Паутина

Мгновенно у меня в горле пересохло, все слова разом вылетели из головы, а щёки обожгли слёзы. Я проделала весь этот путь и вот награда: передо мной стоит тот, кого я и не чаяла увидеть. В голове замелькали детали и лица. Он подошёл ко мне и, не шевелясь пару секунд, словно решаясь на что-то, всё же обнял меня. Помимо своих, я ощутила у себя на лице жар его слёз. И тогда я всё сразу вспомнила. Даже его. Он ни капли не изменился, похудел немного, и всё. Мой папа...

Мы вернулись в замок утром следующего дня. Отец перенёс нас обоих прямо к воротам одним движением пальцев. Всё было очень быстро, возможно, даже слишком, ведь у меня закружилась голова и перед глазами поплыли круги. Папа сказал, что в этом нет ничего страшного - просто я целый день ничего не ела, а тут столько переживаний. Переживаний, волнений, эмоций и правда хватило бы на две жизни с лишком. Но что мы делали так долго? Почему не отправились сразу в замок? Туда, где светло, тепло, оденут, накормят и... никто не оставит в покое? Мы говорили. Говорили долго, пока не начинал заплетаться язык. Потом мы молчали, глядя друг на друга, и снова начинали беседу. Совсем с другой темы, касательно совсем другого вопроса, но так много нам надо было обсудить. Отец показал мне, каким образом следил за мной весь период отсутствия, объяснил, почему не мог появиться открыто и разоблачить Удо - он ждал меня, готовый помочь в любой момент. Тогда я подумала, как они похожи с Леной. Как много оба для меня сделали... никогда в жизни мне не вернуть этот долг. Потом мы говорили о маме, о нашей жизни там и ещё о куче важных и не очень вещей.

У ворот нас встретила не спавшая всю ночь прислуга. Нас проводили в соседние комнаты, чтобы по распоряжению принца дать выспаться. Отец так ослаб за годы добровольного заключения в замке Сен-Дельжотар, что специально для него немедля послали за лучшим королевским врачом. Как выяснилось, по совместительству с прорицанием и защитой королевства от магических казусов разного характера, эту должность выполнял Тезарус. Этому человеку я могла доверить всё, что имела и знала, что никогда об этом не пожалею.

Старый волшебник вошёл в спальню отца, будучи ещё в ночном халате и тапочках. В руках он держал небольшой саквояж. После пятиминутного осмотра, он отвёл меня в сторонку и, лукаво поглядывая по сторонам, доложил:

– С вашим отцом всё в практически полном порядке. Немного трав, спокойного сна и будет, как новенький, я поспособствую, - волшебник улыбнулся.

– Спасибо, - прошептала я.

– Это меньшее, что я могу для вас сделать, - Тезарус наклонился и поцеловал мою руку.
– А вот ваше состояние меня тревожит: девушкам в вашем возрасте не положено бродить где-то так рано и вторую ночь не спать.

– Но я...
– хотела было что-то опротестовать я, как Тезарус обернулся с каким-то немым вопросом к моему отцу. Видимо, получив утвердительный ответ, он закопошился у себя с сумке и извлёк оттуда склянку с порошком голубоватого цвета.

– Ну уж нет, - пробормотала я, отходя в сторонку.
– У меня от порошков в последнее время сплошные неприятности.

– Вам надо выспаться, миледи, - лилейным голосом промолвил придворный волшебник, насыпая порошок себе на ладонь. Затем он выпрямился, направил руку на меня и легонько дунул на ладонь. Порошок, пахнущий ромашкой, попал в глаза, нос, рот и уши, словно обволакивая меня тёплой, нежной дымкой.

– Да не хочу я...
– прошептала я, засыпая. Я почувствовала, как заботливые руки слуг подхватили меня и, как на облаках, понесли в другую комнату. Спать хотелось всё больше и больше, не в состоянии даже пальцем пошевелить от усталости, я отключилась.

