Перси Джексон и последний олимпиец

– Я оставлю вас, - сказала Гестия. Она поклонилась летчику и исчезла в дыму. Я понял, почему ей так хотелось уйти. Гермес, Бог Посланников, не выглядел счастливым.

– Привет, Перси.

Его лоб был морщинах, будто он был зол на меня, и я подумал, что он что-то знал о моем видении. Я хотел спросить, что он делал в доме Мэй Кастеллан той ночью, и что произошло, когда он поймал Луку. Я помню, когда в Лагере в первый раз встретил Луку. Я спросил его, видел ли он когда-нибудь своего отца, и тот, посмотрев на меня, сказал, что только один раз. Но по выражению лица Гермеса я понял, что не самое время это спрашивать.

Я неловко поклонился.

– Повелитель Гермес.

– О,конечно, - произнес голос одной из змей в моей голове.
– Не надо здороваться с нами. Мы - всего лишь рептилии.

– Джордж, - ругалась другая змея.
– Будь вежливее.

– Здравствуй, Джордж, - сказал я.
– Привет, Марта.

– Ты принёс нам крысу?
– спросил Джордж.

– Хватит, Джордж, - сказала Марта.
– Он же занят!

– Слишком занят даже для крыс?
– сказал Джордж.
– Это так грустно.

Я решил, что сейчас было бы лучше не вступать в спор с Джорджем.

– Гммм, Гермес, - сказал я.
– Мы должны поговорить с Зевсом. Это важно.

Глаза Гермеса были полны стального холода.

– Я - его посыльный. Я могу передать сообщение?

Позади меня бепокойно ходили другие полубоги. Всё шло не так, как планировалось. Возможно, если бы я попытался поговорить с Гермесом конфиденциально...

– Ребята, - сказал я.
– Почему бы вам не осмотреть город? Проверьте оборону. Посмотрите кто остался на Олимпе. Мы с Аннабет вернемся через полчаса.

Силена нахмурилась.

– Но...

– Это хорошая идея, - сказала Аннабет.
– Коннор и Трэвис, вы за главных.

Стоуллам, казалось понравилось,что им поручили такую важную роль прямо на глазах их отца. Они обычно никогда не проводили ничего, кроме набегов на туалетную бумагу.

– Мы готовы!
– сказал Трэвис. Они пошли в другие тронные комнаты, оставляя Аннабет и меня с Гермесом.

– Мой повелитель, - сказала Аннабет.
– Кронос собирается атаковать Нью Йорк. Вы должны знать это. Моя мать должна была предвидеть это.

– Твоя мать, - проворчал Гермес. Он почесал спину кадуцеем, и Джордж с Мартой пробормотали: "Ой, ой, ой".
– Не начинай мне говорить о своей матери, юная леди. Она - причина по которой я вообще здесь. Зевс не хотел отпускать никого из нас с фронтовой линии. Но твоя мать продолжала без остановки приставать к нему: "Это ловушка, это диверсия, бла-бла-бла". Она хотела вернуться сама, но Зевс не собирался отпускать своего стратега номер один, пока они сражаются с Тифоном. И естественно послал меня, чтобы поговорить с тобой.

– Но это ловушка!
– возразила Аннабет.
– Неужели Зевс слеп?

По небу прокатился гром.

– Поаккуратней с выражениями, девчонка, - предупредил Гермес.
– Зевс не слепой и не глухой. Он не оставил Олимп полностью незащищённым.

– Но эти синие огни...

– Да, да. Я видел их. Проделки невыносимой богини магии, Гекаты, но вы, наверное, заметили, что они не делают никакого ущерба. У Олимпа есть сильная магическая охрана. К тому же, Эол, Король Ветров, послал нам своего самого сильного миньона для защиты цитадели. Никто не сможет добраться до Олимпа через воздух. Они будут сбиты.

Я понял руки.

– Гм... что насчет материализации/телепортации, что вы обычно делаете?

– Это также одна из форм перемещения по воздуху, Джексон. Очень быстрая, но боги ветров быстрее. Нет, если Кронос захочет попасть на Олимп, ему придется пройти через целый город со своей армией и подняться на лифте! Ты можешь себе представить, чтобы он сделал это?

Из уст Гермеса это звучало довольно смешно - орды монстров поднимались вверх на лифте, слушая "Stayin' Alive". Тем не менее, мне это не нравилось.

– Возможно, хотя бы несколько из вас могли бы вернуться назад, - предположил я.

Гермес нетерпеливо покачал своей головой.

– Перси Джексон, ты не понимаешь. Тифон - наш самый главный враг.

– Я думал, что это Кронос.

Глаза бога загорелись.

– Нет, Перси. В старые времена Тифон чуть ни свергнул Олимп. Он муж Ехидны...

– Встречал ее в Арке, - пробормотал я.
– Нехорошо.

– ... и он отец всех монстров. И мы никогда не забудем, как близок он был к нашему уничтожению; как он нас унизил! Мы были сильнее тогда. Теперь Посейдон не может нам помочь, у него своя война. Аид сидит у себя и ничего не делает, а Деметра и Персефона следуют его примеру. Из-за этого у нас нет былой силы, чтобы противостоять гиганту. Мы не можем разделиться, иначе он дойдет до Нью Йорка. Мы должны бороться с ним и достигаем определенного успеха.

– Успеха?
– сказал я.
– Он чуть не уничтожил Сент-Луис.

– Да, - подтвердил Гермес.
– Но он уничтожил только половину штата Кентуки. Он замедляется. Теряет силы.

Я не стал спорить, но казалось, что Гермес пытался убедить в этом самого себя.

В сторонке Офиотавр грустно промычал.

– Пожалуйста, Гермес,- сказала Аннабет.
– Ты сказал, что моя мама хотела вернуться. Она не посылала нам каких-нибудь сообщений?

– Сообщения,- пробормотал он.
– "Это будет хорошей работенкой," - сказали они мне. "Не так много работы. Множество верующих." Хмммм. Никому нет дела до того, что я должен сказать. Сообщения всегда о других людях.

"Грызуны," - думал Джодж.

"Тише,- ругалась Марта.
– нам не все равно, что скажет Гермес. Так ведь, Джордж".

"О, конечно. Мы можем вернуться на поле боя? Я снова хочу сделать лазерный луч. Это весело".

– Тихо, вы оба,- проворчал Гермес.

Бог посмотрел на Аннабет, которая смотрела на него умоляющим взглядом.

– Ба,- сказал Гермес.
– Твоя мать сказала, что вы сами по себе. Вы без помощи богов должны отстоять Манхэттен. Как будто я этого не знал. Почему они платят ей, чтобы она была богиней мудрости, я не уверен.

– Что-нибудь еще?- спросила Аннабет.

– Она сказала, что ты должна попробовать план двадцать три. Она сказала, что ты знаешь, что это значит.

Лицо Аннабет побледнело. Очевидно, она знала, что это значит, и ей это не понравилось.

– Продолжайте.

– И напоследок,- Гермес посмотрел на меня.
– Она велела сказать Перси: "Вспомни о реках". И , гм, чтобы ты держался подальше от ее дочери.

Я не был уверен, чье лицо сильнее покраснело: Аннабет или мое.

– Спасибо вам, Гермес,- сказала Аннабет.
– И я... Я хотела сказать... Я сожалею насчет Луки.