Пересекающиеся Миры. Волшебницы

– Ну, и по какому поводу паника?
– уже своим фирменным, ироничным тоном спросила Зоя Павловна.

– Как?!
– удивилась Света. Она-то ожидала, что Зоя Павловна начнёт выспрашивать подробности, вопросы разные задавать, а тут, аж обидно.

– Ну подумаешь, стала охотницей?!
– пожала плечами Зоя Павловна.
– Поздравляю, если с этим вообще уместно поздравлять. Всё хорошо, ты всё правильно сделала: не надо было говорить доктору голосом охотницы. Пока бы он очухивался от удивления время потеряли бы, а медлить было нельзя.

– Но, но Зоя Павловна, оно само собой получилось!

– А чего ты хотела?! Пять лет обучения, как в институте?

– А глаза?!

– не сдавалась Света.
– Вон, что у Иры, что у Кати глаза вон какие, ярко зелёные, а у меня какими были, такие и остались. А я тоже хочу глаза как у них.
– пригорюнилась, даже разок носом шмыгнула Света.

– Хочет она, ишь ты!
– теперь Зоя Павловна не сказать чтобы издевалась над Светой, а скорее радовалась за неё, хотя со стороны это выглядело как подтрунивание.
– Я вот тоже хочу ноги от ушей, а где они? И глаза, смотри, у меня тоже глаза какими были такими и остались, ни капельки не позеленели.

Уже после того как Света ушла Зоя Павловна вернулась к Маргарите Валентиновне, присела за стол, положила свою ладонь на её руку и сказала:

– Поздравляю, Маргарита, нашего полку прибыло. Света стала охотницей, без посторонней помощи стала, а цвет глаз не поменялся.
– Маргарита Валентиновна ничего не сказала в ответ, лишь улыбнулась.

***

Посмеялись всласть. Татьяна думала, что на этом рассказ Иры и закончится, что, хитрющие же эти охотницы, что Катя специально устроила хохотунчики, но ошиблась.

– Это, ну, наши способности, одна из возможностей заложенных в человека изначально, давным-давно.
– успокоившись и вытерев слёзы смеха продолжала Ира.

– Что, и в мужиков тоже?
– перебила Татьяна.

– Дались тебе эти мужики!
– откликнулась из глубин кресла Катя.
– Им только волю дай.

– Насчёт мужиков ничего сказать не могу, - Ира показала Кате кулак, мол, не мешай.
– не знаю, Зоя Павловна на их счёт ничего не говорила. Наверное есть, возьми тех же экстрасенсов, не все же они шарлатаны? Скорее всего есть, только каждый сам по себе. Не организованы по типу нас.

– Слушай, Ир, если такие способности есть у каждого человека, почему бы тогда не сказать об этом всём?
– а что, вполне логичный вопрос.
– Представляешь какой будет жизнь, если каждый сможет остановить хама или бюрократа не матюками и жалобами его начальству, а сразу, и конкретно!

– Таня, не забывай, если ты умеешь зелёными лучами пулять, то и тот же бюрократ умеет делать тоже самое.
– хмыкнула Ира.
– Ты представляешь какая бойня начнётся?

Это тебе даже не на пианино всех играть обучить, это, Тань, надо будет человечество заново создавать, а если по компьютерному, перезагружать, переформатировать. Думаю вряд ли это возможно, во всяком случае сейчас.

Вон, Кать, не обижайся, нашу Катю возьми. Если бы ты видела, что это была за оторва!
– бывшая оторва, открыла один глаз, нисколько не смутившись показала девчатам язык и снова притворилась спящей.
– Зоя Павловна за ней как за малым дитём ходила! А теперь представь тоже самое, только ну хотя бы в масштабах города, а если страны?

– Но тогда ведь несправедливо получается?!
– неизвестно какие черти дёргали Татьяну, что она такие вопросы задавала.

