Перерождение Артефактора

— Но самое ценное в них мозг. Не оставлять же его тем, кто будет подчищать за нами лес.

— Да понимаю я, — вздохнул он.

Ну, конечно, понимает! Я же сам им ещё в начале экзамена рассказал, что за мозги начисляют дополнительные балы. Эдакое секретное условие. Пришлось, правда, соврать, что смог достать эту информацию через выпускника…

Хотя обычно выпускники Академии не рассказывают салагам, что их ждёт. Ещё во время поступления мы все подписали бумаги о неразглашении той информации, которую Академия признаёт секретной.

Я взглянул на часы.

— Экзамен скоро закончится, нужно двигаться к точке сбора, — сообщил я друзьям.

Сверившись с компасом, я повёл их на север.

Спустя десять минут слева от нас раздался пронзительный крик:

— А!!! Тварь!!! А-а-а!!!

Марси без раздумий ломанулась на помощь. Мы с Шоном тут же бросились за ней.

Наплевав на листья бесчисленных кустарников и перья трав, девушка неслась вперёд, точно дикая тигрица. Она будто всю жизнь только тем и занималась, что бегала по джунглям.

Не прошло и минуты, как мы выскочили на полянку.

Я уже держал на мушке одного из двух накеров, оседлавших курсанта из соседней группы.

Но стрелять не стал.

Два выстрела слились в один.

Марси очень метко стреляет с двух рук. Говорит, с десяти лет тренировалась.

Крякнув, оба накера завалились на траву с дырами в башках. Мы же с Шоном бросились к парню.

— У-у-у… — протянул он ослабшим голосом. — Спасибо…

И потерял сознание.

— Нужно перевязать раны, — отметил очевидное Шон.

Накер порвал парню брюхо, руки, ноги…

Но, к счастью для курсанта, раны хоть и выглядят страшно, при своевременной помощи заживут.

— Всё будет с ним в порядке, — приговаривала Марси, макая бинт в банку с лечебной мазью. — Шрамы-то останутся. Но мешать не будут. В следующем году экзамен сдаст.

Одно из условий, кроме набора десяти ушей, прибыть в точку сбора самостоятельно. А этот курсант на сегодня уж точно не ходок.

— Если рискнёт, — тихо проговорил Шон, засыпая порошком для свёртывания крови брюхо подранка.

Марси хмуро глянула на нашего друга, но ничего не ответила.

Профессора в Академии не раз рассказывали курсантам о людях, бросавших морское дело после первого серьёзного боя.

Пока Марси и Шон оказывали парню первую помощь, я наспех смастерил носилки из тростника и особо крепких листьев, на которых мы и понесли раненого к точке сбора. Держа оба своих пистоля наготове, Марси шла первой, прокладывая путь.

Пусть вылезшие рожать накеры не нападают на прибрежные поселения, «свою» территорию они охраняют. Не очень ревностно — стараются по возможности переждать опасность, однако бросаются, если оказаться к ним слишком близко.

— На-а-аркх!!! — завопили слева от нас.

Выпрыгнув из зарослей, накер взмыл в воздух.

Я держал носилки одной рукой и был готов выстрелить, но до последнего медлил. Ребятам нужно набраться опыта во что бы то ни стало. Желторотики не смогут отбить Лудестию у Джекмана!

— Акх! — выдохнула Марси, успевшая подставить «левый» пистоль под зубы твари.

Раздался противный лязг. А вслед за ним бухнул выстрел. Вылетевший из дула «правого» пистоля сгусток пламени, пущенный в упор, разметал голову накера по округе.

— Ну вот, теперь ухо искать, — пробурчала Марси, оглядываясь по сторонам. — О! Вот оно.

Быстро нагнувшись, девушка подобрала трофей.

— А вот мозгов теперь не собрать, — задумчиво проговорила она. — Ещё и… — переведя взгляд на «левый» пистоль, она поморщилась. Часть зубов накера застряли в его корпусе.

— До починки из него лучше не пытаться стрелять, — заметил я.

Марси одарила меня тяжёлым взглядом и обречённо вздохнула:

— Идёте уже! До точки сбора рукой подать.

— Оу-у… — простонал на носилках раненый.

Глава 20

На точке сбора — тихом песчаном побережье, было разбито с десяток шатров разных размеров. В двух из них располагался полевой госпиталь, ещё три крупных служили местом отдыха курсантов. Ну а пять мелких — «кабинетами» экзаменационной комиссии.

Пропустив вперёд Марси и Шона, я вошёл в шатёр экзаменатора под номером три.

— Итого тридцать три уха. К тому же вы собрали ценный ингредиент — мозг накера! — закончив подсчёт, восторженно проговорил профессор Рассел, он же мой старый боевой товарищ Кевин.

— Ну разве можно такое оставлять, — хмыкнул я.

Кевин поднял на меня взгляд и расплылся в довольной улыбке:

— Вы уникальны, курсант Лаграндж!

— Все люди уникальны по-своему.

— Согласен. Но… Ах… — он махнул рукой, а затем заговорщически подмигнул мне. — Это ведь вы посоветовали курсантам дель Ромберг и де Липшеку тоже собирать мозг накеров?

— Не понимаю, о чём вы говорите, — хмыкнул я.

— Уверен, эти ребята войдут в десятку лучших по итогам экзамена!

— До тройки не дотянут? — уточнил я. — Результат у них неплохой.

— Посмотрим. Но оба в тройку точно не войдут. Курсант Берг показал выдающийся результат. Я слышал, как его успехами восхищался профессор Норингтон, — Кевин кивком головы указал на тканевую стену шатра.

— Сколько? — спросил я, немного нахмурившись.

Несколько секунд профессор Рассел разглядывал моё лицо, а затем весело усмехнулся.

— Не любите проигрывать, да, курсант Лаграндж? Похвальное качество.

— Сколько у Берга, профессор? — переспросил я, чувствуя, что начинаю заводиться.

— Тридцать один, — наконец, ответил Кевин, наслаждаясь моей реакцией. — И он, как и вы, захватил с собой мозги. Правда, профессор Норингтон всё повторял: «Жаль, неаккуратно извлёк»… Полагаю, курсант Берг оказался не так хорош в добыче ингредиентов, как вы, курсант Лаграндж. Но зато он, как и вы, принёс раненного. И сделал это один.

Точно! За спасённых людей ведь тоже начисляют секретные баллы.

— Ух ты… — выдохнул я улыбаясь. — Хорош, курсант Берг!

— Вы очень страшно улыбаетесь, курсант Лаграндж, — вздрогнул Кевин. — В такие моменты вы напоминаете мне моего старого капитана. Уверен, капитан Джонсон был бы рад такому офицеру, как вы, на борту Лудестии.