Пепельный шелкопряд

Демон кивнул и, по-быстрому одевшись, вышел из комнаты. Девушка же, вздохнув, полежала несколько минут, после чего поднялась и тоже принялась неспешно натягивать на себя одежду. Внезапно она замерла, ощутив что-то странное. Будто кто-то пытается что-то навязать насильно, но не ей. Какие-то неправильные чувства суют, извращённые, попахивающие гнилью. Настойчиво так, сильно, но бесполезно, однако внутри тёмной волной поднялась злоба. А следом за злобой пришёл поток ярости. Кто посмел?!

Илва вскочила и пулей вылетела в коридор, даже не пытаясь унять ярость. Стража испуганно вжалась в стены, когда разъярённая демонесса промчалась мимо.

В нужную комнату она буквально влетела, легко пробив какие-то совсем хилые защитные чары простой волной сырой силы. Первое, что бросилось ей в глаза, это застывшая в ужасе и непонимании Амела и злобно-удивлённый демон, который отшатнулся к стене от потока чужой силы. Потом Илва заметила кинжал, две чаши, какие-то склянки, стоящие на низком столике посередине комнаты и уловила запах крови, мешающимся со сладковато-гнилым запахом то ли зелья, то ли магии. Илва зарычала, чувствуя, как ледяная ярость и желание убить нарастают с новой силой.

Моррак судорожно вздохнул, жалобно застонав и привалившись к стене. Холодная ярость, которую он ощущал по связи, мгновенно смыла даже намёки на попытки провести приворот. Нет, он и так бы не получился, просто потому что не рассчитан на таких, как он. Да и связь с его нэвой не дала бы такому произойти, сломив навязанные эмоции. Но не почувствовать попытку приворота на крови Илва не могла. И теперь она была в ярости. Её силы походила на потом, на шторм и цунами, смывающие всё на своём пути, на настоящий смертоносный ураган. И это оказалось так прекрасно! Так завораживающе! Мужчина на несколько секунд даже аккуратно подставился под эту силу и едва удержался от нового стона. Сила ожидаемо не причинила вреда, мягко обволакивая и понемногу смешиваясь с его собственной силой, восполняя резерв магических сил.

— Ты… — прорычала она, уставившись на Амелу. — Мелкая дрянь… Надо было от тебя ещё раньше избавиться!

Магичка стремительно бледнела, понимая, что ничего не вышло. Мужчина же сделал несколько шагов к Илве, заворожено наблюдая за ней. Она всегда прекрасна и сейчас тоже.

— Илва, — позвал Моррак, осторожно подойдя к разъярённой демонессе, попутно вплетая в её бушующую силу свою собственную. Его злоба на магичку ничуть не меньше, но сейчас это отступило на второй план.

— Что, вирр’ару? — Илва махнула рукой, направляя связывающее заклинание на Амелу. Миг и её тело оказалось зажато в кольца водянистым змееподобным созданием.

— Собираешься убить её?

— Ты против? — она поглядела на Моррака, чуть прищурив глаза. Но он с облегчением понял, что на него не злятся от слова совсем, даже не обижены. Обижаться тут, конечно, не на что, но Моррак был уверен, что при желании ситуацию можно извратить до неузнаваемости. Впрочем, теперь это не важно.

— Отнюдь, — он улыбнулся, — я поддерживаю это. Только не сразу.

— Не сразу, — согласилась наёмница. — За такую глупость надо платить. Я просила быть осторожнее. Зачем ты позволил ей такое сделать?

— Было интересно поглядеть на её разочарованное лицо.

Девушка недовольно фыркнула и покачала головой, не одобряя такую причину выходки. Моррак же окинул наёмницу более внимательным взглядом и хмыкнул.

— Ты босиком.

— Я знаю, — Илва сосредоточилась, призывая свой рюкзак. Миг и он уже лежит перед ней. — Поставь барьеры, чтобы не зашли и не слышали ничего.

