Паутина Фрейда

Осколки впивались в ступни, но мне было плевать. Я отряхнул от битого стекла бумагу и развернул.

«Ярослав, любимый мой мальчик! Ты был моим светом на протяжении стольких лет, ты стал моим спасением, моей жизнью, но в то же время моей слабостью. Я люблю тебя больше жизни, а основу жизни я знаю, поверь. Я не знаю, когда ты найдешь это письмо. Увы, я не могу отослать его по почте. Но знай — я бы никогда тебя не бросила по собственной воле. Развестись — да. Я тебя об этом и просила. Но не потому, что не любила тебя, а лишь потому, что желала тебе счастья и нормальной семейной жизни. Ярослав, я любила тебя… и люблю, если ты веришь в жизнь после смерти, а меня уже нет. Я была твоим слабым местом, а на них и давят, так что… Если я умерла, то знай: никогда бы я не оставила тебя. Я тебя слишком любила.

Близких людей, да даже тех, которым бы я могла довериться, не так много. Ищи. И ты найдешь своего врага.

А я тебя люблю. Очень.

Несмотря на мои заявления о разводе. Ищи там, где богиня радуги нашла золото.

Я люблю тебя, мой родной.

И знаю, что найдется женщина, которая растопит твое каменное сердце.

Всегда и навеки твоя… Только твоя Алиса».

Глава 5. Дина

Я смотрела и не верила…

Даже надеялась, что это ошибка.

Отрицание — это тоже защита. И я пыталась себя сейчас защитить.

И что теперь? Ходить и думать, в какой момент я попаду на чистку с открывшимся кровотечением?

Сидя на полу в ванной, прислонившись к стиральной машине, я вдруг усмехнулась иронии судьбы.

Что ж… Мстить он не стал, но при этом отомстил сполна. Вселенная, что ли, издевается так надо мной? Да, все правильно. Жизнь отомстит. И уже мстит.

Я не знаю, сколько я просидела на полу, рассуждая о каких-то философских вещах, пока не поняла, что надо что-то делать.

Телефон был в сумке. Но дорога в два метра, пройденная от ванной, показалась вечностью. Еще и нужный контакт никак не находился. Наконец, я ткнула пальцем в кнопку вызова и стала слушать длинные гудки. Если мне сейчас не ответят — пойму, но вскоре в трубке прозвучало запыхавшееся:

— Алло!

— Привет, — сказала я.

— Дина? Ты чего так поздно?

— Ты сегодня дежуришь?

— Да.

— Сможешь меня провести к дежурному врачу?

— Господи, да что случилось?

— Все потом.

— Приезжай, конечно. Позвонишь, как подъедешь. Центральный вход уже закрыт, так что я встречу тебя возле приемника.

Вадима еще не было. Хотя он никогда так поздно домой не приходил. Отправив ему сообщение о том, что буду поздно, вышла из квартиры.

Может, я зря позвонила, может, зря несусь на другой конец города, но ночью могу обратиться только к Ане. И мне повезло, что она работает сегодня. Когда-то я помогла ей сохранить ей брак. А среди клиентов попадаются самые разные люди. И в последнее время я очень часто к ним обращаюсь.

За шлагбаум машины не пропускали, поэтому я оставила авто во дворе и пешком двинулась в сторону освещенного входа, где стояли машины скорой помощи, на ходу набирая номер Ани.

Она появилась через минут десять из-за угла и позвала меня за собой взмахом руки. Маленькая пластиковая дверь для персонала, лестница, коридор, бахилы, халат — и вот я уже в родильном отделении. Остановившись ненадолго перед открытой предродовой, увидела, как там, корчась от боли, стонет девушка. Потом был родзал — там уже были не стоны, а крики.

— Привыкнуть надо, — заметила Аня.

— Люди ко всему привыкают, — пожала я плечами.

Так и есть. И даже после многих часов в муках женщины идут сюда второй, третий, четвертый и так далее раз. Теория забывания. Все тот же дедушка Фрейд. Человеческая психика — невероятная непознанная схема. Сегодня рожаешь, а через месяц уже забываешь о боли. И хочешь снова. Но это все прелести, а есть и ужасы, когда мозг просто забывает какое-то травмирующее событие, чтобы психика осталась невредимой.

Нет, черт возьми, я снова думаю о каких-то теориях, когда мне осталось пять шагов до смотровой. Тоже можно объяснить. Я не хотела признавать, но мне страшно. Очень страшно.

— Дина, сунешь ей в карман пару тысяч, — сказала Аня, остановившись возле двери.

— Без проблем.

Женщина около пятидесяти. Но выглядела моложе, если бы шея не выдала ее возраст. Темные волосы, подтянутое лицо с легким макияжем, шикарная фигура. И как-то я сразу почувствовала — она профессионал. Было что-то такое в ее движениях, взглядах. Она как будто без УЗИ меня просканировала и слегка улыбнулась.

— Я Ольга Борисовна, — представилась она.

— Дина, — ответила я.

Дверь за спиной хлопнула — Аня ушла.

Врач указала мне на кресло, и тут я испугалась.

Мне казалось, что любое прикосновение спровоцирует выкидыш. Если там вообще что-то есть.

— Не бойтесь, Дина.

— Послушайте, у меня иммунологически обусловленное бесплодие, и я думаю, что это просто гормональный или какой-нибудь еще сбой. Но…

Ольга Борисовна надевала перчатки, пока я раздевалась, пересиливая себя.

— Поверьте моему опыту, это не сбой, — усмехнулась она, а во время осмотра констатировала: — Недель шесть-семь, кажется, но мы аккуратно сделаем УЗИ. Одевайтесь, пойдем в соседний кабинет.

А я все еще не верила. Или просто не хотела.

Ведь все же всякое бывает…

Но аппарат показал. Все подтвердил. Какой-то серый фон и небольшое темное уплотнение. Это и есть ребенок? Я удивленно рассматривала распечатанные скрины… И все равно не верила! Такое маленькое темное пятнышко, которое вообще не должно было появиться где-то у меня внутри.

За что?!

Я не смогу жить каждый день в панике, думая, на каком же сроке он умрет. А чем дальше, тем больнее будет.

— Дина, — позвала меня Ольга Борисовна, — у вас все хорошо. И да, шесть недель. Представьте, уже шесть, а если сразу сохранилась беременность, если сразу организм не сопротивлялся, то все возможно. Я не обещаю вам чуда, но, если вы выносите и родите, то я смогу на вас защитить докторскую диссертацию, — последние слова были произнесены с усмешкой, но потом врач добавила: — За годы практики я видела многое. Рожали у меня и женщины в сорок лет, которым до этого ставили бесплодие. Так что не спешите. Но вы… Это было почти невозможно, ведь причины у диагноза разные, а с вашим, Дина, я даже удивляюсь, что вы смогли доходить до такого срока.