Перепутья Александры

– Теперь он исчезнет, - сказала Света, прижимаясь щекой к лошадиной шее.
– Все существа исчезают после... после ухода хозяев. И убежища пропадают, - она принялась рыться в кармашках сарафанчика в поисках носового платка.
– А Генка все равно не жилец. Пелена за ним вернется.

– Простите его, дурака окаянного, - услышали мы знакомую Златину фразу, правда на этот раз звучала она горько и отдавалась в сердцах острой болью. Можно было сколько угодно твердить о том, что никто точно не знает, куда уводит людей Пелена. Мы-то поняли куда. И ОТТУДА еще точно никто не возвращался.

– Простить?!
– возмутилась Варя.

– Как такое можно простить?!

– Можно, - заверила Злата.
– Не прощеные деяния отравляют душу. Поэтому надо уметь прощать даже врагов.

– Что же теперь делать?
– спросил Михаил.
– Есть способ спрятаться от Пелены.

К его ужасу Злата покачала головой.

Я понятия не имела, что делать Михаилу или Варе. Зато стало ясно, как должна поступить я. Отправиться туда, куда в ближайшее время не собиралась. Варвара прочитала выбранный маршрут по моему лицу и коротко кивнула. Я не знала, одобряет ли балерина мое решение. Но этим едва заметным движением головы, она дала понять, что не станет ни отговаривать, ни сопровождать.

Однако без попутчика все же не обошлось. Я поняла, что мне сели на хвост слишком поздно. Вместе с пушечным выстрелом, уносящим меня в парк Дунайского, я услышала переливы колокольного звона.

****

2010 год

– Ты уверена, что не ошиблась?

– В чем?
– непроизвольно огрызнулась я на шефа, ходившего туда-сюда по крохотному кабинету. Пространства было так мало, что от окна до двери он успевал сделать шагов пять-шесть максимум.
– В том, что меня никто не бил, и я не прикладывалась лицом об дверь?

Семеныч пропустил выпад мимо ушей.

– Ты уверена, что спала?

Я не сразу сообразила, что он сделал ударение на последнее слово, и продолжила вести себя крайне невежливо. Еще бы, за окном глубокая ночь, а я так глаз и не сомкнула. Дрема в театре не в счет!

– Нет, йошкин кот, я бодрствовала, да так задумалась, что полбалета проглядела!
– выдала я, ударяя кулаками по коленям, обтянутым черной тканью вечернего платья. И вот тут до моего пришибленного, страдающего от хронического недосыпа, рассудка дошло, на какую неприятную мысль пытается натолкнуть меня начальник. Я отчаянно замотала головой и замахала руками, выражая тем самым протест всеми доступными мне в данную минуту способами.
– Нет. Невозможно. Это очень неправильный вывод, - под словом "неправильный" я, кстати, подразумевала "опасный".
– Войти в Поток спонтанно, без спутника! Шеф?!
– я умоляюще посмотрела на Семеныча, призывая его опровергнуть жуткие выводы.

Однако начальник поверг меня в еще больший шок.

– Предпочитаешь думать, что Поток забрал тебя из сна?
– Павел Семенович, наконец, сел и внимательно посмотрел мне в глаза.
– Неужели, такой поворот тебе больше по вкусу?

Похоже, вариант об обычном сне начальник даже не рассматривал. С другой стороны, синяк-то был налицо. Вернее, на пол-лица...

– Но как же... Ведь тогда?
– я никак не могла выразить мысль человеческим языком. Настолько она меня напугала!

– Вот именно!
– провозгласил шеф. Затем по его лицу пробежала тень. Он снял очки и, щурясь, посмотрел в сторону. Я уже не раз наблюдала подобное и знала, сейчас он скажет нечто совершенно убийственное. Но Семеныч вдруг выдал такое, что уже просто ни в какие ворота даже с мылом бы не протиснулось.

– Я иногда думаю, что мы вторглись в такую область, где нас не ждали ни при каких обстоятельствах. Мы семь лет надоедали им своим присутствием. И теперь они разозлился всерьез.

– Но шеф!
– я не верила ушам.

– Саша, ты и сама это понимаешь. Что мы знаем о Потоке? И о них? Возможно, лишь то, что нам позволяют знать. Мы видим лишь верхушку айсберга. Каждый раз, заходя туда, ты рискуешь не вернуться. А теперь еще эта девочка Алиса и твой спонтанный переход.

– Уж не подумываете ли вы свернуть исследования?
– по телу от негодования прошла судорога.

– Я эту мысль не рассматривал. Пока, - Семеныч и не думал смущаться.
– Вот что. Езжай домой, и хорошенько выспись.

– А как же Кирилл и Алиса?! Я потеряю целую ночь! Шеф!

– Сегодня ты не в состоянии разгуливать по слоям, - отрезал Семеныч тоном, не терпящим возражений. Даже аргументированных.
– Завтра займешься Кириллом. И только Кириллом.

– Но...

– Забудь об Алисе.

– Но...

– Понимаю. Жестоко, - Семеныч не оправдывался. Он констатировал факт.
– У нас были десятки таких Алис. И будет еще столько же. А ты ТАКАЯ одна...

Из серого девятиэтажного здания я выходила, кипя от злости. Умом я понимала, что шеф прав. Несмотря на годы кропотливой работы, Поток оставался вражеской, малоизученной территорией. И, наверное, жизнь одного спутника не стоила сотен других, которые я могла спасти в будущем. Но душа не желала соглашаться категорически. Я уже говорила, по неведомой причине Алиса стала для меня особенной. И я была готова рисковать.

А кое в чем начальник и вовсе ошибался. ТАКАЯ я не в единственном экземпляре. Мы оба знали, по крайней мере, еще одного человека с даром. Да, она больше не хотела его использовать, но это не отменяло ее способностей. В некоторых аспектах они даже превосходили мои. Она гораздо лучше справлялась с поиском. Видела страхи, недоступные мне. Вот только, в отличие от меня, не могла общаться со спутниками. Для них она оставалась невидимкой. Легким порывом ветра, не более.

Может, стоит привлечь ее к делу Алисы? Конечно, я последний человек во вселенной, с которым она захочет общаться. Но разве жизнь маленькой девочки не важнее старых, пусть так и не заживших, ран?

Сколько ей сейчас? Двадцать пять? Впрочем, какая разница. Она и в двенадцать готова была придти на помощь незнакомым людям. И восемнадцать тоже.

Последние семь лет она считает, что я отняла ее любимого. И, что еще ужаснее - сделала неправильный выбор, когда настал момент принимать самое важное в жизни решение. Думаю, через первое, девушка с Даром способна переступить. Второго не простит никогда. Как и я сама. Пусть выбор и был единственным верным...

Решено. Утром я позвоню Свете. Той Свете, которая бескорыстно помогала мне в первом путешествии по Потоку. Свете, которой я спасла жизнь. Свете, которая никогда меня не простит. Потому что я была не врагом. Я была другом. А друга прощать в стократ труднее.

Глава 6. Представление Дунайского

1997 год

– Что ты натворила?!
– обрушила я на хлопающую глазами Свету всю злость, горечь и усталость.
– Кто тебя просил перемещаться со мной?!