Паучий случай

— Да-да, — согласилась я, сидя на корточках возле камина.

— Не понимаю, почему ты так смотришь? — прищурились красивые глаза «Папы, который выжил». Нет, ну молния на лбу смотрится вообще здорово!

Он недоверчиво подошел к зеркалу. И застыл.

— Это что? Он сделал? — обалдел Риордан.

— Я честно пыталась предупредить, ваше величество, — ответила я, нагревая сахар на ложке.

В ванной слышался звук воды. Рядом со мной и вызревал для будущего полета будущий космонавт. У нас сегодня внеплановые учения.

— Я все отмыл? — послышался голос надо мной. Сахар пузырился и закипал.

— Да, — согласилась я, сосредоточенно водя ложкой над пламенем. — Ай, горячо!

— Что ты делаешь? — красивые брови нахмурились.

— А вот что! — усмехнулась я, беря в руки готовый образец и засовывая папе в рот. — Спасаю вашу королевскую репутацию!

Вокруг меня скакало маленькое «А мне?».

— Тебе — самый большой, — пообещала я, высунув язык от усердия. — Дорогой папа…

Начала я сладенько. Он еще не чувствовал подвоха. Но маленький опыт подсказывал, что он есть!

— У меня для вас партийное задание, — улыбнулась я нежнейшей улыбкой. — В уголке стоит горшок.

— Так, — послышался голос. Я отворачивалась, как могла, чтобы не смотреть ему в глаза.

— Как только юный принц становится задумчивым. Как только у вас возникло подозрение о том, что принц думает о государстве больше, чем вы, — продолжала я. — Высаживаете его на горшок.

— Так, — голос изменился. Что-то мне подсказывало, что у папы сейчас появятся неотложные государственные дела. Вот прямо возьмут и появятся.

— Это еще не все, — сразу предупредила я чужую нервную систему. — Потом берете палочку… Вот эту…

— Та-а-ак, — послышалось слишком близко.

— И… — держала я интригу. — Ковыряете государственные дела сына. В поисках чего-то красненького. Колпачка от фломастера. Мы его только что проглотили. Теперь ждем с вещами на выход.

Мне показалось, что папу придется откачивать. Папа был бледен. И признаков согласия не подавал.

За окном вечерело. Папа смотрел на сына с укором: «Сколько можно какать?». За щекой у сына был маленький леденец. Эдакое вознаграждение за то, что почти весь день удалось продержать человеческое обличье.

— Это ничем не отличается от вашей работы, — вежливо и кротко сообщила я. И посмотрела на горшок с вертикальной палочкой.

Либо из папы археолог так себе. Либо колпачок оказался крепким орешком.

— Это всегда так? С ребенком? — спросил Риордан. — Каждый день?

— Нет, бывают дни, когда этого нет. Когда малыш болеет. Так что лучше, чтобы все это было, — улыбнулась я языкам пламени.

— Может еще няню нанять? Или две? — послышался голос за спиной. Горшочек прозвенел.

— Я сейчас кого-то посажу на веник и вынесу в ближайший лес. Там посажу на травинку, развернусь и уйду, — строго произнесла я. — И этим кто-то будет его величество. Я не доверяю вашим слугам. Это раз. У меня есть подозрение, что предыдущие няни плохо обращались с ребенком! Это два. И травмировать ребенка лишний раз я не позволю. Это три!

Периодически к нам бегали со словами: «Приехали такие-то такие!». В этот момент папа отставлял горшок. Делал вид, что он и горшок просто случайно оказались на одном квадратом метре. И никакого отношения друг к другу не имеют!

Мне было откровенно чхать, кого к нам занесло. Меня беспокоило вовсе не это. Я берегла огромный леденец для торжественного вечера. И смотрела, как на него облизывается юный сладкоежка.

Папу периодически выдергивали. В этот момент он радовался так, словно ехал на курорт. Риордан делал успехи. Он шел по ковру, как сапер — балерина. Бдительность, бдительность и еще раз бдительность!

У нас закончилась бумага. Не найдя ничего нового, я достала из тайника любовные письма. Проверила, что на обороте они чистые. И выдала юному художнику.

Все слуги бегали по замку, как угорелые. Отловить кого-то казалось задачей нереальной.

— Давай малыш, экранизируй прозу, — усмехнулась я, видя, как поредел ассортимент фломастеров.

Я уже привела себя в порядок. Время приближалось к одиннадцати. В шуршащем, роскошном платье, я смотрелась почти королевой. Я вспомнила портрет на стене. И мысленно сравнила.

Интересно, как люди воспримут тот факт, что няня одета как королева? Или им все равно?

Отец вошел в комнату. Взгляд у него был вопросительный. Я покачала головой, показывая очередной горшочек с «медом для мух». Винни Пух и Пятачок переглянулись.

— Может, он его не ел? — спросил Риордан, ногой проверяя ковер. — Пусть служанка поищет. Заодно и приберется в комнате.

Скромная и тихая как мышка девушка втиснулась в комнату. Не поднимая глаз, она принялась собирать мусор. Смятая после: «Смотрите, как я умею!» кровать намекала, что и ее не мешало бы застелить.

— Так, я вам какой колпачок сказала искать? — напряглась я.

— Красный, — послышался ответ. Так, плохо, няня запарилась.

— Отбой красному. Ищем зеленый.

Во рту у малыша был красный колпачок.

— Ой, уже два! Милый, дай сюда! Я кому сказала, — не выдержала я, пытаясь спасти красный колпачок из слюнявого ротика. Но тщетно.

И тут же обезглавила все фломастеры. Служанка спокойно подошла к кровати и стала стряхивать все с одеяла. На кровати сидел принц и гладил одеяло остатками коня.

Я стояла возле кресла. Его величество сидело в кресле. «И вот когда же я успела-то?», — спрашивала я себя. А, впрочем, это было уже совсем-совсем неважно. Главное, чтобы сегодня все прошло удачно.

Служанка подняла подушку. Принц повернулся к ней и замер… Он затрясся мелкой дрожью.

— Так! — я бросилась к нему. Но он тут же обернулся пауком.

— Лови его! — крикнула я, видя, как он устремляется за двери.

Девица от испуга выронила подушку и забилась в угол. «Я не виновата! Я не виновата!», — шептала она, умоляя пощадить ее.

— Что случилось! — заорала я, понимая, что весь день пошел насмарку. Из — за какой-то сраной поду…

— Ловите наследника! — бросился отец к двери. — Быстро!

Перед глазами пролетел тот момент, когда я прятала книгу.

Я тогда точно так же стояла с подушкой в руках. Это был первый раз. Второй раз был тогда, когда Риордан держал в руках большой лист бумаги. Большой лист белой бумаги. А белый лист бумаги в глазах ребенка мог напомнить… подушку! И вот сейчас… Служанка подняла подушку, чтобы взбить ее…