Моррак махнул рукой, выставляя нужные барьеры. После чего с лёгким интересом принялся наблюдать за действиями своей любовницы. Лезть ей под руку и принимать участи он пока не собирался, отдавая наказание магичку в руки своей нэвы полностью. Он считал это вполне справедливым. Тем более, Илва действовала уверенно, надёжно зафиксировав колдунью, лишая её возможности использовать магии и вообще шевелиться. Охотница прекрасно осознавала, как можно жертву помучить, но не убить в процессе. А раздражённая злоба её никуда не уходила, подстёгивая воображение. Впрочем, ничего действительно ужасного она пока не сделала. Просто небольшая разминка, если это можно так назвать. Да и вопросов не задавала, Амела на удивление быстро сама начала всё рассказывать, плача и прося остановиться. Демонесса даже расстроилась немного — личностью Амела оказалась довольно слабой, быстро сдавшись под напором боли и ужаса от равнодушия мучителей.

Но вскоре на краю сознания лениво заворочался Голод, разбуженный запахами свежей крови, страха и боли. Илва невольно закусила нижнюю губу, откладывая инструменты. Тщательно вытерев руки от крови, она достала из рюкзака банку, наполненную бледно-розовыми, почти белыми коконами величиной со сливу. После вынула небольшую коробочку и аккуратно поставила рядом с банкой. Открыв банку, она чистым пинцетом достала оттуда один из коконов. Подойдя к столу, она придирчиво осмотрела чаши. В одной ещё осталась какая-то красноватая жидкость, от которой попахивало чем-то сладковато-гнилым. Второй же оказался пуст, и именно его девушка взяла, осторожно положив кокон на дно, после быстро закрыла банку и убрала её. Потом открыла коробочку и достала оттуда небольшую стеклянную ампулу, содержимое которой вылила прямо на кокон. Поставив чашу рядом с перепуганной и замученной Амелой, она подняла её руку и полоснула когтями. Кожа легко поддалась, и кровь потекла в чашу, быстро наполняя её. Но вскоре отставила её в сторону, занявшись своими делами.

Моррак же с интересом смотрел, как кокон набухает, впитывая в себя кровь и, кажется, оживает. От созерцания этого процесса его отвлёк тихий всхлип. Тряхнул головой, он шагнул к магичке и присел рядом, после чего приложил ладонь в том месте, где находилась кровоточащая рана, прижигая её. Правда о том, насколько большим и болезненным получиться ожог, он не заморачивался.

Илва, тем временем, убрала обратно в рюкзак банку с коконами и коробочку с ампулами. Убрала она и пустую ампулу. Постепенно кокон затвердел и, через полчаса из него выбралась крупная бабочка с красными, как кровь, крыльями. Посидев немного, насекомое взмахнули пару раз крыльями и вытянуло хоботок, шевеля сразу четырьмя парами усиков-антеннок. Илва протянула руку, подставляя пальцы, на которые насекомое шустро забралось, предварительно пощупав усиками.

— Что это? — поинтересовался он, разглядывая странную бабочку.

— Кровавая пурпурница, — коротко отозвалась демонесса, пошевелив пальцами. Насекомое резво перебралось на ладонь и вытянуло хоботок, водя им в разные стороны. На конце хоботка виднелся острый шип. — Это обитель моего родного мира. Считались безобидными.

— Считались?

— Они не прочь полакомиться людьми на любой стадии роста. Я это случайно обнаружила. А ещё из коконов развиваются только при наличии крови, хранить удобно.

— И долго могут лежать так?

— Достаточно. В рюкзаке чары стазиса работают дополнительно, — она тряхнула рукой, и насекомое тут же вспорхнуло в воздух с тихим шорохом. После чего подлетело к Амеле и, сев на голую кожу, осторожно принялось ощупывать её длинными усиками.

— Это всё Касана, это всё она придумала! — взвыла магичка, дёргаясь и стараясь стряхнуть бабочку, которая резво ползла к ближайшей ране. — Она про приворот рассказала! Она и Зарха хотела заколдовать так! Уберите её! Уберите!!!

Илва нахмурилась и склонила голову на бок. Подруга магички доверия не внушала с самого начала, но это ж надо умудриться уговорить её на такую магию. Хотя Амела и без того всякими любовными зельями не брезговала. И зачем только смертные придумали эти глупые привороты? Мерзко.

— В последнее время я нахожу кусочки пазлов, но они не состыкуются, — пожаловалась она стоящему рядом мужчине.

— Возможно, это просто разные пазлы, свет души моей, — пожал плечами он. — Не обращай внимания, так всегда бывает, если копнуть чуть глубже. Или ты хочешь их собрать?