Лист четырнадцатый

Счастье бывает разным

Поздним осенним утром, когда парк под окнами летней резиденции окрасился в жёлтый цвет, солнце пробивалось сквозь тяжёлые золотые шторы. В спальне пахло полевыми цветами. Я открыла глаза и первым, что увидела, был огромный букет ромашек, рябины и пижмы, стоящий в красивой декорированной вазе. В комнату вошли Фиона и Лена. Я сладко потянулась, зевнула, протёрла глаза и внимательно на них посмотрела. Потом снова перевела взгляд на букет.

– С добрым утром, спящая красавица, - радостным тоном проговорила Лена, отдергивая шторы.
– Долго ж ты спала. Мы тут думали звать герцога фон Эйбен.

– З-зачем, - спросони я туго соображала.

– Иногда это помогает, - потупив глаза в пол, проговорила Фиона.
– В особо тяжёлых случаях, - добавила она, и тут обе глупо рассмеялись.

– Вы о чём?
– я села на кровати.
– К чему цветы?

– Так второй день осени, моя дорогая, - объявила Лена.
– Первый ты, к сожалению, проспала.

– Стоп, стоп, стоп, - постепенно стала приходить в себя я. В голове появились какие-то мысли, образы, воспоминания.
– Помню Никодима, папу, Тезаруса, порошок... Уйё!
– я хлопнула я себя по лбу.
– И долго ж я спала?

– Три дня, - деловито проговорила Лена, глядя на Фиону. Та уверенно кивнула головой.
– Три дня? Три дня. Точно.

– Класс, - еле выдавила из себя я, пытаясь встать с кровати. Опыт закончился полным провалом - голова кружилась, ноги не хотели слушаться, да и под одеялом было куда теплей.
– И много же я пропустила?

– Да нет, не очень, - Лена стала зажимать пальцы, ехидно поглядывая в мою сторону, - твой отец пришёл в себя, вам вернули титул и имение, мне вернули титул и имение, была вечеринка по поводу избавления от незапланированного Армагеддона, твоего папу назначили вторым придворным волшебником - помощником самого Кардинала, - на этом она сделала особый акцент, ожидая моей реакции.
– По ходу дела, он выздоровел, хорошо себя чувствует. Ну и всё в этом роде: вечеринки, праздники, балы. Тебе тоже немножко осталось - не огорчайся, мы ещё не праздновали наше возвращение.

– Вот спасибо, - я состряпала недовольную рожицу.

– Всегда пожалуйста, - Лена этого будто и не заметила.
– А так, всё отлично. Правда вот Янош весь извёлся, пока ты тут прохлаждалась...
– она внимательно посмотрела на меня, а я постаралась изобразить на лице саму невозмутимость, да не получилось: я почувствовала, что краснею.

– Всё вижу, всё вижу, - Лена погрозила мне пальцем.
– Сейчас пойду распоряжусь, чтобы тебе поесть принесли. Пойдём, Фиона.

– Да-да, сейчас, - отвлечённо проговорила Фиона, глядя в окно.
– Ты иди, а я за тобой.

– В чём дело, что за секреты?!
– Лена картинно приняла позу.
– Я её телохранитель, давай колись!
– она рассмеялась, а Фиона подняла на неё глаза полные слёз:

– Пожалуйста, - прошептала она, срывающимся голосом.

– Да, хорошо, - Лена потупила глаза и вышла из спальни, плотно затворив за собой дверь.

– В чём дело, Фиона?
– спросила я у девушки, усаживаясь на край кровати.

Фиона на прямых ногах медленно подошла ко мне, села рядом на корточки и опустила голову. Из её красивых глаз на платье падали слёзы:

– Миледи, - проговорила она не своим голосом.
– Миледи, он женится!.. Король нашёл нашему принцу жену-у-у!
– Фиона разрыдалась, уткнувшись носом мне в колени. Я провела рукой по её волосам, не зная, что сказать.

– Но ведь ты говорила, что ты знала, - начала я, но тут же осеклась: какую чушь я мелю, ведь она его любит!

– Миледи!
– Фиона содрогалась в рыданиях.
– Я не смогу без него! Миледи, я умру!.. Миледи, я его люблюу-у-у, - заголосила она.

– Ну ладно, ладно! Я что-нибудь сделаю, я обещаю. Не плачь только, я прошу.