– Таня, жизнь сама по себе штука несправедливая. В справедливую она превращается на кладбище, но это уже не жизнь, а что-то другое.

– Ой, как же вы мне надоели своим нытьём.
– протянула Катя выбираясь сначала из-под пледа, а потом из кресла.
– Тань, дай чего-нибудь выпить, а то вы мне все нервы уничтожили.

***

– Плохо то, что о нас все знают.
– задумчиво сказал Андрей.

– Наоборот, Андрей.
– моментально отреагировал Аркадий Аркадьевич.
– Очень хорошо, что о нас все знают, знают что мы не скрываемся. Вот если бы мы были по типу тайного общества дураков, вот тогда точно были бы полнейшими дураками. Не забывайте, ребята, о том как нас посвящали в новолюди. По большому счёту это грех, и грех страшный, но в нашем случае хоть и с большими трудами, смываемый. А вот если бы мы были каким-нибудь тайным обществом, типа декабристов: для народа, но без народа, вот тогда хрен бы когда отмылись.

Неделя пролетела незаметно, а может и заметно, это смотря у кого как. Но наступила пятница и все опять собрались в пансионате, никто не свалил в сторону. Как на это отреагировал Аркадий Аркадьевич - неизвестно, во всяком случае даже вида не показал, не говоря уж об объятиях и благодарностях за дружбу и верность. Самовара с баранками на столе не было, решили ограничиться кофе, а поужинать попозже. В остальном же всё тоже самое, что и в прошлый раз: темнота за окном, полумрак в комнате разбавляемый огнём в камине и потрескивание дров.

– Я тут подумал: а что если перстни, когда мы их снимаем, если это что-то типа прослушки, каким-то образом сообщают об этом, ну тем.
– задумчиво сказал Константин Александрович.

– Может быть, Костя, всё может быть.
– кивнул Аркадий Аркадьевич.
– Но, перво-наперво то, что это прослушка, всего лишь предположение, ну а во-вторых, что же теперь, записки друг другу писать? А вдруг как в них и видеокамеры встроены? Так можно, Костя, чёрти до чего додуматься. Саш, - обратился Аркадий Аркадьевич к Александру Николаевичу.
– а ты что скажешь?

– Пока ничего не скажу.
– задумчиво ответил Александр Николаевич.
– Да и что говорить, если уравнение состоит из одних неизвестны?

– Тоже верно.
– согласился Аркадий Аркадьевич.
– Будем считать, что первый обмен мнениями закончен.
– Ну тогда что-то типа информации к размышлению, в основном для тебя, Саша, ты же у нас из своего пансионата не особо-то выездной, да и вам, ребята, не повредит.

По приблизительным прикидкам соотношение сил, нет, вернее будет сказать, численности где-то один к трём не в нашу пользу. Про соотношение сил и говорить не буду, здесь они в подавляющем большинстве. Из наших во власти: мы с Костей, ну и Андрей конечно, и ещё человек сто, точно не скажу, всё остальное под ними. Ну и бизнес. Наших в бизнесе, по пальцам можно перечесть, а у них видимо-невидимо. Думаю вам известно, власть и бизнес, они между собой сплетены не хуже, чем сплетённые в замок пальцы рук. Вот и спрашивается: к кому потянется бизнес, к тому кого меньше или к тому, кого больше? Да и сами они не мытьём так катаньем бизнесмены все, схем для этого полным-полно и даже больше.

Пока что есть одно, что можно обратить себе в пользу - народ ненавидит проституток. Если нас скорее презирают, чем ненавидят, кстати, заодно к ним и причисляют, то тех ненавидят откровенно, от всей души.

– Аркадий Аркадьевич, а что если нам напомнить о себе?
– вдруг спросил Константин Александрович, который до сего момента вёл себя тише и даже незаметнее всех.

– Расшифруй.
– посмотрел на него Аркадий Аркадьевич.

– Из наших я один в Госдуме.
– начал Константин Александрович.
– А что если засветить меня?