Пересекающиеся Миры. Волшебницы

– Аркадий Аркадьевич, - задумчиво сказал Константин Александрович.
– разумеется я не утверждаю, это в качестве предположения, а в предположения все версии принимаются.

– Согласен.
– кивнул Аркадий Аркадьевич.
– Давай, излагай свою версию.

– Я насчёт прослушки. А что если Александр Николаевич, ну вы поняли.

– Костя!
– Аркадий Аркадьевич остановился, повернулся к Константину Александровичу и посмотрел ему в глаза.
– Я скорее поверю в то, что это ты прослушка, чем Саша. Мы с Сашей росли в одном дворе. Не сказать чтобы дружили, так, приятельствовали. Когда подросли, в институты поступили. Я-то институт умудрился закончить, а Саша, тот спортом занимался, боксом.

Ну а тогда, да, вы те времена не застали, ну разве что в штанах на лямках, было такое время, когда можно было хапнуть много и сразу. Вот спортсмены и подались, их братками называли, так сказать, на заработки, и Саша с ними. Из института ушёл, придурок, в кожаную куртку и в адидасовские спортивные штаны обрядился, тьфу ты. Правильно сказал Михаил Задорнов: бандиты живут хорошо, но недолго. Саньке повезло, жив остался, но зато чуть было не угодил в тюрьму, причём надолго. Пришлось вытаскивать, а статья была очень серьёзная. Хорошо у меня к тому времени появился начальник, золотой мужик, ну а в последствии и наставник, по типу нас с тобой. Вытащил тогда он Саню, а куда тому идти, опять на разборки ездить? Пристроили как смогли. Ну а как я этот пансионат прикупил, так сразу же предложил ему стать директором. Что интересно, и слава богу, нашёл себя Александр Николаевич. Наверняка заметили, талант у него к этому делу, ничего не скажешь.

– Да, что есть то есть.
– согласился Константин Александрович.
– А вы, Аркадий Аркадьевич, никогда не рассказывали о своём наставнике.

– Нужды не было, вот и не рассказывал.
– пнув комок снега ответил Аркадий Аркадьевич.
– Расскажу, да хоть сегодня, под шашлыки, да под водочку. Что-то я в последнее время водку стал жаловать, а ведь раньше на дух не переносил, только коньяк. Видать патриотизм во мне просыпается. Ладно, пошли, пошли.

***

– А что говорить?
– более-менее успокоившись спросила Татьяна.

– Да что хочешь, только не матерись.
– улыбаясь ответила Катя.
– Не люблю матерщинников.

– Я тоже.
– согласилась Татьяна, и немного подумав, видать что-то придумала, сказала. - Ладно, слушайте.

– Да не напрягайся ты так, не рожаешь!
– одёрнула Татьяну Ира гладя как та аж покраснела вся.
– Спокойно, спокойно, как будто на лугу цветы собираешь. Говори.

– Ехали медведи на велосипеде...
– чуть дрожащим голосом произнесла Татьяна. Почему этот отрывок из стишка? А потому что в тот момент в её голове больше ничего не было.

– А чё мандражируешь?!
– смеясь спросила Катя.
– Ну ты учудила! Сама придумала или научил кто?!

– Сама.
– хоть и не в её правилах, покраснела Татьяна.

– Нормально, Тань, нормально.
– одобрила первую сказанную на языке охотниц фразу Ира.
– Дрожь только надо убрать, но это временно, пройдёт. А то что импровизируешь, это наоборот хорошо, очень хорошо. Чует моё сердце скоро ты такие кренделя будешь закручивать, что ахнешь!

– А теперь что?
– Татьяна, ну прямо как тот воздушный шарик сдулся, так она была разочарована: вроде бы всё получилось, но уж больно скоро закончилось.

– Тань, а ты представь беременную бабу.
– Катя, видать только-только придумала сравнение, аж цвела вся в предвкушении от эффекта сравнения из разряда хохмы.
– Да не себя! Предположим забеременела женщина, и только у неё начался токсикоз, она сразу же бегом в роддом и орёт изо всех сил: мне рожать, срочно!

Верно люди подметили: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Правда это не сказка, ну почти не сказка, но всё равно. Покуда Татьяну инструктировали, покуда в нужное эмоциональное состояние приводили, покуда болтали, а потом смеялись над Катиной шуткой, глядь, и вечер на дворе, почти стемнело.

– Девчат, оставайтесь у меня.
– сначала было чуть-ли не взмолилась, правда потом опомнилась и начала хитрить Татьяна.
– А то я себя знаю, обязательно говорить начну, ну и, сами понимаете.

– Что, сами понимаете?
– в полутьме выражение лица Иры было трудно рассмотреть, но по тону вопроса Татьяна догадалась, что та поняла причину просьбы.

– То, сами понимаете! Я же талантливая!

– А пожрать что-нибудь дашь?!
– вопрос прозвучал как бы ответом. Это Катя спросила.

– А то!
– включая свет в комнате воскликнула Татьяна и, видать уже всё придумала, начала было суетиться.
– Сейчас, девки, мы с вами жратвы вкусной из ресторана закажем!

– Тань, у тебя кроме жратвы в голове ещё что-нибудь шляется?
– спросил Катя.

– Конечно! Бывает, что мужики шляются.

– Ну... Мужики, они у всех в головах шляются.
– рассмеялась Катя.

– Девчата.
– Татьяна, будто кто-то напомнил, аж вздрогнула, спросила.
– А среди, ну таких как мы, мужчины есть или только женщины?

***

Подходя к пансионату, наверное метров за пятьдесят, Аркадий Аркадьевич заметил какую-то суету:

– Во, смотрите, потеряли.
– показав на суетящуюся у здания пансионата прислугу весело сказал он и добавил.
– И, ребята, давайте без конспирологии, тут все свои, проверенные.

На самом же деле Аркадию Аркадьевичу, да и его воспитанникам тоже, было приятно, что о них кто-то беспокоится, да хотя бы так. Правда причина беспокойства была вполне объяснимой: автомобили на месте, а самих гостей нет, и след простыл. Не те люди, Ангелы, чтобы идти на трассу попутку ловить или же такси вызывать, хотя, такси заметили бы.

– Александр Николаевич!
– весело крикнул Аркадий Аркадьевич.
– Что, марсиане объявились, или к министру на доклад срочно?!

Александр Николаевич, ясно дело, стушевался, а как же?! Ладно, если бы пятилетний внук сбежал куда-то, а тут три взрослых, здоровых мужика... Даже если человек сам расскажет о причине своего настроения, даже если самыми страшными клятвами поклянётся, что это так, если не поверишь, не очень-то и ошибёшься. Настроение - штука до того сокровенная, что порой его причины даже обладателю неизвестны, а тут другому человеку, хоть и другу детства, ну и Константину Александровичу с Андреем.

Неизвестно как Александр Николаевич, всё-таки знакомы с детства, а что Константин Александрович, что Андрей другим, кроме как серьёзным, сосредоточенным как солдат перед атакой, Аркадия Аркадьевича никогда не видели.

– Вообще-то мы в беседку, пошли с нами.
– пригласил Александра Николаевича Аркадий Аркадьевич.

"Вожатый удивился, трамвай остановился...", приблизительно такой была реакция Александра Николаевича на приглашение.

– Это, если хотите, зов предков, возвращение к истокам.
– усевшись на беседочную скамейку продолжил Аркадий Аркадьевич.
– Я о шашлыках.