Печать зверя

Предательство — ужасная вещь. Но наказание за него нужно выбирать на холодную голову. Пусть потом он примет такое же решение, меня это не касалось. Но, действуй он на эмоциях, никогда не простил себе. Сомневался бы до конца — точно ли сделал именно так, как следовало.

Мы стояли так довольно долго.

Сквозь листву начал просачиваться дождь — гроза всё же разразилась.

— Граф… — хрипло сказал император. — Оставьте меня… Нас.

Молча кивнув, я пошел обратно, не оглядываясь.

Путь было найти несложно — наследили мы очень приметно. Я шел, подставляя лицо холодным каплям. Всё внутри горело от усилий. Каждый источник пульсировал и отдавался болью. Не физической, но не менее изматывающей.

Я и сам чуть не совершил ошибку темной. Едва не взял слишком много.

Но обдумывать случившееся не были ни сил, ни времени. На поляне, где остались лошади, ждали раненые.

Зотов был плох. Когти химеры глубоко прошлись по груди егермейстера. Цепочка порвалась и медальон валялся рядом, почти полностью погрузившись в мох. Я поднял его и положил в карман.

Рана выглядела скверно — воспалилась и потемнела. Некротическая магия проникала в саму суть, ещё немного и доберется до источника. Кадавром графу не стать, но и выжить шансов всё меньше.

Я откупорил самый дорогой накопитель — жизни. Маленький бутылек стоил, как вся породистая конюшня Зотова. Но для того я и носил его с собой, для спасения. Усиленный собственным источником, накопитель отдавал больше, чем мог в другой ситуации.

Пришлось нарушить баланс и снова обратиться к темному источнику. Иначе вывести ту дрянь, что проникла внутрь вместе с ударом волка, было нельзя. Равновесие пошатнулось и мне на мгновение захотелось выпороть тут всех.

Ну что за организация! Где служба безопасности, мать их?

Подышав немного и удостоверившись, что граф дотянет до поместья, я переключился на северянина. Тот обошелся всего лишь сотрясением. Не повезло берсерку, ударился о камень при падении с коня.

В накопителе осталось на дне…

На себя я использовать остатки не стал. Уж дотерплю как-нибудь.

Изрисованный рунами гигант застонал, открыл глаза и тут же сел, принявшись угрожающе озираться.

— Тише, тише, — удержал я его. — Рагнарек отменяется.

Не знаю, понял он меня или нет, но успокоился. Вскинул брови, уставившись мне за спину. Я обернулся — с возвышения спускался император. Он нес на руках свою дочь. Девушка, по прежнему без сознания, казалась ещё меньше и худее в руках этого мощного мужчины.

Да уж, порой случается кое что похуже конца света. С тем хоть можно справиться, а тут… Врага можно убить, монстра одолеть, а чо делать с ребенком, который пошел против отца? Я искренне разделял боль императора, тем более что отлично её чувствовал, ведь он не позаботился о том, чтобы скрыть её. Не до того было.

Наладится ли всё у них? Хотелось верить. Хотелось верить в то, что они поговорят. Будут говорить долго, может и годами. Но в итоге договорятся.

Император прошел мимо нас, бросив на меня короткий взгляд. Мне и без этого было понятно — о таком стоит молчать. Я кивнул.

Зотова мы вынесли вместе с северянином. Впрочем, нас наконец-то встретили на полпути. К тому времени, когда мы добрались до дворца, вся округа уже стояла на ушах.

— Ваше сиятельство! — подбежал ко мне один из егерей. — Ваш помощник…

У меня сердце замерло и перестало биться. Мужчина махнул в сторону дома и я побежал, матерясь про себя.

Полевой госпиталь организовали на террасе. Натянули тент от дождя, который нешуточно зарядил, и расставили там скамейки. Между стонущими людьми суетились лекари. Маги жизни традиционно приглашались на охоту, всё же занятие небезопасное. Но сейчас они сбивались с ног.

Кажется, я довольно грубо оттолкнул одного из эскулапов, увидев знакомую рыжую шевелюру. Но я думал лишь об одном — хватит ли тех крох из накопителя жизни.

Тимофей улыбнулся, увидев меня. И я сам чуть не рухнул рядом, от облегчения. Живой!

— Александр Лукич, — вымученно продолжал скалиться парень. — Вы что, с ёлками сражались?

Я удивленно оглядел себя и расхохотался. Вся одежда была в смоле и иголках. Отсмеявшись, я обратился к человеку, которого чуть не сбил:

— Прошу прощения, я очень волновался за друга.

Лекарь было нахмурился, но быстро оттаял и кивком принял извинения.

— Ваш друг спас нескольких людей. Судя по ранам, отбивал он их от целой стаи. Всё будет с ним в порядке, — торопливо сказал маг, увидев как я встревоженно вскинулся.

Эскулап отправился к следующему раненому, а Тимофей поведал о том, что происходило на охоте, пока мы гонялись за химерой.

Но прежде я сам проверил состояние рыжего. И всё таки потратил остатки накопителя. Раны были серьёзные, пусть ему вовремя оказали помощь. Незачем ему валяться в кровати.

Охота пошла не по плану не только у нас.

Судя по рассказу Тимофея, основной задачей злодея, а теперь я был уверен, что это не дочь императора, было отвести всех в сторону от правителя. Рассредоточить людей по огромной территории, а затем напасть уже на главную цель.

Парень, как я и просил, держался поближе к нашей группе. Но, когда началось действие, просто не успел прийти на подмогу. Возможно и к лучшему. Ринулся бы в бой, так же храбро, как император. И мог погибнуть.

Уследить за двумя безумцами мне было бы гораздо сложнее.

Волки, которых вроде как загоняли в определенные места, по итогу сами загнали охотников. И дружно напали. В ход пошла магия, несмотря на запреты. Тут-то и случилось самое странное — животные оказались защищены и отражали атаки. Не один я умел использовать принцип зеркала.

В основном люди пострадали из-за этого. И по этой причине оказалось столько раненых. Никого не загрызли даже.

Кроме охраны императора. Точнее, их-то и спас Тимофей, всё же добравшийся по нашим следам до места схватки со стаей. Собственно, втроем они едва одолели совершенно взбесившихся зверей. По словам парня, выглядели они одержимыми. Напрочь лишенными инстинкта самосохранения.

Рыжий признался всё же, что в какой-то момент подумал, что это конец. Он пользовался тенями, но не помогало. Звери словно чувствовали, откуда он появится и реагировали мгновенно. Впрочем, тут могло и не быть магической подоплеки — многие хищники это умели.