Пепел Эдема

Шансы на выживание копились в некоторых семьях поколениями.

Представители альтернативного мнения считали, что можно и нужно провести жизнь по собственным правилам. Они выступали против Лотереи, саботировали производственные планы, устраивали протестные митинги и парализовали работу социальных институтов.

Поэтому, время от времени, Комитету приходилось ужесточать требования к статусу «гражданина», дающему людям право на участие в программе по выживанию.

Промышленные центры (столица и Восточное Побережье) продолжали пустеть. Трудовая нагрузка на оставшихся жителей росла. Людей, недовольных политикой колониальных властей, становилось всё больше…

Как и его далёкие предки, ступившие первыми на Эдем, Иссерлэйн тоже стал сиротой в юном возрасте, но история Даниэля была куда более прозаичной. В ней начисто отсутствовал трагический героизм, присущий Подвигу Основателей.

В архивах интерната, где он когда-то воспитывался, на первой странице личного дела Даниэля имелась одна-единственная сухая строчка, объясняющая его появление в стенах данного заведения: родители не вернулись из Пустошей.

Возможно, отец и мать Даниэля погибли от рук рейдеров, но вероятнее всего – просто начали новую жизнь в вольных поселениях. В опасных Пустошах отсутствовали многие удобства, но зато не было и тяжкого груза обязанностей городских жителей, изнуряющего морально и физически. Вероятнее всего, своего сына беглецы оставили на ступенях столичного приюта, чтобы однажды тот сам принял решение, какой путь ему следует избрать.

Горячее стекло обжигало лоб.

«Знать бы ещё, что за будущее ждёт нас всех. Может всё это зря. Тоже сбежал бы тогда в Пустоши».

Кондиционеры внутри салона автобуса едва справлялись с утренним зноем. Транспорт миновал площадь с памятником, вырулил на северную магистраль, ведущую в промзону и ускорился.

Духота давила. Она словно превратилась в нечто осязаемое. Хотелось закрыть глаза и отключиться. Даниэль с большим трудом подавил желание зевнуть. Вчера он нарушил режим – лёг спать слишком поздно. Ещё и проклятые ночные кошмары, преследующие его последние месяцы, ощутимо вытягивали силы задолго до начала рабочего дня.

«Одной кружкой кофе тут не обойтись. Потребуется двойная доза».

В голове Иссерлэйна закружился вихрь образов из навязчивых сновидений прошедшей ночи и предыдущих.

Эти воспоминания были связаны, словно эпизоды одной истории. Во сне он воевал в каких-то разрушенных городах, уничтожал врагов (нередко ими были какие-то странные механизмы), прятался под обломками, получал ранения. В своих ночных фантазиях Даниэль являлся неотъемлемой частью большого военного отряда. Среди братьев по оружию имелись как верные друзья, так и крайне раздражающие персонажи, к которым он испытывал негативные чувства.

В этих снах он проживал совершенно другую жизнь, яркую, опасную, полную адреналина. Порой просыпался с бешено колотящимся сердцем.

Вполне вероятно, его подсознание создало эту вторую реальность, чтобы помочь ему сбежать из первой, довольно скучной и однообразной.

По крайней мере, штатный психоаналитик был в этом твёрдо уверен.

Когда в шестнадцать лет у Даниэля появились варианты: идти в силы самообороны, чтобы потом сделать карьеру в профессиональной армии, или же работать на Бюро охраны промышленных объектов – одном из подразделений Службы Безопасности Эдема, то он выбрал последнее. Но не потому, что сам хотел такого будущего, а из-за решений, принятых его лучшими друзьями.

Даниэль просто не нашёл в себе сил отпустить единственных близких людей, вместе с которыми воспитывался в интернате. Как итог: он застрял на должности обычного охранника, не имея никакого желания стремиться к чему-то большему в этом направлении.

Но всё же, откуда взялись столь странные сны? К своим двадцати восьми годам Иссерлэйн ни разу не воевал в Пустошах. Не держал в руках ничего серьёзнее шокового пистолета...

Да пошла бы подальше эта выдуманная реальность! В обычной жизни у него уже было самое главное – настоящие друзья. Арон и Тали, а также их сын Галь, которого он воспринимал, как родного.

Пока невыспавшийся Даниэль, занимался вялой саморефлексией, автобус успел добраться до конечной и остановился, шипя пневматической подвеской.

Иссерлэйн вместе с остальными пассажирами вышел наружу, надевая солнцезащитные очки и выкручивая на полную мощность систему теплоотвода в своём костюме.

У высокого забора из металлической сетки выстроилась очередь на проходную. Там Даниэля поджидал Арон.

– Как дела, Дани? – поинтересовался друг детства. – Кошмары отпустили?

Иссерлэйн хмыкнул в ответ.

– Значит, новые таблетки не помогают?

– Ещё как помогают. Только глянь на меня: я бодр и полон сил.

– Главное, чтобы Мосс в это поверил. Он может отправить тебя к наркологу.

– Да с чего бы это?

– Ну-ка подними очки.

Даниэль выполнил просьбу товарища.

– Один только твой взгляд можно смело поставить на вооружение!

– Ерунду не неси. Если успею залить в себя достаточно кофе до утреннего инструктажа, то никто ничего не заметит.

– Говорил же тебе, что мозгоправы бесполезны, – Арон хлопнул друга по плечу. – Значит, будем пробовать традиционные средства. Завтра возьми пару бутылочек вина и дуй к нам. Галь тоже приедет, расскажет, как у него дела в училище, и про своих новых соседей в общежитии. Тали обещала приготовить пирог с финиками. Сказала, что не станет ругаться, если выпьем чуть больше обычного.

– Подумаю над этим заманчивым предложением.

– Не слишком долго раздумывай, а то поговаривают, Бюро намерено в следующем квартале забрать последний выходной у патрульных. Вся твоя терапия накроется толком не начавшись.

Даниэль скривился.

– Не плоди пустые слухи, Арон, – раздражённо возразил он. – Мы сотрудники безопасности. Да, мы ничего не производим, но при этом обеспечиваем порядок. Досмотры людей и техники, проверка помещений, пресечение диверсий и мелких преступлений – это всё наши задачи.

– Подкинут новых.

– Что получится в итоге? Среднестатистический рабочий весь день сидит у терминала, изредка корректирует программу, управляющую механизмами, которые по факту делают всё за него. Кое-кто даже ухитряется вздремнуть на смене. А вот как быть с уставшим охранником? О какой эффективности может идти речь, если на своих двоих нам приходится ежедневно патрулировать территорию в несколько десятков километров, да ещё и по сумасшедшей жаре? Люди – не роботы, при такой нагрузке организму необходим отдых. Руководство Бюро не может не понимать очевидных вещей. Зачем им отменять единственный день, когда мы хоть немного восстанавливаем силы?

– Социальное равенство. Чтобы другим не было обидно.

Даниэль лишь недовольно покрутил головой в ответ на этот неубедительный аргумент.

Они отстояли в очереди на проходной, зарегистрировали свои чип-карты в пропускной системе и вышли уже на территории заводского комплекса.

Едва друзья добрались до серого двухэтажного здания центрального офиса охраны, как за их спинами прогремело несколько мощных взрывов.

Даниэль резко обернулся и увидел, как вдалеке на юге, у самой городской стены, поднимаются клубы жирного чёрного дыма. Буквально через несколько секунд, раздались новые, не менее мощные, взрывы на западном и северном направлениях. Было очень похоже на начало полномасштабного вторжения, раз уж враг старался прорваться сразу через три контрольно-пропускных пункта.