоящая цитадель. В нем обосновался старый нацист Валентино Баутце. Он уже одной ногой в могиле, но продолжает отравлять воздух. В сейфе у него какие-то важные документы, которые и являются предметом нашего интереса. С суши цитадель брать нежелательно, поднимется кипеж. Поэтому мы пойдем с Сены.

–  А данные предварительной разведки?
– спросил Магеллан.

Ну вот, все как по нотам. Стандартные вопросы… Что ж - на них будут соответствующие ответы.

–  Их нет, - повторил Посейдон слова генерала Клюнтина - в точности, вплоть до соблюдения генеральской интонации.

Магеллан поджал губы.

Сообразительный парень.

–  Когда выступаем?
– осведомился Мина.

–  На подготовку нам дали сутки. Так что все основные моменты придется, видимо, анализировать уже прямо на местности.

Магеллан меланхолично продекламировал:

–  Ночь. Улица. Фонарь. Аптека…

–  Да, - кивнул Каретников, - у тебя правильные образы. Ночь и улица. Правда, не улица, а набережная Анатоля Франса, но это несущественно. Мы не поэты, чтобы выдерживать размер.

–  Это круто, - заметил Мина.
– Вроде бы и пустячок, зато в центре Парижа, да ночью, да под воду, с оружием, в речку…

–  С моста Александра Третьего, - усмехнулся Магеллан.

–  Почему бы и нет?
– пожал плечами Флинт. Через коллектор пойдем?

–  Именно, - кивнул Посейдон.

–  Коллекторы с домами не сообщаются, нельзя не отметить, - задумчиво произнесла Медуза.

–  Ну не коллектор - что-то же там есть наверняка. Через это и войдем.

–  Если диаметр позволит… Иначе нужно посылать туда отряд мутантов размером не больше крыс…

–  Хреново все же без разведки, - не удержался Магеллан.

–  Если там цитадель, то они не дураки, - сказал Торпеда.
– Наверняка предусмотрели и такую возможность. Стоки тоже укреплены, зуб даю.

–  Оставь свой зуб себе. Ясный пень, что они и там наворотили, - не стал возражать Посейдон.
– Потому-то нас и посылают, я думаю. Это наша задача - справляться с такого рода трудностями. Важно, чтобы снаружи было тихо. А то, что со дна окажется не легче, - это понятно и ежу.

–  Решетками все забрано, - впервые подал голос Сильвер.

–  Что нам решетки?
– презрительно хмыкнул Мина.
– Вот что там дальше - это куда интереснее.

–  Что дальше - да дерьмо там дальше, в канализации-то, - объяснил Торпеда.
– Фашистское. А что, кстати, старый фашист делает в Париже? Не боится?

–  Похоже, что нет. А еще похоже, что за ним должок, - сказал Посейдон.
– И должен он непосредственно нам. Похоже, что это именно он заслал на Коневец наших немецких друзей. Так считают в Управлении.

Мина оскалился:

–  Старый, значит, в могилу навострился? Жаль, если так… Нельсон-то наш был молодой…

–  Нам не вменяют в обязанность трогать этого урода, - Каретников подмигнул.
– Отдай его, сказали мне, израильтянам. Перед ними он тоже в долгу, и они действуют параллельно с нами. Но я считаю…

Он замолчал, предлагая «Сиренам» додумать невысказанное.

–  Нужно что-то особенное, - заметил Флинт. Старый одуванчик рассыпется, если тронуть его пальцем. А надо, чтобы он осознал и раскаялся.

–  Это и в самом деле не главная наша задача, - отозвался Каретников, держа пальцы скрещенными.
– Но если выпадет случай, мы его не упустим. Потому что прямого запрета я не получил…

Снова вмешался Сильвер:

–  Вы сказали - израильтяне…

–  Вообще-то можно и на «ты». Никакого официоза, повторяю. Привыкай.