Парус. одинокий

Охранник вдруг судорожно схватился за горло. До Романа донесся тихий, как вздох, придушенный стон, губы охранника шевельнулись и Роман скорее угадал, чем услышал:

– Избавиться! Невозможно…

Ясно, словно в кино, перед Романом возник образ темной сторожки, узкого топчана, на котором не спишь, а лишь сидишь всю ночь, прижимая к себе ружье, в бесконечном, мучительном ожидании, когда из темноты донесется шорох волочащегося по щебню тела. Тычутся в стекло сальные черные патлы и глядит из мрака, не отрываясь, желтый испитой глаз. Сохнет рот от мучительного желания не просто выпить – напиться до отупения, до полного беспамятства и будь что будет… Нельзя. Нельзя сдаваться, нельзя становиться таким, как она, эта сука…

– …К сожалению, в данный момент упокоить ее невозможно.

– Потому что ваш кинжал сломался? – тоном маленькой девочки, которой рассказывают страшную сказку, спросила Лина.

Рико покачал головой:

– Потому что ее право.

– Права… - хрипло процедил охранник и облизнул пересохшие губы, - И вы туда же – права у них, видите ли! У нее одно право – сдохнуть побыстрее, чтоб нормальных людей от ее вида не тошнило!

– Ну так она и сдохла, иначе бы тут не лазила, - раздраженно буркнул в ответ Роман. – Ты, мужик, еще жалобу подай, в горсовет. Или прямо запрос в парламент: против особых прав для невинно убиенных, вернувшихся в поисках своего убийцы. Выход из гостиницы поутру откладывается. – заключил Роман, - Опоздаешь ты, Янка, на свидание, будет твой Эдвард под дверью топтаться.

– Единственное, что меня в этой ситуации утешает.
– согласно кивнул Рико.

Янка издала сдавленный гневный крик.

– Я цифры запоминаю плохо, а так, вообще-то, кодификатор нормально проработал, - Роман угрюмо ей улыбнулся, - Она «возвращенка», правильно? За убийцей своим вернулась? «Подлежит интернированию по месту постоянного пребывания, т.е. упокоению, в случае успешного завершения «возвращенцем» правовой миссии, т.е. уничтожения убийцы, а также в случае нарушения «возвращенцем» своего правового пространства, повлекшего за собой смерть, не имеющую отношения к правовой миссии, т.е. в случае убийства невиновного…»

– Может, и сдадите, стажер… - задумчиво сообщил Рико, - Если не сам полковник принимать будет.

– А мы причем? Чего она к нам привязалась? – взвился Славик.

– Неужели непонятно? – пожал плечами Роман, - Ее убийца здесь, и она не даст нам уйти, пока до него не доберется! – и тихо добавил, - Ну или пока кого-нибудь другого не пришибет!

Пальцы охранника на ружейном прикладе побелели. Он угрюмо уставился на Романа и похоже, уже не чувствовал себя рядом с ним в безопасности. Но молчал. Заговорил Славик:

– Опять убийца? – на лице Славика проступила настоящая обида, - Вы что, с супругой моей сговорились? В этой гостинице у всех крыша рано или поздно съезжает? Серега, значит… - он кивнул на смирно стоящего под стеночкой водителя. Единственный, кто не участвовал в недавней драке и не был по уши перемазан в золе, - …по моему приказу Владика угрохал, из-за денег и компании, - он поглядел на отвернувшуюся Лину и рот его искривился горькой гримасой, - А бичиху мы зачем убили? Она что, тайная совладелица нашей компании?

– Да причем тут вы! Мания величия у человека, думает, кроме него тут уже и убийц не найдется, - словно сварливый старикашка пробормотал Роман. Башка опять разбушевалась – анальгинчику бы… Кругленькая беленькая таблеточка, вода в стакане… Роман судорожно сглотнул. Недостижимая мечта. – Кстати, она ведь чуть не замаралась невинной кровью – когда там, на мостике между зданиями, попыталась меня на арматурные колья стянуть. С вами перепутала, верно? – Роман наклонил голову и бросил на охранника быстрый взгляд исподлобья.

Лицо того белой мертвой маской выделялось на фоне тусклой бетонной стены.

– Что возьмешь с бедной «возвращенки», умершей в состоянии алкогольного опьянения? – мрачная усмешка пробежала у Романа по губам, - Она ведь пьяная была, верно? Когда вы ее нашли? Где-то здесь, в одной из комнат. У нее были противные сальные волосы, и пахло от нее перегаром, немытым телом… - голос Романа стал вкрадчивым, завораживающим.

– Моча, лужа мочи… - глухо, словно в трансе, откликнулся охранник, - Штаны с начесом… В дерьме…

– Вам было отвратительно к ней прикасаться, - тихо продолжал Роман, - Но у вас была работа…

– Работа, - повторил охранник и удовлетворенно улыбнулся, - Я все-таки нашел работу – не спился, не скурился, я нашел! Я работал!

– Вы поволокли ее к выходу. Она цеплялась за вас, орала, молола глупости… А на железном мостике – другого-то пути к выходу не было, да? – на мостике она попыталась вас ударить… Она не умерла, пока летела вниз. Она наделась на арматуру и еще какое-то время жила – сверху было видно, как она корчится.

– Случайность… - неуверенно, будто его самого и не было на железном мостике в тот день, будто он лишь строит предположения, выдавил охранник.

– Не-ет, - протянул Роман, - Если бы случайность – она бы не вернулась. Все имеет свою цену. За случайность так дорого платить не приходится.

– Случайность, случайность, случайность!
– чуть не топая ногами, как капризный ребенок, закричал охранник, - Я только оттолкнул ее! Вы же видели тот мостик, я бы и сам там не удержался, она чуть не сшибла меня, я только оттолкнул, чтоб самому не упасть!

– Вы убедили себя в этом. Возможно,потом, может даже через секунду после ее смерти, вы пожалели, что убили ее. Но втот самый моментвы хотели ее убить! – сказал Роман и сам поразился своему тону, таким непреклонным он был. Судейским. Инквизиторским.

Видно, это сравнение пришло на ум не только ему. Янка и Рико быстро переглянулись и тут же поглядели на Романа – слегка опасливо.

Но Роман этого не видел. Он пристально смотрел в лицо охраннику – будто тараном лупил в плотно запертую и для верности еще подпертую изнутри мебелью дверь. И дверь задрожала под напором, закачалась, заскрипела подпирающая ее баррикада…

– Она… сама… виновата… - давясь словами, прохрипел охранник, - Как она смела… Еще и… - он хрипло засмеялся, смехом, больше похожим на рыдание, - Кокетничала со мной – вонючая, грязная… Пусть идет… к таким как сама… А я – нет… Служить больше не могу… Деньги за контракты, много денег – вложил, разорился… Дурак, какой из меня бизнесмен, я только воевать и умею… Квартиру жена забрала, сука!
– он говорил все быстрее и быстрее, задыхаясь, как в бреду.

За его спиной тихо прошелестел спускающийся лифт – подкрался, точно любопытный кот, что выползает из-под кровати по окончании семейного скандала, когда перестают летать горшки с цветами и биться вдребезги посуда. Янка невольно дернула стволом огнемета, но стрелять не стала, боясь спугнуть откровения охранника.