Паутина Фрейда
Шрифт:
Аккуратно положив в карман врача пятитысячную купюру, я вылетела из отделения, на ходу махнув Ане рукой.
Я не помнила дорогу, я не понимала, что чувствую. То, что я так старалась отрицать, накрыло лавиной.
Срок…
Будет очень весело объяснять ребенку, что его заделали где-то в Латинской Америке люди, которые ненавидели друг друга. Мстили друг другу, а потом смогли влюбиться.
Я взяла телефон в руку и написала все-таки:
«Прости меня. Я не хотела».
Обманываю себя и его. Опять. Хотела, очень хотела. Я хотела, чтобы он понял, как я умело отомстила за кабинет следователя.
Гипнотизирование смартфона не помогло. Ну да, нормальные люди спят в это время. Но только я повернула ключ зажигания, как телефон призывно пискнул. Не заботясь о безопасности, я резко затормозила и взяла в руки телефон.
Нет, это Вадим.
«Меня до утра не будет».
Я не ответила.
Просто поехала в сторону дома.
А Ярослав не простит.
Мы свели друг друга с ума, мы уничтожали друг друга, ненавидели, а потом любили. До какого-то умопомрачения, до бешеного желания, но в то же время до едва уловимой нежности, которую каждый из нас боялся показывать.
И чертова судьба!
Мы смогли сделать ребенка. Маленькое существо, которое вот уже полтора месяца цепляется за жизнь, которую, скорее всего не увидит.
Надо оценивать реально, не цеплять розовые очки.
Но все равно…
Да там уже сердце прослушивается, да это же уже человек!
— Цепляйся дальше, пожалуйста, — попросила я в пустоту, понимая, что меня никто не слышит. — Я потеряла твоего папу, но не должна потерять тебя.
Господи, что я творю? Сродни расстройству. Но я все говорила и говорила по дороге домой. Говорила не с собой.
Я идиотка? Возможно. Но это было приятно — говорить. А ведь развитие ребенка начинается от самого приятного для родителей момента — зачатия. И я надеюсь, что он не почувствует потом, как мама его не хотела принимать, как отказывалась верить. Если, конечно, ему суждено родиться…
Глава 6. Дина
Я была счастлива? Наверное, еще сама не понимала. Пять лет назад, получив диагноз, я смирилась. А толку было убиваться и стенать? Все равно не поможет. Только принять.
А сейчас… Я боялась, очень боялась. Слушала свой организм, доводя себя до паранойи. Вот что-то кольнуло в боку, когда я выходила из машины, и тут же накрыл приступ паники. А я всего-то неудачно повернулась.
Да за все время можно сойти с ума. Я не смогу. Это слишком…
Квартира встретила темнотой и пустотой. И меня это порадовало. Какое-то стечение обстоятельств позволяло мне сегодня просто подумать. Только мыслей было очень много. И я не справлялась.
Мне надо было поговорить с Вадимом, но не сейчас. Я должна для начала переварить сама. Обманывать я его не собиралась. Просто разведемся, потому что жить я с ним тоже больше не могу.
А была такая идеальная семья. Даже перебор с идеальностью. Как в кино — жили они долго и счастливо. Когда мы познакомились, все было по традиционно: конфетно-букетный, секс, ЗАГС. Обычная социальная схема. Наверное, просто нас обоих это устраивало.
Только я забыла, кажется, в тот момент, чему меня учил Калинин, который преподавал у нас психологию семьи. Мотивация вступления
в брак. Залеты, желание следовать социальным нормам, для того, чтобы не быть белой вороной, чтобы порадовать родственников — все это неадекватные мотивации. А адекватная только одна — это любовь, желание провести с этим человеком всю жизнь.Но нам было хорошо вместе. Только сейчас во мне что-то сломалось. Шестеренки завертелись в обратную сторону, и пришло какое-то переосмысление.
Что-то где-то пошло не так.
И только теперь как по щелчку все изменилось.
Я только разделась и легла в постель, как рядом загорелся экран телефона. И хочется, и колется. Я боялась посмотреть, но и хотела. Вряд ли кто-то, кроме него, мог прислать сообщение в такое время. Если, конечно, это не какой-нибудь форс-мажор. И что он может ответить на мои извинения?
Я открыла смс и прочитала, чувствуя, как на грудь начинает давить болезненный пресс.
«Мне плевать».
Вот и все.
Почему же я не могу так плюнуть?
До утра я то впадала в дремоту, то просыпалась от бешеного стука собственного сердца, то просто смотрела в стену, лежа на боку.
С утра я ждала Вадима до последнего, но, когда до встречи с клиентом оставалось двадцать минут, вышла из квартиры.
День как день. Таких было много. Но все же другой.
В обед позвонил Калинин и пригласил в кафе. Все-таки любопытство — одна из основ человеческих мотиваций. Но даже такой профессионал не смог сдержаться. Я согласилась, посмотрев, что до следующей встречи полтора часа.
Мы договорились встретиться через двадцать минут недалеко от моего офиса.
Андрей уже ждал, когда я зашла в небольшое помещение. Он махнул рукой и повернулся к рядом стоявшей официантке. Она как раз приняла заказ, когда я подошла к столику, и Калинин сказал:
— Я заказал и тебе, Дина Анатольевна. Если, конечно, твои вкусы не изменились в последнее время.
Я села напротив Андрея и спросила:
— С каких пор ты задаешь вопросы при помощи иронических замечаний?
— Дина, я тебя обожаю, — рассмеялся он. — Это тот случай, когда ученик превосходит своего учителя.
— О, мой сенсей, что посоветуете?
— Ратомский? — только и спросил Калинин, пропустив колкость.
Я кивнула. У меня часто складывалось впечатление, что Андрей не психолог, а чертов экстрасенс.
— Расскажи мне еще про Алису, — попросила я.
— Идиотизм какой, — снова усмехнулся он. — Расспрашиваешь своего бывшего любовника о его бывшей, которая была женой твоего нынешнего любовника. Как-то мы все друг в друге увязли. Просто… Паутина Фрейда какая-то получается.
— Отличная формулировка. Можешь запатентовать.
— Дина, я уже рассказал все. А ты упорно продолжаешь спрашивать каждую нашу встречу об одном и том же. Я просто не понимаю, что еще ты хочешь от меня услышать, тем более что ты сама с ней была знакома. И консультировала ее, поэтому психологический портрет тебе не нужен.
С одной стороны, он прав. Может, и мне пора поделиться? Все-таки Андрей знал ее лучше. Намного лучше.
Я достала ежедневник и показала Калинину цифры, объяснив, как их получила.
Подождав, пока официантка поставит перед нами тарелки и стаканы, он сказал: