Паутина дорог

— Да, разумеется.

Первые ростки усыпляющей магии дали свои плоды. Виенто поспешно прикрыл ладонью широкий зевок.

— Я все еще ваша разведчица?

— Да, но в Рантеран вам путь заказан. Если не желаете умереть самой мучительной смертью…

— Не желаю, — решительно отказалась Дейна. — Что меня ждет взамен?

— Военные походы и мои личные поручения.

— А если я не справлюсь?

— Справитесь.

Ишь, какой самоуверенный! Маленькая веселая насмешница внутри Дейны ехидно рассмеялась, а здравый смысл призывал молчать и не привлекать к себе лишнего внимания, чтобы не сорвать процесс усыпления. Отставив в сторону чашку с ароматным горячим напитком, герцог посмотрел на содержимое с удивлением и неприязнью.

— Странно. Питье бодрящее, а меня клонит в сон.

— И меня, — солгала Дейна, впервые в жизни заметив, насколько герцог привлекателен своей порочной красотой. — Мама говорила, от него бывают побочные эффекты.

Вторые и третьи чары легли на голову черноволосого красавца легко и просто. Он слишком увлекся тяжелыми переживаниями и дурными мыслями, его сознание стало податливым и открытым для магии извне. Будь в этой комнате настоящие враги, Даниэлю было бы несдобровать.

Сложив на столе руки, Виенто опустил на них голову и тут же негромко засопел, погрузившись в глубокий ровный сон. Дейна едва успела отодвинуть покачнувшуюся чашку, и, не в силах сдержаться, дотронулась кончиками пальцев до черных волос господина. Они оказались мягкими и густыми на ощупь.

Жаль, что она не успела спросить про Леона. Но сейчас это уже неважно.

Встав из-за стола, Дейна тихо и быстро подошла к жемчужине. Ковер делает неслышным звук от маленьких каблуков, а слуги не заметят пропажу одной безделушки. И она решительно протянула руку за прекрасной находкой. Пусть она и не любила золото, но этот перстень станет ее спасением.

Воровато оглянувшись на спящего герцога, Дейна сжала находку в кулаке и сделала шаг к двери. Она колебалась, озаренная одной чудесной мыслью.

Если жемчужина возвращает владельцу здоровье, то не испробовать ли ее на себе, прежде чем отдавать отцу? Тогда ее глаза начнут хорошо видеть, а ноги станут крепкими и начнут ходить без частых болей. Чудесная идея, она обязательно подумает об этом потом, когда выберется из поместья господина.

За спиной раздался тихий звук. Движение в кресле, звук глотка, тихий звон чашки об блюдце.

— А ведь и правда бодрящий напиток, — проговорил Даниэль Виенто холодно и почти зло.

Дейна опрометью кинулась к двери, но герцог опередил воровку. Вскочив из-за стола, он пересек комнату двумя прыжками, схватил ее за шиворот и с силой ударил по руке. От неожиданности разжались тонкие пальцы, кольцо с жалобным звоном упало рядом с дверным косяком.

Тяжело дыша от собственного бессилия, Дейна рвалась на волю. Зря! Сильный толчок отправил ее обратно в кресло, где она сжалась в комок, исподлобья наблюдая за Виенто. Он внимательно рассматривал кольцо, держа украшение на вытянутой ладони, и в темных глазах плясали огненные искры, хотя камин был пустым и холодным. Откуда они отражаются?

— Я хотела исцелить себя! — сказала Дейна громко и хрипло, сдерживая рыдания из последних сил.

— Врешь, — в голосе Даниэля странным образом сочетались веселье и злость. — Не знаю, кто уговорил тебя на это, но обязательно выясню. Есть у нас в стране один подлец, причастный к смерти Серхио Рэда, а?

Он невесело усмехнулся и щелкнул пальцами.

