Педагогика для всех

В самом деле: вот дерзкий мальчишка, который никому не подчиняется. Но даже и он не говорит "большая стол" или "машина поехал". Он подчиняется законам языка, его логике, и это, может быть, первый закон, который он воспринимает, принимает как свой закон. Его никто не обязывает говорить "большой стол", но ему самому неудобно и смешно сказать "большая стол". Постепенно "так не говорят" и "так не поступают" связывается в сознании ребенка. Ведь все слова, имеющие отношение к нравственности, окрашены в языке одобрением или неодобрением. Не думаю, чтобы в мире был язык, в котором слова "трус", "предатель", "убийца" звучали одобрительно или хотя бы нейтрально, и в каждом языке наверняка есть слова "хорошо" и "плохо". Язык не говорит, как надо относиться к матери, но в русской речи, например, есть слова "мать", "мамаша", "мачеха", "матушка", "маман", "мама", "маменька", "мамочка", "мамуля", "мамулечка" - это же целая проповедь о матери. Никем не произнесенная и никем не выслушанная, она находится в сознании каждого говорящего на русском языке - и того, кто уважает свою маму, и того, кто "подлец", "совсем совесть потерял", "мать родную ни во что не ставит".

Обучаясь речи, ее живым оборотам, ее поговоркам и пословицам, приобщаясь к фольклору, искусству и литературе своего народа, ребенок и впитывает общую весть о добре и зле, совесть, причем так, что и сам не замечает этого, и ему кажется, что совесть возникла каким-то образом.

Ребенок, окунаясь в нравственную атмосферу языка и культуры, вбирает в себя капли океана общественного сознания, и лишь гении огромным трудом жизни поднимаются до таких высот правды, что их, этих величайших людей, называют совестью человечества. Но двухлетний ребенок, впервые испытавший что-то вроде чувства вины, и всемирно известный писатель, хранитель человеческой совести, припадают к одному и тому же источнику общечеловеческого знания правды.

Ребенок получает совесть не с молоком матери, а с языком матери. И всякий, кто говорит хоть на каком-нибудь языке, обладает совестью. На земле нет ни одного человека без совести, как нет ни одного живого без сердца. Если же нам кажется, будто у ребенка, которого мы воспитываем, нет совести, мы ошибаемся, и притом опасно. Действительно бессовестный ребенок - слишком большое и потому крайне редкое несчастье, это тяжелейшая болезнь, полный распад личности, при котором требуется больничное лечение. Не подозреваете же вы своего сына в такой болезни?

Если мы будем исходить из того, что у ребенка, который рядом с нами, нет совести, то воспитание станет невозможным. Воспитание, повторим, это питание правдой, развитие совести, побуждение жить по совести. Как же воспитывать, если считать, что совести нет?

Тем и различаются между собой педагоги. Одни убеждены в том, что у каждого ребенка есть совесть. Другие пытаются изобрести такие формы воспитания, чтобы можно было обойтись без совести - без совести воспитанника и без совести воспитателя. "Совесть" кажется им чем-то ненадежным, потому что она появляется в ребенке без нас и не поддается контролю и подчинению.

Совесть есть у всех. Не наше дело воспитывать совесть, "воспитание совести" - так по-русски не говорят, совесть сама возникает в душе ребенка. Наше дело - воспитывать совестливость.

13

Совесть - представление о той общей правде, на которой держится все. Ребенок получает правду с языком. Но люди вокруг него, он видит, исповедуют не ту высшую правду, которую он чувствует в себе, а какую-то другую, упрощенную, извращенную. Постепенно ребенок начинает подчиняться не общечеловеческой высшей морали, а групповой морали близких и уважаемых им людей, морали "эталонной группы", как говорят социологи, то есть морали той группы людей, к которой человек хотел бы принадлежать, в которой он хотел бы быть своим, в которой он находит защиту, безопасность-Мы.

По совести - стыдно воровать, а с точки зрения сельских ребятишек бывает стыдно не залезть в чужой сад - это признак трусости. С человеческой точки зрения стыдно быть карьеристом, а с точки зрения определенной группы людей - стыдно не делать карьеры. Все дело в том, с какими людьми общается наш ребенок, на кого он равняется.

Поэтому, сколько бы ни уверяли мы мальчика или девочку, что плохо получать двойки, уговоры не действуют, если в классе презирают не двоечников, а отличников. И нужно много терпения и веры в ребенка, чтобы научить его поступать независимо от людей, его окружающих, равняться душой на высшее, а не случайное, стремиться к правде. Уговоры здесь действуют мало, а наказания совсем не действуют, они лишь укрепляют уверенность ребенка в его правоте и заставляют гордиться - ведь каждый из нас гордится, если страдает за свои убеждения.

Мораль - это не список правил, приколоченный в комнатах нашего сознания; мораль и совесть - живое и развивающееся явление. Все, из чего ребенок сознательно извлекает опыт нравственного и даже безнравственного поведения, ближе к совести, чем бездумное следование заданным правилам. Совестливость не приобретается за один вечер или за сто вечеров в беседах с родителями или учителями, совесть обостряется в поступках и проступках ценой падения и преодоления, она дается нам дорогой ценой. Никто не приобрел чуткую совесть беззаботно, без страданий и мучений; безмятежной совести на свете нет.

14

Поступать по совести трудно, во многих случаях приходится идти против своих интересов и вызывать недовольство менее совестливых людей. Поступок по совести не всегда вознаграждается, или вознаграждается с опозданием, или человек получает лишь моральную награду, скажем, уважение людей или только уважение к самому себе. Но поскольку совесть есть у всех, то выработана целая система сделок с совестью, найдены тысячи оправданий дурному поступку, тысячи способов успокоить совесть, заглушить ее.

Дети занимаются этим постоянно, они выдумывают фантастические оправдания. Ребенка мучит совесть: он плохо относится к своим родителям. Он тут же выдумывает, что и родители его не любят, и вообще он подкидыш, приемный сын... Мучит совесть - плохие отметки по математике. Сейчас же находится оправдание: а зачем мне математика? Я математиком становиться не собираюсь... Или он переносит свои дурные качества на весь мир: все плохие, все дураки, все воруют! Или стремится уйти от мира: меня не поняли, я не такой, как все, я лучше понимаю людей и жизнь. Или он всех держит в виноватых. Или, бывает, уходит в свои болезни - это и с детьми бывает. В социальной психологии все эти способы защиты человека от самого себя, от своей совести хорошо изучены.

Так постепенно человек приучается во всех случаях находить оправдание и живет вполне довольный собой, хотя в глазах окружающих иногда выглядит бессовестным. Вновь мы сталкиваемся с одним из очень трудных вопросов педагогики. Эти детские и юношеские разглагольствования, эти рассуждения типа "зелен виноград" и "ничего страшного", эти сделки с совестью - большая опасность в духовном развитии ребенка. Не то страшно, что плохо учится, а страшно, что у него еще и совесть спокойна, нашел оправдание для плохого учения.

В сделке с совестью опасность в том, что она кажется честной сделкой, а мы должны показать, что честной сделки с совестью не бывает. Мы не всегда настолько сильны, чтобы поступать лишь по совести, но мы должны понимать свою слабость именно как слабость. Если исподволь, изо дня в день, из года в год, не ожидая быстрых результатов и не отчаиваясь при неудаче, показывать ребенку, что каждый поступок человека - это поступок по совести или против совести, то и он приучается постоянно общаться со своей совестью. А если с совестью общаются, то она и не засыпает.