Пересекающиеся Миры. Ангелы

Константин Александрович уселся у удобное кресло перед рабочим столом Аркадия Аркадьевича. Всё происходило прямо как на службе, ну разве что кабинет был другим.

– Ну как ты?
– спросил хозяин кабинета.

– Благодарю, Аркадий Аркадьевич, хорошо.

– Это хорошо, когда хорошо.
– усмехнулся каламбуру собственного сочинения Аркадий Аркадьевич.
– Признаюсь, я рад, ты уже третий в моей Сетке. Говорят через месяц уезжаешь?

А вот здесь всё выглядело с точностью до наоборот. Если перед Андреем Константин Александрович представал этаким, мало того, что уверенным в себе, но и человеком знающим всё и обо всём, ну или почти всё. Перед Аркадием Аркадьевичем же Константин Александрович выглядел, ну конечно же не как краснеющий двоечник в кабинете директора школы, но и круглым отличником тоже не выглядел. Оно понятно, уважение к старшим, тем более к старшему Сетки в которой оказывается Константин Александрович имел честь состоять, это в первую очередь скорее заслуга воспитания, а впрочем, кто его знает? Оказывается и у новолюдей существует какая-то неведомая старолюдям структура или даже иерархия. Константину Александровичу Сетка Аркадия Аркадьевича была более-менее известна, известна в плане её членов рангом одинаковых с ним, ну может ещё человек пять рангом пониже, тех с которыми приходилось решать неизбежные в любой, даже

новолюдской, жизни деловые вопросы. Вполне могло быть, что в Сетке есть и другие такие же как и он, но повыше рангом, Константин Александрович нисколько бы этому не удивился если бы узнал. Ну а то, что Аркадий Аркадьевич только что сказал ему о том, что он третий из его Сетки, кто едет на стажировку в Эдемию, хм... Когда-то, кстати, не так уж и давно Аркадий Аркадьевич учил его не верить словам, кем бы они не были сказаны, и делам тоже не верить, а верить только результатам.

– Езжай, Костя, езжай и самое главное, ничему там не удивляйся.
– слова Аркадия Аркадьевича прозвучали без каких-либо полагающихся им таинственных интонаций, впрочем, Константин Александрович не обратил на это внимания, наверное привык.

Аркадий Аркадьевич, тот вообще был человеком, извините, новочеловеком с налётом таинственности ну или недосказанности. Неизвестно, специально ли он так делал или же натура такая, но Аркадий Аркадьевич всегда что-то серьёзное преподносил в виде полурешённого кроссворда: получится дорешить - молодец, не получится, ну что ж, сам виноват.

О предстоящей стажировке, кстати, Константин Александрович не знал ничего, в прямом смысле ничего. Знал только то, что проходить она будет в Эдемии, даже не знал в каком городе, ну или при каком университете. После того как он прошёл медкомиссию и ему сообщили о том, что он достоин пройти стажировку ему ничего о ней не сказали кроме: достоин, и всё. Уже когда получал загранпаспорт, который несмотря на то что у Константина Александровича был свой, сделали новый, билет, банковскую карточку с командировочными ну и прочие мелочи, ему было сказано, что его встретят в аэропорту, не надо будет никуда звонить, брать такси, куда-то ехать. Вот и всё, что было известно Константину Александровичу о предстоящей стажировке.

Ну и конечно же медкомиссия, это было что-то невероятное, наверное в отряд космонавтов проще попасть. Нет, на центрифуге его не крутили и в барокамере сутками не держали. Вместо этого Константина Александровича прямо-таки исследовали, да на таких приборах, которые были очень похожи на приборы из голливудских фантастических фильмов о далёком будущем или же об инопланетянах. По молодости, все мы такие, Константин Александрович увлекался фантастическими фильмами, где чем больше всяких нереальных декораций больше, тем лучше, потому и сравнил.

– Через два года, Костя, сам знаешь, президентские выборы.
– продолжал Аркадий Аркадьевич.
– Я иду на замминистра социального развития, вопрос уже решён.

– Поздравляю.
– непроизвольно вырвалось у Константина Александровича.

– В должность вступлю, тогда и поздравишь.
– строго, почти одёрнул своего подопечного Аркадий Аркадьевич.
– А там не за горами и Госдума. Тебя, кстати, на Госдуму запланировали. Вот тебя можно поздравить, самое главное чтобы стажировка прошла без сучка и без задоринки. Понимаешь меня?

– Понимаю, Аркадий Аркадьевич.
– склонил голову Константин Александрович хотя на самом деле ни черта не понимал, но это мелочи.

– Ну а к твоему воспитаннику я присмотрюсь, совет дам если потребуется, свой всё-таки, хоть и твой - усмехнулся Аркадий Аркадьевич и, хлопнув ладонью по поверхности стола сказал, как отрезал.
– Всё, иди, отдыхай. Андрея Викторовича своего не бросай, а то у парня с непривычки, ну ты меня понял. Иди, иди...

Глава X

Неизвестно как бы оно обернулось, да и обернулось ли вообще, ведь Фёдор для себя ещё ничего не решил, но видать судьба за него решила. Может и правда Михалыч поговорил с начальником цеха, а может новый директор, чтоб ему..., прозрачно, прозрачнее не бывает, намекнул Васильичу насчёт "свята места" - неизвестно. Только Васильич вызвал к себе Фёдора и сам начал разговор:

– Ты Фёдор не тушуйся, твоей вины здесь нет.
– Васильич, хрен с ней с трудовой дисциплиной, достал бутылку водки и два стакана, разлил. Один стакан пододвинул Фёдору, другой взял себе.
– Давай! Всё правильно Фёдор, молодость, она своего тоже хочет и не виновата она, что молодость. Я уже с полгода как начал чувствовать, что сожрут меня. Нет, я не обижаюсь, я понимаю, возраст. И знаешь, я даже рад, что ты придёшь на моё место, а не хрен знает кто со стороны. Да и как ни крути ты всё-таки мой ученик, а ученику даже полагается уступить место, как в трамвае.
– Васильич хмыкнул и разлил ещё по одной.
– Поехали!

Что интересно, Фёдор так ничего не решив: идти на начальника цеха или не идти уже стал постепенно об этом забывать. Сам по себе Фёдор не был ни карьеристом и вполне довольствовался тем что имел, говоря народным фольклором: синицу в руках. Да и ежедневная заводская текучка очень неплохо вентилировала мозги от всяких хоть и честолюбивых, но по мнению Фёдора всё-таки глупых мыслей насчёт повышения, тем более хочешь не хочешь, а Васильича придётся на обочину сталкивать.

***

Разговор он и есть разговор, поговорили и разошлись, ну грамм по сто пятьдесят хлопнули, но это так, не считается. Фёдор тогда ничего определённого Васильичу не сказал: ни то, что согласен, ни наоборот, да потому что сам ещё толком не знал, надо ему это начальничество или не надо? И всё-таки разговор с Васильичем крепко засел в Фёдоре, не иначе в самих печёнках. Но это ладно, это почти семечки, гораздо хуже то, что Фёдор сам того от себя не ожидая стал смотреть на мир глазами начальника цеха, причём этот мир не ограничивался территорией завода. На заводе оно всё понятно, хоть пока всё ещё находишься в формате чернового черновика, но разговор, самый главный разговор состоялся. Наверное придётся опять идти к директору, уж очень не хотелось Фёдору идти к нему. Да и как? Придёшь и с порога: я согласен, так что-ли? Или же: мы с Васильичем поговорили, по сто пятьдесят замахнули и он сам сказал, что добровольно уступает мне должность начальника цеха, ещё хуже!

Но видать так уж мы устроены, а может это всё проделки подсознания, кто его знает, внутри себя Фёдор превратился в начальника цеха, а раз начальник, то и на происходящее вокруг него стал смотреть как начальник, хоть и маленький, но всё равно начальник. Но если на заводе, да будь ты хоть трижды начальником и всех цехов сразу всё равно ничего нового не увидишь, потому что за десять лет изучил свой завод вплоть до молекулярного уровня, то за проходной пока ещё вновь не испечённому начальнику Фёдору открылась картина жизни, да такая, на которую раньше он может просто внимания не обращал, а может быть должность не позволяла.

Сам того не желая, оно само-собой как-то получилось, стал Фёдор присматриваться к людям, прислушиваться к их разговорам, получается, стал интересоваться жизнью самых обыкновенных людей. Вообще-то на заводе тоже работают самые обыкновенные люди, но к ним, а что к ним присматриваться если, ну не всех конечно, но порядочно, как их самих, так и жизнь ихнюю наизусть знаешь?

Присматривался, прислушивался, и, доприсматривался, аж матерных слов не хватает. Дело было в супермаркете куда Фёдор по обыкновению заезжал после работы, ну чтобы пожрать что-нибудь прикупить. Хоть и не был Фёдор в еде привередливым, но водилось за ним: нет, нет, да и купит что-нибудь этакое, ну чтобы требуху свою потешить вкусненьким. Происходило это по принципу: на чём глаза остановятся, то и покупал заранее никаких планов на этот счёт, мол, сегодня куплю это, это и это у Фёдора никогда не было. Ладно, все мы не прочь себя побаловать, ну или домашних своих, это без разницы и ничего плохого в этом нет, наверное тоже так устроены. И вот Фёдор уже купил пачку пельменей, котлет полуфабрикатных, кетчупа, а то закончился, ну и ещё кое-что по мелочи, и пошёл по торговому залу с тем, чтобы высмотреть чего-нибудь этакого, вкусненького, как навстречу...