Ведомая холодной волной дурного предчувствия, Дейна попыталась встать, но ее прижало магической энергией к сидению и спинке кресла. С легким звоном на ее запястьях сомкнулись стальные оковы, скрепляемые тонкой цепью. Высшая огненная магия прекрасно работает с металлом, и Даниэль Виенто знал это ничуть не хуже, чем Дейна — секрет усыпления.

— Вам лучше оставаться на месте и слушать меня, — ледяной голос герцога звучал тихо и тяжело. — Четверной суд скоро решит вашу судьбу, Дейна Морлан.

Глава 9. Четверной суд

Традиция Четверного суда тянулась из глубины эпох, и о ее подробностях знали только четверо приближенных герцога. Он отличался от обычного суда, проводимого опытными судьями и прокурорами. Трое приближенных и сам герцог выдвигали обвинение против четвертого сюзерена, а его вину или невиновность доказывала магия.

В случае подтверждения вины эта же магия и наказывала преступника. Как именно, никто не знал. Слухи ходили разные, но верить им считалось дурным тоном. Каждый герцог, кому выдалось судить сюзерена, уносил эти сведения в могилу, как и прочие судьи. Но однажды кто-то проболтался, что кара, наносимая магией, соизмерима с тяжестью преступления. Убийцу, к примеру, казнила его же стихия, а вор или клеветник не удостаивался чести быть наказанным силой свыше, и тогда приговоры выносили сами герцоги.

Так это было или нет, а Дейне предстояло стать следующей подсудимой впервые за тридцать лет, и первой за всю историю женщиной-сюзереном, обвиненной в преступлении. И она до последнего старалась скрывать свои чувства за маской спокойствия. Но когда два угрюмых солдата отвели ее в маленькую чердачную комнату с зарешеченным окошком и накрепко заперли дверь, девушка дала волю чувствам.

Слезы брызнули из глаз, и она метнулась к противоположной стене, пытаясь избавиться от боли, горя, досады.

— Эта настоящая стена, девочка, — молвил за спиной шуршащий голос, от которого Дейна успела отвыкнуть. — Ты не пробьешь ее кулаками.

— Генри?

— И снова этот удивленный голос, — призрак витал по комнате и насмехался над пленницей. — Неужели ты не поняла, что я всегда буду с тобой? Пока не умрешь от старости… или от чего-нибудь еще.

Дейна вздрогнула, подняла скованные руки, смахнула слезы с щек и зло оглянулась на Генри.

— Ты мне не нужен, призрак! — выплюнула она. — В детстве я просила… Нет, я умоляла тебя вернуться. А потом мне стали неинтересны покровители и помощники. Толку от них…

Она не договорила и отвернулась, чтобы перевести дух. Генри же тихо рассмеялся над ее словами.

— Ты такая же дикая, как твой отец. Разве что доброты в тебе побольше будет.

— Спасибо, я уже слышала это от матери и бабки! Сотни тысяч раз! — она резко повернулась к призраку и окинула его яростным взглядом. — Почему ты приходишь каждый раз, когда я за решеткой?

— Тебе не понравится ответ, дикая девочка.

— Мне все равно!

— Ладно… — все-таки призрак помялся, прежде чем давать ответ. — Я смотрю на тебя и вижу твоего отца — в тот момент, когда он убил меня. Он был старше тебя лет на шесть или семь. Ах, как же мне хотелось увидеть его в тюремной камере.

— И ты… — ахнула Дейна, утопая в догадках и омуте чувств.

— Я представляю его на твоем месте.

— Не может быть, Генри! Ведь ты всегда был моим другом! — потрясенно прошептала она, все еще боясь поверить в убийственную реальность услышанного.

— Другом? Нет, девочка, это называется иначе. Дети иногда отвечают за грехи своих родителей. Конечно, твой брат и твой отец тоже хлебнут немало горя, но погиб я именно из-за твоего рождения.

Дейна не удивилась, не расплакалась и не закричала от невыносимой боли, сдавившей ее душу сильными пальцами. Она несколько секунд безмолвно смотрела на Генри, а потом тихо спросила: