Перси Джексон и последний олимпиец

– Кронос, возможно, не вырвался, если бы не несколько полубогов, которые чувствовал себя брошенными своими родителями, - ответил я.
– Они чувствовали себя сердитыми, обиженными, и нелюбимыми, и у них было для этого основания.

Ноздри повелителя Зевса раздулись.

– Ты смеешь обвинять...

– Никаких больше непризнанных детей, - сказал я.
– Я хочу, чтобы вы обещали утверждать своих детей — всех своих детей-полубогов — ко времени, когда им исполнится тринадцать. Их не будут брошены во внешнем мире на попечение монстров. Я хочу, чтобы они также обучались в лагере, и выживали.

– Эй, подожди минутку, - сказал Аполлон, но я был на взводе.

– И младшие божества, - сказал я - Немезида, Геката, Морфей, Янус, Геба - все их дети заслуживают амнистии и мест в лагере Полукровок. Они не должны быть забыты. Калипсо и остальные мирные дети Титанов должны быть так же прощены. И дети Аида...

– Ты назвал меня младшим божеством?
– взревел Аид.

– Нет, господин, - быстро сказал я.
– Но ваши дети так же не должны быть забыты. Они должны иметь домик в Лагере. Нико доказал это. И непризнанные полубоги больше не будут ютиться в домике Гермеса, узнав кто их родители. Будут свои домики для каждого из богов. И больше не действительно соглашение Большой Тройки. Вы должны перестать избавляться от могущественных полубогов. Мы будем тренировать и принимать их вместо этого. Все дети богов будут приняты с уважением и им будет оказана помощь. Таково мое желание.

Зевс фыркнул.

– Это все?

– Перси, - сказал Посейдон, - ты просишь слишком много. Ты слишком много себе позволяешь.

– Вы поклялись мне, - сказал я.
– Все вы.

На мне сошлось множество стальных взглядов. Неожиданно, заговорила Афина.

– Мальчик прав. Мы поступали неразумно, игнорируя своих детей. Это вызвало позицию слабых в войне и почти что стало причиной поражения. Перси Джексон, у меня имелись сомнения на твой счет, но возможно...
– она посмотрела на Аннабет, и заговорила, будто слова имели неприятный привкус.
– Возможно, я ошибалась. Я голосую за то, чтобы принять план мальчика.

– Хммм, - сказал Зевс.
– Говорят, устами младенца глаголет истина. Так что я полагаю...

– Все за, - сказал Гермес.

Все боги подняли руки.

– Эмм, спасибо, - сказал я.

Я повернулся, но прежде чем успел уйти, Посейдон воскликнул,

– Почетный караул!

В то же мгновение циклопы вышли вперед и выстроились в две линии от тронов до двери, организовав проход для меня. Они вытянулись.

– Все приветствуют Персея Джесона, - сказал Тайсон.
– Героя Олимпа... и моего старшего брата!

Глава 21

Блэкджек улетел

Аннабет и я были на пути к выходу, когда я увидел Гермеса у стены во дворе дворца. Он смотрел на сообщение Ириды в дымке от фонтана.

Я посмотрел на Аннабет.

– Встретимся у лифта.

– Ты уверен?
– потом она изучила мое лицо.
– Да, ты уверен.

Гермес, казалось не заметил, как я подошел. Изображения в дымке менялись так быстро, что я с трудом понимал их. Новости смертных по всей стране пестрели сценами с разрушениями Тифона, крушениями, оставленными нашей битвой на улицах Менхэттэна. Президент созывал совещание, мэр Нью-Йорка, несколько военных машин ехали по улицам Америки.

– Удивительно, - пробормотал Гермес. Он повернулся ко мне.
– За три тысячи лет я так и не разобрался в силе Тумана... и людском невежестве.

– Спасибо, я полагаю.

– О, не твоем. Хотя вероятно я должен удивляться - отказаться от бессмертия...

– Это был верный выбор.

Гермес с любопытством на меня взглянул, затем вернулся к сообщениям.

– Посмотри на них. Они уже решили, что Тифон был слишком большим ураганом. Не то, чего бы я хотел. Они не смогут вообразить как все статуи в нижнем Манхэттене сошли с пьедесталов и развалились на кусочки. Они продолжают показывать выстрел Сьюзан Энтони в задыхающегося Фредерика Дугласа. Но я думаю, они и этому найдут логическое объяснение.

– Насколько все плохо в городе?

Гермес пожал плечами.

– На удивление не плохо. Смертные конечно в шоке. Но это Нью-Йорк. Я никогда не видел настолько упругого общества. Думаю они вернуться к нормальной жизни через несколько недель, конечно с моей помощью.

– Вашей?

– Я посланник богов. Моя работа- наблюдать за тем, что говорят смертные и по необходимости помогать им находить смысл в том, что случилось. Я успокою их. Поверь, они свалят это на безумное землетрясение или вспышку на солнце. На что угодно кроме правды.

Он говорил горько. Джордж и Мария вились вокруг кадуцея, но молчали, что наводило на мысль о том, что Гермес очень очень злился. Наверное, мне следовало промолчать, но я сказал:

– Я должен извиниться перед вами.

Гермес осторожно посмотрел на меня.

– И почему это?

– Я думал, что вы были плохим отцом, - признался я.
– Я думал, что вы бросили Луку потому что знали о его будущем и ничего не сделали, чтобы предотвратить это.

– Я знал о его будущем, - несчастно сказал Гермес.

– Но вы знали больше чем просто плохую штуку - типа он повернется ко злу. Вы понимали, что он сделает в конце концов. Вы знали, он сделает правильный выбор. Но не сказали ему об этом, не так ли?

Гермес смотрел на фонтан.

– Никто не может вмешиваться в судьбу, Перси, даже бог. Если бы я предупредил его о том, что произойдет, или попытался как то повлиять на его выбор, я бы только сделал хуже. Молчать, быть в дали от него... это было самой тяжелой вещью, которую я когда-либо делал.

– Вы должны были дать ему найти собственный путь, - сказал я.
– и сыграть свою роль в спасении Олимпа.

Гермес вздохнул.

– Мне не следовало злиться на Аннабет. Когда Лука приходил к ней в Сан-Франциско... вобщем, я знал что она сыграет роль в его судьбе. Я предвидел это. Я думал, что она сможет сделать то, чего не смог я, и спасет его. Когда она отказалась идти с ним, я едва сдерживал гнев. Мне следовало лучше знать, что я злился на себя.

– Аннабет спасла его, - сказал я.
– Лука умер героем. Но пожертвовал собой, чтобы убить Кроноса.

– Я ценю твои слова, Перси. Но Кронос не мертв. Ты не можешь убить Титана.

– Тогда...

– Я не знаю, - проворчал Гермес.
– Никто из нас не знает. Обратился в пыль. Рассеялся по ветру. При удачном стечении обстоятельств, его дух станет таким слабым, что не сможет снова обрести сознание, а тем более тело. Но не ошибайся на счет его смерти, Перси.

Мой желудок сделал сальто.

– А что насчет остальных Титанов?

– Прячутся, - сказал Гермес.
– Прометей прислал Зевсу сообщение с кучей извинений за поддержку Кроноса: "Я только пытался уменьшить ущерб" бла-бла-бла. Он не станет высовывать голову еще несколько веков, если умен. Криос бежал, и гора Отрис лежит в руинах. Океаниус вернулся в глубины океана, когда стало ясно, что Кронос пал. Тем не менее, мой сын Лука мертв. Его смерть доказывает, что я не заботился о нем. Я никогда этого себе не прощу.