Перемены. Адская работенка

– Боже мой! – воскликнул Билли.

Мы побежали, и внезапно мой желудок провалился в пятки.

Двукратное возмездие.

О господи!

Дженни Зеленозубка собиралась убить и Мёрфи.

Снаружи оказалось не лучше, чем внутри. Вокруг бродили ошарашенные стада людей. Вдалеке уже завывали сирены спасателей. Несколько машин столкнулось на парковке, вероятно, в попытке как можно скорее выбраться на дорогу. Казалось, все это намеренно оказывалось у нас на пути, чтобы замедлить нас.

Мы помчались туда, где припарковалась Мёрфи.

Машина лежала на боку. Окна были разбиты. Одна из дверей сорвана. Поблизости никого не наблюдалось, однако Билли внезапно наклонил голову набок, а затем указал на шатер. Мы бросились туда, стараясь двигаться как можно тише. Билли ворвался внутрь и вскрикнул.

Я последовал за ним.

Джорджия лежала на земле, едва прикрытая одеялом, бессильно раскинув руки и ноги. Билли подбежал к ней.

Прямо за ними я увидел Мёрфи.

Дженни Зеленозубка стояла возле стола с напитками, удерживая Мёрфи за волосы и прижимая ее лицо к чаше с пуншем. Злобные глаза фэйри пылали яростью, безумием и почти сексуальным возбуждением. Руки Мёрфи слегка дернулись, и Дженни выдохнула, приоткрыв губы, после чего нажала сильнее.

Руки Мёрфи дернулись еще раз и замерли.

Следующее, что я помню, – это то, что я изо всей силы колочу Дженни Зеленозубку жезлом, издавая нечленораздельные звуки. Мне удалось отогнать фэйри от Мёрфи, которая безвольно сползла на землю. Затем Дженни опомнилась, ударила меня одной рукой – и я узнал то, о чем прежде не догадывался.

Дженни Зеленозубка была сильной.

Я приземлился в нескольких футах от нее, поблизости от Билли и Джорджии, а перед моими глазами летали птички и огоньки. На столе, рядом со мной, стояла еще одна чаша с пуншем.

Дженни Зеленозубка прыгнула ко мне, ее нечеловечески прекрасное лицо пылало от вожделения, кошачьи глаза мерцали.

– Билли! – пробормотал я заплетающимся языком. – Проклятие, целуй ее! Сейчас!

Билли моргнул. Затем повернулся к Джорджии, обнял ее и поцеловал с таким отчаянием и страстью, какие невозможно подделать.

Последствий мне увидеть не удалось, поскольку быстрее, чем вы успели бы произнести фразу: «Кислородное голодание», Дженни Зеленозубка схватила меня за волосы и ткнула лицом в чашу с пуншем.

Я сопротивлялся, но она была сильнее любого человека и использовала всевозможные рычаги. Я чувствовал, как она прижимается ко мне напряженным телом, как извивается и ерзает: убийство оказалось для нее вроде горячего секса. Окружающий мир начал темнеть. Вот чем она занималась. И отлично знала свою работу.

К счастью для меня, не она одна.

Внезапно я упал, опрокинув на себя огромную чашу и насквозь пропитавшись ярко-красным пуншем. Сделав судорожный вдох, вытер щипавшую глаза жидкость и поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как два волка, один длинный и поджарый, другой поменьше и помассивнее, прыгнули на Дженни Зеленозубку и повалили ее на землю. Крики и рычание слились в один нечеловеческий звук.

Дженни пыталась бежать, но поджарый волк запустил клыки в ее неповрежденную ногу, перекусив подколенное сухожилие. Фэйри упала. Волки мгновенно набросились на нее – она не успела даже вскрикнуть. Наша жизнь – колесо, и у Дженни Зеленозубки не было ни единого шанса. Волки знали, что делают.

Это их работа.

Я подполз к Мёрфи. Ее глаза были открыты и смотрели в пустоту, лицо и тело обмякли. Часть моего мозга вспомнила, как делать искусственное дыхание. Я переложил Мёрфи поудобнее, прижался губами к ее губам и выдохнул. Нажал на грудную клетку. Выдохнул. Нажал.

