Перси Джексон и последний олимпиец

Гермес провел кадуцеем через туман. Сообщения-картинки рассеялись.

– Когда давно,- сказал я.
– Вы говорили мне, что самое тяжелое в том, чтобы быть богом это не иметь возможности находиться рядом со своими детьми. Вы так же сказали мне, что ты не можешь оставить семью, как бы тебе того не хотелось.

– И теперь ты понял, что я лицемер?

– Нет, вы были правы. Лука любил вас. В конце концов он осознал свою судьбу. Я думаю, он понял почему вы не помогали ему. Он вспомнил о том, что важно.

– Слишком поздно для него и для меня.

– У вас есть другие дети. Ради Луки признайте их. Все боги могут сделать это.

Плечи Гермеса опустились.

– Они пытаются, Перси. Мы все пытаемся сдерживать свои обещания. И может быть теперь мы сможем больше. Но мы, боги, никогда не были хороши в сдержании клятв. Ты был рожден из-за нарушенного соглашения, правда? В конце концов мы становимся забывчивыми. Как всегда.

– Вы можете измениться.

Гермес засмеялся.

– После трех тысяч лет, ты думаешь, боги смогут изменить своей природе?

– Да, - сказал я.
– Я так думаю.

Гермес выглядел удивленным.

– Ты думаешь... Лука действительно любил меня? После всего, что произошло?

– Уверен в этом.

Гермес уставился на фонтан.

– Я дам тебе список моих детей. Есть мальчик в Висконсине, две девочки в Лос-Анджелесе. И еще несколько. Ты последишь, чтобы они добрались до лагеря?

– Я обещаю, - сказал я.
– И я не забуду.

Джордж и Марта извивались вокруг Кадуцея. Я знаю, что змеи не умеют улыбаться, но они казалось пытаются.

– Перси Джексон, - сказал Гермес, - пожалуй, ты мог бы нас научить паре вещей.

Еще один бог ждал меня на пути с Олимпа. Афина стояла посреди дороги, ее руки были скрещены и выражения ее лица заставило меня подумать о-оу. Она сменила доспехи на джинсы и белую блузку, но не стала выглядеть менее воинственной. Ее серые глаза сверкали.

– Итак, Джексон, - сказала она.
– Ты остался смертным.

– Эм, да, мэм.

– Мне известны твои мотивы.

– Я хочу быть обычным парнем. Хочу расти. Получить, знаете, опыт обычной средней школы.

– И мою дочь?-

– Я не могу бросить ее, - признал я, мое горло пересохло.
– Или Гроувера, - добавил я быстро.
– Или...

– Избавь меня.
– Афина сделала шаг ко мне, и я почувствовал как моя кожа зачесалась от приближения ее ауры.
– Я однажды предупредила тебя, Перси Джексон, что, чтобы спасти друга, тебе придется разрушить мир. Возможно, я ошибалась. Кажется, тебе удалось сохранить и то, и другое. Но подумай хорошенько, как ты будешь вести себя с ней дальше. Я дала тебе презумпцию невиновности. Не облажайся.

Чтобы доказать свои намерения, она вспыхнула столбом пламени, опалив края моей рубашки.

Аннабет ждала меня в лифте.

– Почему от тебя пахнет дымом?

– Долгая история, - сказал я. Мы вместе спустились на улицу. Никто не проронил ни слова. Музыка была ужасной- Нил Диамонд или что-то в этом роде. Мне следовало попросить богов еще о том, чтобы они сделали музыку в лифте получше.

Когда мы вошли в вестибюль, я нашел мою мать и Пола спорящими с охранником, который вернулся на свое место.

– Я же говорю вам, - кричала моя мама, - нам нужно подняться! Мой сын...

– тут она увидела и ее глаза расширились.
– Перси!

Она обняла меня так, что выбила из меня весь дух.

– Мы видели как здание засветилось синим, - сказала она.
– Но вы не возвращались. Вы поднялись туда несколько часов назад!

– Она становилась немного взволнованной, - сухо сказал Пол

– Я в порядке, - обещал я, пока моя мама обнимала Аннабет.
– Теперь все хорошо.

– Мистер Блофис, - сказал Аннабет.
– вы здорово поработали мечом.

Пол пожал плечами.

– Вроде того. Но, Перси, это все правда... Я имею ввиду, эта история насчет шестисотого этажа?

– Олимп, - сказал я.
– Да.

Пол взглянул на небо с мечтательным выражением лица.

– Хотел бы я взглянуть.

– Пол, - пожурила мама, - Это не для смертных. В любом случае, самое главное, что мы живы. Все мы.

Я почти расслабился. Все было превосходно. Аннабет и я были в порядке. Мама и Пол живы. Олимп спасен.

Но жизнь полубога никогда не бывает такой легкой. Вот и сейчас Нико бежал по улице, и на его лице было написано, что что-то не так.

– Рэйчел, - сказал он.
– Я бежал за ней по 32-й улице.

Аннабет нахмурилась.

– Что она натворила на этот раз?

– Это по поводу того, куда она отправилась.
– сказал Нико.
– Я сказал ей, что она может умереть, если попробует, но она настаивала. Она просто взяла Блэкджека и...

– Она взяла моего пегаса?
– спросил я.

Нико кивнул.

– Она направляется на холм полукровок, сказала, что должна побывать в лагере.

Глава 22

Я сброшен.

Никто не имеет права красть моего пегаса. Даже Рэйчел Я не уверен, был ли я больше зол, удивлен или обеспокоен.

– О чем она думает, - сказала Аннабет, пока мы бежали к реке. К сожалению у меня была отличная идея, и она пугала меня.

Пробки были ужасными. Все вывалили на улицу, пытаясь покинуть зону военных разрушений. Полицейские сирены завывали в каждом квартале. Не было никакой возможности поймать такси, и пегасы все разлетелись. Я хотел было найти кого-нибудь из праздничных пони, но они растворились вместе с большей частью рут бира деловой части города. Поэтому мы бежали, протискиваясь сквозь группы возбужденных смертных, которые наводнили тротуары.

– Она никогда не проникнет сквозь барьер, - сказал Аннабет.
– Пелей съест ее.

Этого я не предусмотрел. Туман не обдуривал Рэйчел как остальных людей. Она могла без проблем найти лагерь, но я надеялся, что магические границы удержат ее как силовое поле. До меня не дошло, что Пелей мог атаковать.

– Нам надо торопится.
– Я взглянул на Нико.
– Думаю, ты не можешь вызвать нам лошадей-скелетов.

Он прохрипел на бегу.

– Слишком устал... не смог бы вызвать даже собачью кость.