Периферийные устройства

– Что они делают? – спросил Недертон. Он только что допил свой лагер и теперь жалел, что нельзя попросить еще.

– Главным образом – гуртуют трейдинговые алгоритмы. В срезе такого пока как следует не умеют, хотя знают, что иногда это происходит само собой. Они так и так скоро бы этому научились. Короче, теперь у нас есть средства на случай чрезвычайных обстоятельств, что уже пригодилось.

– Уже?

– Киллеры прибыли выполнить контракт, в количестве четырех, но не успели, поскольку их обезвредил товарищ полтера.

– И теперь он требует денег?

– Операция была незаконной, – ответил Лев. – Ему поручили наблюдать, не появятся ли люди, похожие с виду на киллеров. Они появились, и он их убил. Чтобы такое замять, нужны деньги. Тамошняя административная единица называется округ. Глава правоохранительной системы – шериф. Наиболее жизнеспособная отрасль экономики в округе – молекулярный синтез запрещенных наркотиков. Шериф на жалованье у самого крупного местного наркопроизводителя.

– Откуда ты все это знаешь?

– Оссиан выяснил.

– И полтер с сестрой откупились твоими деньгами от полиции?

– Нет, – ответил Лев. – Полтер заплатил наркопроизводителю. Оссиан счел, что это подходящий канал, и полтер согласился. Но ведь тебя сегодня пытались убить. Тебе не страшно?

– Я как-то об этом не думал, – ответил Недертон и внезапно понял, что правда не думал. – Лоубир сказала, убийство, возможно, задумывалось как предупреждение тебе.

Лев глянул на него:

– Знаю, что я не похож на гангстера, и рад, что так, но я бы не испугался. Огорчился бы и, наверное, разозлился, но не испугался.

Недертон попытался представить, что Лев горюет о его смерти, и не смог. Это казалось нереальным, как, впрочем, и происшествие в Ковент-Гардене. И жаль, что бар Зубова-деда не станет выдавать ему по бутылке холодного немецкого лагера по первому требованию.

37. Округ

Она не собиралась рассказывать обо всем Дженис, просто так вышло. Дженис как раз начала варить кофе. На ней была бандана Мэдисона, черная с белыми черепами и скрещенными костями. Мейкон как-то довольно точно заметил, что Дженис и Мэдисон похожи на школьных учителей с байкерской ДНК. Флинн знала, что может сказать Дженис что угодно и та не передаст никому, кроме разве что Мэдисону, а тот тоже никому не разболтает.

Дженис вспомнила сцену у «Джиммис» и добавила, что Флинн спасла Коннеру шею. Флинн ответила, что она сильно преувеличивает.

– Ненавижу этих сволочей, – сказала Дженис, имея в виду футболистов. Она с отточенной неторопливостью вращала ручку кофемолки. – Меня от них трясет. Каждые четыре года подрастает новое поколение.

– Коннер сам их задирает, – сказала Флинн.

Дженис пересыпала смолотый кофе в банку и взвесила ее на весах, похожих на подставку под пивную кружку.

– Я понимаю, а вот они – нет. Думают, они его задирают. Начислить им очки за тупость? А ты его видела с тех пор?

– Только что была у него дома.

– Он не то что псих. – Дженис пересыпала тщательно отмеренный кофе в бежевый бумажный фильтр, который вставила в керамическую воронку и заранее смочила водой, чтобы отбить химический привкус. – Просто бесится со скуки. Я все понимаю, но меня это уже достало. – Она проверила температуру воды в чайнике, залила кофе и стала ждать, пока настоится. – А ты расстроенная, и вряд ли из-за Коннера.

– Да.

– Так что случилось?

И Флинн рассказала все, начиная с того, как Бертон поехал в Дэвисвилл и попросил его подменить. Дженис слушала, продолжая исполнять свой ритуал. Вскоре перед каждой стояло по чашке очень хорошего крепкого кофе. Флинн добавила в свой сахара и молока. Дженис пила черный и почти не задавала вопросов, просто слушала и кивала, когда надо, расширяла глаза в самых страшных местах и снова кивала. Когда Флинн дошла до поездки с Томми по Портер-роуд и палатки над машиной, которую она так и не увидела, Дженис остановила ее жестом:

– Не говори.

– Не говорить?

– Я сама угадаю. Коннер.

Флинн кивнула.

Дженис нахмурилась, легонько покачала головой:

– Давай дальше.

Флинн досказала остальное, не особо расписывая, что, по ее мнению, делали Мейкон и Эдвард у Коннера во дворе (Дженис явно и так поняла), вплоть до того, как Леон вез ее сюда и всю дорогу их провожали два маленьких дрона с квадратиками бирюзового скотча.

После кофе обе перебрались из кухни на диван в гостиную, тот самый, на котором Флинн последний раз играла в «Операцию „Северный ветер“».

– Чувак из Клэнтона, который привез мешок денег, знаешь, кто он? – спросила Дженис.

– Нет. Адвокат?

– По фамилии Битти. Адвокатская фирма в Клэнтоне.

– А ты откуда знаешь?

– Два часа назад тут был Райс, договаривался с Мэдисоном, что тот возьмется за одну работенку. Теперь часть клэнтонских денег у нас в подвале, в дыре за топкой.

– Серьезно?

– Я не сочиняю сказок. И деньги не настолько уж сказочные.

– Что за работенка?

– Помочь с дроном. Большим. У Коннера есть армейский коптер. Мэдисона попросили им управлять.

Флинн вспомнила квадрокоптер у Коннера во дворе:

– Я его видела. Похож на орудийную платформу.

– Сумма в подвале больше, чем мы заработали бы в «Су – двадцать семь» за год, – сказала Дженис без всякой радости.

– Что говорил Райс?

– Больше, чем хотелось бы Бертону и Коннеру, меньше, чем хотелось бы мне. Восторженный дурачок этот Райс. Обожает секреты: должен их всем выбалтывать, иначе никто не узнает, что он посвященный. Без ума от Бертона и Коннера, поэтому должен рассказывать и про их дела. А еще без ума от Пиккета.

Флинн смогла вспомнить только одного Пиккета, владельца «Корбелл Пиккет Тесла», дилерской фирмы по продаже новых автомобилей, которая разорилась позже других в городе. Он по-прежнему считался одним из богатейших людей округа, хотя появлялся здесь редко. Флинн видела его раза два на городских парадах, но не в последние годы. Он отправил дочку ее лет учиться в Европу, и, насколько Флинн знала, та обратно не вернулась.

– Корбелл Пиккет?

– Он, сука.

– При чем тут он?

– Здесь начинается левизна, – сказала Дженис.

– Ты думаешь, что деньги от Корбелла Пиккета?

– Да нет же, блин. Бертон заплатил Корбеллу б'oльшую часть клэнтонских денег. Райс кипятком писал оттого, что им с Карлосом поручили эти деньги отвезти. Сто раз повторил, что понадобились два магазинных пакета.

– Зачем Бертон платит Пиккету?

– Четверо убитых на Портер-роуд. Чтобы про них забыли. В округе забыли сразу. У полиции штата память не такая короткая, но у Корбелла есть деньги Законодательного собрания, чтобы ее укоротить.