Переполох в академии сиятельных лордов

— Наследники сиятельных родов слишком привыкают полагаться на магию, — между делом, расхаживая между парами неуклюже топчущихся под музыку юношей, строго повествовала самая знаменитая особа академии. — Да, все вы рождены с этим даром. Но что он собой представляет? Почему кто-то способен материализовывать любые вещи и управлять стихиями, а кто-то довольствуется лишь долголетием и повышенной выносливостью?

На миг в зале воцарилась тишина, смолкли негодующие ворчания и злобные шипения танцующих из-под палки студентов — ответ на вопрос был интересен.

— Магия — это тоже навык. Пусть редкий, даже уникальный, сохранившийся в вашей крови от малочисленного народа, в древние времена населявшего эти места, но все же навык. И чтобы его развить и совершенствовать необходимы усилия. Совсем как с танцами… Так что старайтесь и совершенствуйтесь — именно для этого все вы приняты в академию. Проявите стойкость, закаляйте характер — стенать и причитать недостойно сиятельных лордов! Вы — будущее и опора империи Индорг.

Общее уныние слегка поумерилось — наследникам сиятельных родов было стыдно слышать подобное от единственной женщины академии.

Иве же, не иначе как в качестве награды за проявленную стойкость, была оставлена наблюдать забавное зрелище со стороны. Она давилась смехом и всеми силами сжимала губы, наблюдая ужимки и больше похожие на нервные конвульсии, дерганья новообретенных собратьев по танцевальной науке.

Но всему приходит конец. Так и время потешаться для Таурина закончилось.

— Немедленно слезайте!

Требовательно заявлял профессор Гармарра, что вел первое занятие по воинской подготовке. Оно значилось в расписании вторым. И на несчастье Иве преподаватель решил посвятить его изучению физических возможностей первокурсников.

Первым делом каждому пришлось залезть по канату вверх…

— Что ты вцепился в него, словно комар в руку, — негодовал профессор. Ухватив другой конец каната, чуть дернул его на себя, понукая студента к действиям.

— Аааа… — заверещал отпрыск великого полководца, миг назад выяснивший, что боится высоты, — умоляю не делайте так…

— Чего с ним церемониться, — перехватив канат, Тоис Ардемал с явным удовольствием от души качнул его в сторону, от чего у Иве затряслись поджилки, а на лбу проступила испарина, — дернуть сильнее — сам свалится. Экий нежен…

Смех уже благополучно спустившихся вниз первокурсников раздался пол сводами огромного оружейного зала.

— Руки убери, — на плечо Тоиса опустилась тяжелая ладонь Ларса. Другой рукой он перехватил канат, оборвав дополнительные мучения приятеля. — Не по-мужски издеваться над более слабым.

Пусть в душе Ларса все еще кипело негодование из-за нелепого хихиканья соседа, а он успел подметить его ужимки, но совесть не позволила ему допустить таких мук для него. Таурин выглядел слишком бледным и встревоженным!

— Мелкий, слезай уже. Не бойся — упасть не дам, шуруй вниз.

Окинув болтающегося под потолком Иве Ларс ощутил себя умудренным опытом покровителем.

— Н-н-не м-мо-г-гу, — стуча зубами, выдавил из себя наследник рода Таурин.

Иве поймала себя на осознании: руки и ноги словно окаменели, оторвать их от каната не было никаких сил. Вниз смотреть и вовсе было жутко — пол казался неимоверно далеким.

— Ты там до конца жизни провисишь?

Вокруг уже откровенно потешались — ни у кого из студентов первого курса это задание сложностей не вызвало. И только отпрыск величайших воителей повис под потолком беспомощным кулем с зажмуренными глазами и стучащими зубами — чем не анекдот на всю империю?

— Мм… — мучительно простонал Таурин, отчаянно и совершенно бесполезно пытаясь совладать с приступом паники. — Сс-спас-с-си м-ее-е-е-еня!

— И как ты себе это представляешь, дурень? Разожми уже руки и просто скатись вниз! Упасть тебе не дам.

Ларс тоже никак не мог взять в толк как можно проколоться на такой элементарщине. Иве не боялся танцев, не шарахался в сторону от прямых взглядов местной горгульи, но… оказался не способным спуститься по канату.

— Ааа… — исторгла в ответ жертва воинских тренировок.

— Слезай! — Рыкнул Ларс, устав уговаривать. Бросив взгляд через плечо, увидел, что все разошлись, готовясь к самому важному — непосредственно боевой тренировке. — Вот ввязался я на свою голову. Вот детки у твоего уважаемого батюшки, кого не возьми — со всеми одни проблемы. Полезешь вниз?

Так и не разжимая век, Иве отчаянно затрясла головой: нет. Подобного ужаса она в жизни не испытывала. Со стороны все казалось легко, другие студенты ловко взбирались вниз, а затем с дерзкой скоростью соскальзывали вниз. Вскарабкаться пусть и не так легко из-за многослойных неудобных одежд смогла и Иве, но стоило взглянуть вниз…

— Вот скажи, чем я прогневил судьбу, что она свела меня с вашим семейством? — Вздохнув, Розолс подскочил, ухватив канат уже на середине его длины — почти под судорожно поджатыми ногами Иве. — Как можно было уродиться таким олухом? Уже даже твои сестрицы сообразили бы как свалиться вниз.

Бормоча все это, он умудрился зажать канат между подошвами сапог, а рукой перехватил его поверх головы Таурина. Другой рукой, действуя неумолимо, взялся напористо отдирать буквально одеревеневшие пальцы соседа от каната.

— Ууу… — взвыл Иве.

— Поной мне тут еще, — шикнул Ларс, которого эта возня с мелким начала раздражать: он не ожидал, что понадобится постоянно спасать приятеля в первый же день в академии. — Ты хуже девчонки! А руки? — Своей большой мозолистой от частых тренировок с мечом ладонью Ларс как раз отодрал ладошку Иве от злополучного каната. И почему прежде он не обращал внимание на скромные габариты его руки? Сейчас на фоне его руки ладонь Таурина казалась детской. — Есть надо было больше! Не вырос совсем, конечно, не ползать тебе по канату — такими-то ладошками его и не обхва…

Неожиданно Иве содрогнулся — прижимаясь к его костлявой напряженной спине Ларс отчетливо ощутил этот момент. Глаза Таурина распахнулись до предела, руки нервно дернулись… Утратив точку опоры парень полетел вниз, по пути увлекая за собой и Ларса.

— Ааа… — взвыл уже Ларс, когда локоть плюхнувшегося поверх него Иве угодил ему прямо под ребра. — Оуууу… — протяжно захрипел, когда колено соседа впечаталось в бедро.

— Предвижу: умру молодым. Если твои сестрицы не потравят, так ты добьешь, — с кряхтением поднимаясь и в душе изумляясь прыти Таурина — а он подскочил, словно ошпаренный, Ларс предрек себе печальную будущность.