Паутина Света

Паук покрутил головой, пытаясь все-таки понять - где это он? Определенно, он стоял на границе... освещенного круга? Да, кажется так: трава и деревья впереди, причем "свет", который Паук после некоторого колебания признал светом живого пламени, одновременно пробивался и проходил сквозь них. Кажется... да нет, определенно, свет

высвечивал

эти объекты - траву, колышущуюся без ветра, ветви и стволы рощи из... из ничто?! Да, определенно, мужчина и стоял на границе этого самого "ничто". За его спиной просто ничего не было. То есть было... но, определенно, не травой, не листвой, не огнем и даже не

пространством

. Все и ничего, хаотичный и упорядоченно-неизменный мир энергии... хотя, мир? Или бесконечно-малая точка? Какие бессмысленные слова, право...

Некоторое время Шутен даже колебался - идти вперед или отступить, вернуться в "ничто", забравшее у Осколка былой могущественной

фигуры

такую большую часть с трудом сохраненного осколка себя. "Этот яд не только ослабил тебя и запер твою магию. Он не просто так не убил тебя - о нет, не просто. Знаешь, что бывает с могущественными духами, когда они умирают? Они уносят часть себя... Так вот - боюсь, я сильно облегчил твою ношу за гранью..." Голос пробился через очередной поток бреда-из-памяти - усталый мужской голос, говорящий ему, Шутену-доджи о его смерти. Странно, никаких эмоций он, этот голос, так и не вызвал...

Сложно сказать, сколько прошло времени, но, наконец он решился. И бытие, и небытие представлялось ему одинаково бессмысленным - несмотря на то, что сейчас он "ожил" явно как-то не так, как нужно, возвращение туда, где его не ждут даже воспоминания (если верить голосу памяти, он умер без них), было совсем уж глупым. А так - хоть какая-то цель... Чем дальше он заходил в рощу, тем весомей становились образы вокруг него - трава перестала быть собственной тенью, контуры, наполненные сутью сменились тенями разной плотности, и вот... В центре "рощи" была поляна - невысокие, корявые, но по-своему красивые и, кажется, цветущие деревья обступали ее ровным кругом. Мягкая, короткая трава была идеально ровной, и даже пламя, источник света и существования этого кусочка вроде-бы-реальности, не нарушало ее поверхность... ну, хотя бы потому, что горело в полуметре выше. Оранжево-огненное ядро языка огня давало разноцветные блики, окрашивая растительный ковер в зеленый и желтый цвета, деревья - в коричневый, салатовый и белый, а небо - в густую черноту с искрами редких звезд. И вся эта красота предназначалась для одного-единственного зрителя - девочка-девушка-женщина сидела в траве, безучастно глядя в огонь. Просто сидела неподвижно и молчала. За ее спиной по траве вольготно раскинулись девять, оранжево-рыжих, как языки волшебного огня, хвостов...

Времени не было. Точнее, само понятие время казалось лишенным смысла - в мире, где ничего не менялось, кроме игры красок-теней и светильника-огня. Казалось бы, вечная скука... но Шутен-доджи не скучал. Он... вспоминал. Или - понимал? Оказалось, выбравшись в эту условную реальность, он вынес в голове, как в ведре, что опускали в колодец, не только непознаваемый бред. Может, это были мысли и кусочки памяти всех погибших демонов от рождения мира? Да нет, вряд ли. Слишком информация была... обезличенной, что ли. Но она придавала

смысл

личным воспоминаниям, и Шутен продолжал "вспоминать". Он даже нашел некую "цель", к которой жизнь назад стремился. "Мир для аякаси, где люди - лишь жалкие слуги". Надо же, какой изысканный бред! И, главное, свой собственный, не заемный! Великая мечта... и такое бездарное воплощение! Прямо даже обидно должно быть за собственную слепоту - если бы здесь еще можно было испытывать обиду... Впрочем, как поглядеть - своего желания он тогда достиг. Главный? Главный. Рабы и слуги? В наличии. Хозяин собственной земли... Ну, а финал? А что финал. Закономерный финал для того, кто решил поиграть по чужим законам...

...последнюю мысль Шутен-доджи додумать не успел - позорно завалился на спину. Будь у него обычное тело, еще можно было сказать, что мышцы затекли или вроде того - но тут-то... тут-то происходило что-то

необычное

. "Землетрясение" - пришло на ум знакомое слово - кусочек земли реально трясло. Внезапно Ночной Паук понял, что... что деревья шумят, трава скользкая и холодная, и на ней выпала роса (за пределами теплого круга от пламени, конечно), да и сам источник света... теперь он бросал обычные такие блики - рыжие и красные на

цветную

, почти достоверную реальность. А девочка-женщина... все-таки девочка теперь смотрела на него - прямо сквозь огонь, как будто его и не было, и в ее глазах отражалась тень тысячелетий.

– А ты... необычный.
– Осмотрев своего визави, заключила она.

– Необычный?
– Шутен приподнял бровь... и тут же понял, что еще не слышал собственного голоса со стороны. Ничего такой голос. Мужественный.

Приятный

... опа. Эмоции?

– Все "попутчики", что приходили в Лисью Долину, или бежали, или старались меня съесть. Именно из их "тел" и сложилась это место.
– Усмехнувшись уголком губы, уточнила Девятихвостая.
– А ты пришел, и стал

понимать

... необычно. Ну, что скажешь... или мне и тебя все-таки съесть?

Шутен-доджи тщательно обдумал предложение и решил, что все-таки не хочет быть съеденным - потому что сейчас он уже мог

хотеть

. Хотя, это, несомненно, был бы

смысловой

поступок - четкий, ясный и с понятными перспективами, в отличии от шагов "в куда" и "в никуда".

– Если не возражаешь, я бы хотел просто остаться с тобой.
– Предложил он.
– По крайне мере ты говоришь так, как будто у тебя есть смысл и желание

быть

. Почему бы и не

побыть

... за компанию, так сказать?

– Да уж, мне есть ради чего быть... и я знаю,

как

быть. Кстати, ты странно одет.
– Ответила девочка. Сейчас стало видно, что ее одежда - кимоно с широким поясом, а прическа уложена сложным образом и отдельные пряди подвиты. Паук оглядел себя и не нашел ничего странного. Вспомнить, как он одевался

тогда

, никак не получалось.

– Это костюм человека, занимающегося делом.
– Пожав плечами, ответил он.
– Я теперь так

знаю

.

– О. Так ты смог использовать мою Лисью Технику.
– Покивала головой собеседница и пояснила.
– Я Златошерстная Девятихвостая Лисица и имя мне Тамаэ но Мае. Еще меня называли Кьюби но Йоку, Кицуне-сама... да. Ты знаешь, что глаза девятихвостой могут изменять мир? Это особая лисья техника, я создала ее сама, когда поняла, что умру... в очередной раз. У меня было много времени в заточении, что бы ее придумать, и совсем мало - что бы воплотить. Там,

на поверхности

пространства прошло много лет... много сотен лет. Я хотела сохранить воспоминания, себя, насколько это возможно и оказаться в курсе

текущих

событий. Хех, кажется, меня одной оказалось

слишком мало

на все... или, если быть точным, меня

сюда

попало слишком мало... все-таки добились своего, букашки.

– Букашки?

– Люди. Маги. Экзорцисты. Знаешь таких?