Партизаны

– Ни то ни другое. Все, тема закрыта. Меня мучает еще один вопрос: почему Алессандро окружил себя неумелой компанией? Ответ очевиден – камуфляж. Он хотел выглядеть обыкновенным разбойником. Да, этот парень находчив. – Петер-сен огляделся. – Карлос, нельзя ли попросить кого-нибудь из ваших людей принести кувалду или что-нибудь похожее на нее?

– Для чего вам нужна кувалда? – капитан вновь стал подозрительным.

– Вышибить из Алессандро мозги, – усмехнулся Джордже, – прежде чем начать задавать вопросы.

– Дверной запор поврежден, – напомнил капитану Петерсен. – Кувалда понадобится, чтобы закрыть каюту снаружи. Мы вобьем в дверь герметизирующие скобы.

Капитан вышел в коридор, отдал распоряжение и вернулся обратно.

– Пойду взгляну на раненого, – сказал он.

– Сделайте одолжение. Разрешите подняться в вашу каюту или как там называется то место, где мы с вами вчера встретились?

– Конечно, а зачем?

– Если бы вам пришлось полтора часа мерзнуть на палубе, не стали бы спрашивать.

– Понятно. Тонизирующее. Надеюсь, джентльмены, вы справитесь без меня, – Карлос помолчал и сухо добавил:

– У вас будет достаточно времени, чтобы подготовиться к моему допросу.

Он ушел, и почти тотчас же появился Пьетро, принесший небольшую кувалду.

Оставив пленников в каюте, Петерсен, Джордже и Алекс закрепили на двери все восемь герметизирующих скоб и при помощи кувалды толстяк загнал их в пазы. Теперь даже горилла не смогла бы открыть дверь изнутри. Оставив кувалду поблизости, троица спустилась в машинное отделение. Там было безлюдно – управление катером осуществлялось из рубки рулевого. Прошло меньше минуты, прежде чем они нашли то, что искали.

– Ночная работенка вызывает кошмарную жажду, – сказал Джордже, наливая себе третий стакан «граппы». Он взглянул на рации Зарины и Михаэля, стоявшие около ножки его стула. – Надежней было запереть их в нашей каюте. Почему вы решили перенести их к капитану, Петер?

– Потому что наша каюта – чересчур надежное место. Юный Михаэль никогда не отважится проникнуть в нее.

– Не пытайтесь убедить меня в том, что он попытается извлечь свою рацию отсюда, – промолвил толстяк.

– Маловероятно, согласен. Михаэль, ясное дело, не герой, если конечно, не великолепный актер. Хотя, по-моему, актер из него такой же, как и герой. Однако, если он окажется в отчаянном положении – а такое должно случиться, ведь он не сможет отправить свое сообщение вовремя – то попробует добраться до рации.

– Не представляю, как у него это получится? Карлос скоро вернется в каюту и передатчик снова будет под присмотром. К тому же от сейфа есть один-единственный ключ, и тот у капитана.

– Карлос может дать ему ключ.

– О! Именно так должен работать изощренный ум, – воскликнул толстяк. – Итак, остаток ночи мы не спускаем глаз с нашего Михаэля? Даже если тот попытается наверстать упущенное – что это доказывает? Только то, что между ним и Карлосом существует какая-то связь?

– В этом я и хочу удостовериться. Глупо надеяться, что кто-нибудь из них добровольно признается во всем. Тем более Михаэль. По прибытии в Плоче можно изолировать его – приказать взять под стражу за неподчинение или по подозрению в попытке контакта с противником.

– Вы действительно подозреваете его в этом, Петер?

– Упаси, Господь! Конечно, нет. Но он же собирался передать кому-то радиограмму? Этот «кто-то» вполне может оказаться шпионом. Подобное обвинение произведет на Михаэля должное впечатление. Я хочу знать наверняка: есть ли связь между ним и Карлосом.

– А если есть, вы подвергнете Михаэля заключению?

– Несомненно.

– А его сестру?

– Она ничего не сделала, и поэтому сможет продолжить путь, присоединиться к брату или, как вы сказали, подвергнуться заключению. Это ее личное дело.

– Рыцарский жест, – Джордже потянулся за «граппой». – Итак, можно подозревать, а можно и не подозревать существование связи между Карлосом и Михаэлем. Но мы уже знаем о связи Карлоса с Алессандро.

– Нет, – возразил Петерсен. – Я догадываюсь, что капитан знает об этом человеке гораздо больше, чем мы, но не думаю, что он посвящен в планы Алессандро. Его появление на корабле было для Карлоса столь же неожиданным, как и для нас. Действуй они сообща, Алессандро не взял бы с собой горелку и чайник. Он мог воспользоваться камбузом, где можно вскрыть все что угодно... – Петерсен улыбнулся вошедшему капитану. – Ну, как поживает Кола?

– Опасности для жизни нет, но плечо сильно повреждено. Даже при полном штиле я бы не рискнул что-либо предпринять. Нужен хирург, – Карлос открыл сейф, поставил обе рации внутрь и вновь запер стальную дверцу. – Не спешите, господа. Я еще раз покину вас – мне нужно подняться в рубку.

– Вы не могли бы на минуту задержаться?

– Да, Петер? – капитан усмехнулся. – Допрос?

– Разумеется, нет, – сказал Петерсен. – Всего лишь пара вопросов. Вы сэкономите нам время и избавите от лишних хлопот.

– От каких хлопот? Речь идет о допросе Алессандро? Вы же обещали мне, что пыток не будет.

– Я по-прежнему обещаю это. Алессандро пытался напасть на нас и выкрасть кое-какие бумаги. Вы знали о его намерениях?

– Нет.

– Верю.

Карлос удивленно поднял брови, но ничего не сказал.

– Однако вас не очень-то беспокоит то, что ваш земляк-итальянец стал пленником варваров-югославов, – заметил Петерсен.

– Если вы хотите сказать, что Алессандро лично для меня много значит, то глубоко заблуждаетесь.

– Но его репутация. По-моему, вы хотите ее поддержать.

Карлос вновь промолчал.

– Вам известно о характере его деятельности. О чем нам еще неизвестно. Разве не так?

– Возможно. Но не рассчитывайте, что я расскажу вам об этом.

– Я не рассчитываю, просто надеюсь.

– И не надейтесь. Вы же не нарушите Женевские соглашения, чтобы выудить у меня эти сведения?

Петерсен поднялся из-за стола.

– Разумеется, нет, капитан. Спасибо за гостеприимство.