Печать зверя

— Александр Лукич, благодарю вас, что приняли, — вымученно сказал Баталов и буквально рухнул в кресло перед огнем.

Он протянул руки к пламени, замолчав на целую минуту. Я дал ему отдохнуть и просто погреться у камина. Молча поставил рядом чашку с крепким кофе. Роман Степанович сделал глоток и на лице его появилась блаженная улыбка.

Также молча я пододвинул блюдо со свежими пирожками, испеченными утром Прохором в печи. Глава тайной канцелярии воровато взглянул на угощение и схватил один пирожок, откусив.

— Ммм, — застонал он. — Чудо, как вкусно!

Мне показалось, что он даже прослезился от самых обычных румяных пирожков с капустой и мясом. Нет, они были действительно хороши. Но нельзя же себя так доводить. Подумав, что надо бы взять за традицию отправлять в контору не только преступников, но и угощения, я присел в соседнее кресло.

Под тихий треск дров мы уплели все пирожки.

— Знаете, ваше сиятельство, вот вроде магов еды не существует, но я уже не уверен. Ваш Прохор явно из них. Редкого таланта человек.

— Редкого, — кивнул я.

— Как, впрочем, и все остальные, живущие в этом доме, верно?

Я вскинул брови, улыбнувшись. Ну надо же как прямолинейно. Неужели устал от намеков и недоговорок? Или пришло время?

— Как, впрочем, и все живущие в этом мире, — немного жестко ответил я.

— Соглашусь, — неожиданно отступил Баталов. — Удивительные люди встречаются. Вот недавно, например, к нам явился человек и чистосердечно сознался в совершенных злодеяниях. Представляете? Сам пришел с уже готовым признанием.

Хитрая улыбка промелькнула на лице менталиста, но тут же исчезла. Он снова принял серьёзный вид.

— Ну надо же, — покачал я головой, изображая удивление. — Раскаявшийся преступник? Чудеса.

— Чудеса. Заливался соловьем и буквально умолял отправить его в острог. Кстати, благодаря ему мы взяли нескольких личностей, которых давно подозревали…

Я был рад, что граф Платов всё же не отступил от данного слова. И уж тем более тому, что его покровителей взяли.

Баталов выжидающе на меня смотрел, но я сделал вид, что поражаюсь такому невероятному событию. Роман Степанович усмехнулся и сменил тему:

— Что же касается последнего… происшествия, — он сделал паузу и неохотно продолжил: — Вынужден спросить. Как вам удалось обратить химеру против…

Он замялся, подбирая слово, но я перебил его:

— Мне? Насколько я понял, это создатель химеры напортачил, ваше благородие. Существо вышло из под контроля. И отомстило своему мучителю.

Я уже обдумывал версию, которой буду придерживаться. Как и весь наш разговор со всеми возможными исходами. Баталов знал, кто я. Дураком он не был. Может ему не хватало сил и времени, чтобы уследить за всем, но ума главе конторы точно было не занимать.

Он давал мне возможность выбрать вариант. Для императора.

— Да, я слышал, что химеры способны пойти против того, кто их создал, — протянул менталист, не сводя с меня взгляда. — Ну или того, кто контролирует. Придворный химеролог так и сказал.

Отлично, сказал то, что ему велели. Химера не могла причинить вред создателю, если только другой некромант не заставил бы её это сделать. Ну либо создатель был очень неопытным. В случае с гигантским волком это исключалось.

Правда, химеролог не являлся некромантом, просто специалистом по творениям этого темного аспекта. Как правило ими становились анималисты, желающие разобраться в природе подобных созданий. Так что подробностей он мог и не знать.

— То, что случилось в лесу… — мужчина снова замялся.

— Роман Степанович, — вздохнул я. — Ну мы же вроде неплохо знакомы. Ничего там не случилось, ничего я не видел и не слышал. Не моё это дело, вот честно. И не хочу, чтобы оно стало моим.

— Я вас понял, — глухо ответил Баталов. — Извините, устал я зверски. Пришлось в такие темные углы заглядывать… А, неважно. Я хотел поблагодарить вас, ваше сиятельство. Вас и вашего помощника. Тимофей Петрович, верно?

— Верно, — удивился я.

Парень, бесспорно, проявил себя настоящим героем. Но чтобы об этом заговорил Баталов? Впрочем, тот сразу же пояснил:

— Один из спасенных им — племянник его императорского величества.

К моему стыду, в императорской семье я разбирался слабо. Точнее молодой граф Вознесенский, а я не удосужился до сих пор изучить. Не самая интересная для меня тема. Но что-то в памяти было про почившую сестру императора и её сына, которого император очень любил. Значит, князь крови находился возле дяди, будучи его защитником.

Впрочем, неважно кого спас Тимофей, князя или простого человека. Жизнь бесценна вне зависимости от титулов.

— Разрешите мне лично передать благодарность от его высочества вашему помощнику? — вкрадчиво спросил Баталов.

— Нет, — резко ответил я и чуть сбавил тон: — Роман Степанович, у меня к вам просьба. Не трогайте парня, — прямо выдал я.

Князь явно понял, что перед ним теневик. Рыжий сам говорил, что он пытался атаковать волков через тени. Рано или поздно это должно было произойти, в той же академии. Но я хотел, чтобы у Тимофея был выбор.

Баталов невольно применил дар от моей реакции, но скрывать мне было нечего. Я лишь желал парню лучшего будущего. И был уверен, что выбор он сделает верный. Когда придёт время.

— Я вас понял, — повторил менталист, расслабляясь.

Ну вот и славно. Все друг друга поняли, чего ещё желать?

— Но всё же, Александр Лукич, я не люблю быть обязанным, — после недолгого молчания сказал Баталов. — Тем более настолько. Но что вам предложить? Ума не приложу.

— А знаете, — улыбнулся я довольно. — А кое-что есть.

Глава тайной канцелярии вздрогнул от моей улыбки. Действительно вымотался. Но я наконец-то знал, какую награду можно озвучить за спасение особ императорской крови. Чтобы и я не тревожился, и они избавились от опасной ноши благодарности.

Моя просьба Баталова очень удивила. И успокоила одновременно. Мне не требовались горы золота или доступ к тайнам и сокровищам. Пусть задача была не из простых, но и равнозначной, как по мне.

— Ну, если заручиться протекцией его высочества… — задумался менталист. — А в этом нет сомнений. То может получиться. К тому же, совсем недавно освободился один дворянский титул.