– Давай, Мёрф, – шептал я. – Ну давай же.

Снова прижался к ее губам и выдохнул.

На мгновение – на одно крошечное, микроскопическое мгновение – я ощутил, как дернулся ее рот. Ее голова наклонилась, губы стали мягкими, и мое о-о-очень профессиональное искусственное дыхание – лишь на мгновение, слышите? – превратилось почти – почти – в поцелуй.

Затем Мёрфи начала кашлять и сплевывать пунш, и я облегченно осел на пол. Тяжело дыша, она повернулась на бок и посмотрела на меня затуманенными голубыми глазами:

– Гарри?

Я склонился к своей напарнице – при этом мне в глаз потек ручеек пунша – и тихо спросил:

– Да?

– От тебя пахнет фруктовым пуншем.

Пальцы Мёрфи, слабые, но теплые, нащупали мои. Держась за руки, мы сели.

Билли и Джорджия поженились тем вечером в кабинете отца Фортхилла в церкви Святой Марии Всех Ангелов, огромном старом соборе. Присутствовали только они, святой отец и мы с Мёрфи. В конце концов, все прочие подумали, что извращенная церемония в «Линкольншире» была настоящей.

Все сладилось просто, но душевно. Я стоял рядом с Билли, Мёрфи – рядом с Джорджией. Жених и невеста лучились счастьем. И все время держались за руки, за исключением того момента, когда обменивались кольцами.

Когда они добрались до обетов, мы с Мёрфи отошли назад.

– Не слишком похоже на сказочную свадьбу, – прошептала она.

– Как раз наоборот, – возразил я. – Тут тебе и поцелуй, и злая мачеха, и все прочие атрибуты.

Мёрфи улыбнулась.

– Тогда данной мне властью, – произнес святой отец, радостно глядя на жениха и невесту сквозь очки, – объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать…

Они опередили его.

Это и мой день рождения

Из антологии «Кровавые возвращения» под редакцией Шарлин Харрис

Действие происходит между событиями «Белой ночи» и «Маленького одолжения».

Я встречал людей более мягких, приятных и дружелюбных, чем Шарлин Харрис, – но, хоть убей, не могу припомнить когда. Все знакомые с Шарлин писатели, с которыми я общался, искренне радовались успеху ее книг и сериала «Настоящая кровь» на канале «Эйч-би-оу». Вот такой она хороший человек. Настолько хороший, что я даже не могу завидовать ей.

Поэтому, когда она предложила мне поучаствовать в антологии, я ответил: «Ну конечно!»

Тема дня рождения (изначально книгу предполагалось выпустить в день рождения Влада Дракулы, когда ему стукнуло сколько-то там сотен лет) оказалась непростой. День рождения – семейный праздник. Праздновать твой юбилей собирается твоя биологическая или духовная семья.

Если подумать, это серьезная вещь.

Однако для Дрездена день рождения никогда не был связан с подобными эмоциями – ведь у него никогда не имелось настоящей семьи. Поэтому я решил написать рассказ о том, как Гарри справляется с непривычной ролью гостя на дне рождения своего единоутробного брата. Я отыскал в Чикаго отличный торговый комплекс, чтобы Дрездену было где развернуться, добавил немного вампирского духа и сочинил эту историю за три недели.

– Эй, Мияги-сан, – позвала моя ученица. С ее джинсов стекала пурпурно-коричневая слизь. – Как вы думаете, химчистка с этим справится?

Я бросил ключи от машины на кухонный стол, прислонил к нему покрытый слизью деревянный посох, изрезанный рунами, и сказал:

– В последний раз, когда я отнес в химчистку вещи, испачканные илистым големом, владелец на следующий день спалил свое заведение и попытался получить страховку.

Молли, моя ученица, едва вышла из подросткового возраста, и, когда она стянула свои пострадавшие джинсы, я не мог не отметить, какие у нее восхитительные ноги. Сморщив нос, она бросила джинсы в помойное ведро.