Перебежчики. Заочно расстреляны

А в мае 1959 года Сташинский с санкции ЦК КПСС предпринял первую попытку убийства Бандеры. Однако он не сумел проникнуть в дом, где проживал Бандера, — у него сломался ключ, — и он был вынужден срочно ретироваться. Вторая попытка была предпринята в октябре 1959 года и завершилась успешно. Пятнадцатого октября в подъезде дома № 7 по Крейтмайрштрассе был обнаружен труп некого Стефана Поппеля. Поначалу полиция сочла, что он умер от сердечной недостаточности. Но, когда выяснилось, что под именем Поппеля скрывался Бандера, у властей зародились сомнения. Была проведена более тщательная экспертиза, которая выявила в желудке и на лице Бандеры следы синильной кислоты.

Сташинский чувствовал себя героем. В декабре 1959 года его вызвали в Москву, где председатель КГБ Л.Н. Шелепин в торжественной обстановке вручил ему орден Красного Знамени и зачитал приказ о награждении, в котором говорилось, что награда вручается за «успешное выполнение особо важного задания правительства». Сташинскому сообщили также, что он направляется на курсы, где продолжит изучение немецкого языка и выучит английский, после чего будет на три — пять лет командирован на Запад, для выполнения аналогичных заданий. В принципе из него готовили нелегального шефа резидентуры по «мокрым» делам. «Работа вас ждет нелегкая, но почетная», — напутствовал Сташинского на церемонии награждения председатель КГБ Шелепин.

Но тут в жизни Сташинского произошел неожиданный поворот. Еще находясь в Берлине, он влюбился в восточную немку Инге Поль, которая была ярой антикоммунисткой. Несмотря на все старания начальства прекратить их связь, Сташинский и Инге в апреле 1960 года, ускользнув на время от усиленного наблюдения, обвенчались. Оказавшись перед свершившимся фактом, руководство было вынуждено устроить молодоженам медовый месяц в Сочи. Там, под влиянием жены, Сташинский существенно пересмотрел свои взгляды и стал чуть ли не большим антикоммунистом, чем Инге.

Летом 1961 года перед родами Инге выехала в Восточный Берлин. Сташинского же подозрительное начальство, несмотря на все его просьбы, держало в Москве. Но, когда в Москву пришло известие, что новорожденный сын Сташинского внезапно скончался от воспаления легких, его вынуждены были отпустить на похороны. В Берлине подавленный горем Сташинский признался жене, что является боевиком-убийцей. Это, однако, не разрушило брачный союз и не поколебало их намерения бежать на Запад. Вечером 12 августа, за день до того, как пути бегства с Востока перекрыла Берлинская стена, Сташинский и Инге, оторвавшись от наружного наблюдения, бежали в Западный Берлин.

В ФРГ Сташинский сдался властям и признался в убийстве Ребета и Бандеры. В 1962 году его судили в Карлсруэ и приговорили к восьми годам тюремного заключения за соучастие в убийстве. Судья заявил, что главным виновником является Советское правительство, которое узаконило политические убийства. В КГБ тут же «полетели головы». По словам А. Голицына, бежавшего на Запад в декабре 1961 года, как минимум, семнадцать сотрудников КГБ были уволены или разжалованы. Но самое главное состояло в том, что измена Хохлова в 1954 году, Сташинского в 1961 году и широкая международная огласка суда над последним заставили Политбюро ЦК КПСС и руководство КГБ отказаться от убийства как обычного способа в осуществлении своего политического курса за пределами стран социалистического лагеря.

Надо сказать, что руководство СССР до самого последнего момента отрицало свою причастность к убийству Бандеры. Так, журналист И. Тихомиров в 1990 году в «Правде» с пеной у рта доказывал, что Бандеру убрали с дороги спецслужбы Западной Германии по требованию министра по делам беженцев Теодора Оберлендера, с которым тот сотрудничал в годы войны и слишком много о нем знал.

Что же касается Сташинского, то он просидел в тюрьме недолго, попав под амнистию. Выйдя из тюрьмы, он, вместе с Инге, сменил при помощи спецслужб ФРГ фамилию и документы и надежно укрылся как от КГБ, так и от бандеровцев.

Еще одним предателем, решившимся на измену Родине в 1961 году, стал сотрудник ГРУ Д. Поляков. Более двадцати лет он являлся агентом ЦРУ и нанес стране ущерб, не поддающийся исчислению.

Дмитрий Федорович Поляков родился в 1921 году в семье бухгалтера на Украине. В сентябре 1939 года, после окончания школы, он поступил в Киевское артиллерийское училище. Свой боевой путь во время Великой Отечественной войны начал командиром взвода, потом стал командиром батареи. Воевал на Западном и Карельском фронтах. В 1943 году он был назначен офицером артиллерийской разведки. Его боевые заслуги были отмечены орденами Отечественной войны и Красной Звезды, а также многими медалями. После войны Поляков окончил разведфакультет Академии имени Фрунзе, курсы Генерального штаба и был направлен на работу в ГРУ.

В начале пятидесятых годов Поляков был командирован в Нью-Йорк под видом сотрудника советской миссии ООН. В его обязанности входило агентурное обеспечение нелегалов ГРУ. Работа Полякова в первой командировке была признана успешной, и в конце пятидесятых годов его вновь направляют в США уже на должность заместителя резидента под видом советского сотрудника военно-штабного комитета ООН.

В ноябре 1961 года Поляков по собственной инициативе вступил в контакт с агентами контрразведки ФБР, которые присвоили ему псевдоним ТОПХЭТ. Американцы считали причиной его предательства разочарование и советском режиме.

Не отрицают полностью эту версию и бывшие сослуживцы Полякова, хотя утверждают, что его «идейное и политическое перерождение» происходило «на фоне болезненного самолюбия».

«В основе моего предательства лежало как мое стремление иметь возможность открыто высказывать свои взгляды и сомнения, так и свойства моего характера — постоянное стремление к работе за гранью риска. И чем больше становилась опасность, тем интереснее становилась моя жизнь… Я привык ходить по острию ножа и не мыслил себе другой жизни».

Впрочем, было бы неверно утверждать, что это решение далось ему легко. Вот что он заявил после своего ареста:

«Практически с самого начала моего сотрудничества с ЦРУ я понимал, что совершил роковую ошибку, тягчайшее преступление. Бесконечные терзания души, продолжавшиеся весь этот период, так изматывали меня, что я неоднократно сам был готов явиться с повинной. И только мысль о том, что станет с женой, детьми, внуками, да и страх перед позором останавливали меня, и я продолжал преступную связь, или молчание, чтобы хоть как-нибудь отсрочить час расплаты».

Но все его американские операторы отмечали, что он денег получал немного, не более трех тысяч долларов в год, которые ему передавали главным образом в виде электромеханических инструментов фирмы «Блек энд Деккер», пары рабочих комбинезонов, рыболовных снастей и ружей. (Дело в том, что в свободное время Поляков любил столярничать, а также коллекционировал ружья.) К тому же, в отличие от большинства других советских офицеров, завербованных ФБР и ЦРУ, Поляков не курил, почти не пил и не изменял жене. Так что сумму, полученную им от американцев за двадцать четыре года работы, можно назвать маленькой: по приблизительной оценке следствия она составила около девяноста четырех тысяч рублей по курсу 1985 года.