Первое задание

Ставлю капельницу и потихоньку снимаю повязки с лица. Ну, ничего себе! На месте давешних сквозных ран наросла новая кожа и затянула отверстия. А со спиной тогда что?! И где ссадина на виске?!

Низко наклонившись к лицу парня, с квадратными глазами разглядывая необъяснимо затянувшиеся дырки, я увидела, как подергивается кожа. Господи, да она же растет, растет на глазах!

Знаете, какие ощущения, когда вас хватают за руку, нажатием чуть не ломая кости? Так вот – это больно! Очень больно! Мое левое запястье и кисть, держащая тампон с антисептиком над щекой парня, оказалась в тисках его руки. Я попыталась вскрикнуть, но получился только невнятный «Мияк!». Губы парня раскрылись, из них вырвался свистящий шепот, мигом восстановивший перед глазами сегодняшний сон:

– Я велел принести мне стрелы. Ты не выполнила приказ, женщина. Иди и принеси их мне! Мне нужна одежда…

– И мой мотоцикл? Руку отпусти, придурок. Только очухался и уже, смотрите, руки распускает!

Спокойно, Агата, спокойно. Этого не может быть. Ты просто уснула в ординаторской. Спокойно. Сейчас ты проснешься и пойдешь работать...

– Руку отпусти! – настойчиво требую я. – Больно!

– Как грубо, доктор. Но вы неправы. Больно – это по-другому. Например, вот так, – губы парня кривятся в мерзкой ухмылке и мое запястье пронзает дикая боль. Кажется, я слышу звук сминаемых костей. Пытаюсь закричать, позвать на помощь, но губы не двигаются. Перед глазами начинают вспыхивать круги...

Так, соберись, тряпка! Тебе это снится, и, скорее всего, на руку ты пролила кофе! Надо проснуться, надо срочно проснуться!

– Вы не проснетесь, доктор. Потому что вы не спите, – круги перед глазами исчезают, и все видимое пространство занимают полыхающие зеленым глаза. – Сейчас ты принесешь мне стрелы и одежду. И увезешь меня отсюда. Иначе я переломаю тебе все кости. По одной. Ты ведь знаешь, как это больно, доктор? Иди, я жду.

Боль медленно отступает. Как сомнамбула, я бреду по коридору.

– Агата! Что случилось?! Что у тебя с рукой?!

Я поднимаю глаза. Передо мной стоит шеф и с ужасом смотрит на мою руку. Запястье посинело и потихоньку начинает опухать.

– Все нормально, я просто неудачно отрегулировала каталку и зажала руку. Сейчас перевяжу, и все.

– Какую каталку, что ты несешь?! Немедленно на рентген! – он хватает меня за целую руку и тащит по коридору. На рентгене видно, что кости целы, но повреждения мышц и связок налицо.

– Так, я временно отстраняю тебя от работы. Страховка покроет твой больничный. Езжай домой, и чтобы три недели я тебя не видел!

– Но я на дежурстве, сэр...

– И как ты будешь работать с такой рукой? Иди домой, я сказал. Без тебя пока обойдемся. Марш! – с этими словами шеф фактически выталкивает меня из рентгенкабинета.

Иду к раздевалке. Домой... удивительно, как легко он меня отпустил. Обычно выходного не допросишься. Но как же я сейчас поеду, с такой рукой?

– Ларсен, тебе железки от подопечного нужны? Или мы их в утиль? – меня догоняет девочка из лаборатории.

– Да, давай их сюда.

– Зайди да забери. Лежат на втором столе справа.

Еще медленнее бреду в лабораторию. В голове туман. Я механически забираю материал со стола.

Не помню, как добралась до раздевалки. Все происходит, как будто не со мной. Переодеваюсь. Сгребаю в кучу джинсы и футболку Сэма, валяющиеся в углу общего шкафа. Надеюсь, налезет...

Бреду в перевязочную. В коридоре никого нет. Странно...

– Вот вещи и железки, забирайте, – пытаюсь уйти, но тело не слушается.

– Я не отпускал вас, доктор. Вы же, кажется, ушли на больничный? Я ухожу с вами.

Улица. Мотоцикл. Мой мотоцикл. Парень берет второй шлем и с удовольствием разглядывает.

– А ты знаешь, что следует выбирать. Похвально. Сейчас ты отвезешь меня домой.

– Куда вас отвезти? Где вы живете?

– К себе домой, идиотка! – запястье начинает снова пульсировать болью, она растекается до локтя, как расплавленный свинец.

– Я не смогу одной рукой вести мотоцикл! Ты сломал мне запястье!

– Врешь. Я просто показал тебе, как бывает больно. Делай, что приказано. Давай!

Я достаю ключи и завожу мотоцикл. Положив руки на руль, чувствую, что могу нормально шевелить пальцами. Боль отступает куда-то в подсознание. Парень садится сзади, обхватывает меня руками, и я трогаюсь с места.

Странно... ночные улицы города еще оживленнее дневных, но меня ни разу никто не подрезал и не попытался сбить.

Подъехав к своему кварталу, я повернула на стоянку.

– Нет. Оставишь у дома. Никуда не денется.

Мы поднялись на этаж и остановились перед входом в мое обиталище.

– Desine sperare qui hic intras**. Оригинальный у вас юмор, доктор.

Я толкнула дверь в квартиру и оказалась в кромешной темноте.

Мне в глаза бьет свет. Нахальный свет полуденного солнца. Я лежу на диване, в ногах валяются шлем и куртка. Голова трещит, как с крепкого похмелья. Вот это меня вставило...

негатоскоп – прибор, используемых в мед.учреждениях для просмотра и анализа снимков.

**Desine sperare qui hic intras (лат) – “Оставь надежду, всяк сюда входящий”.

====== 5. Не приснилось. ======

Я проснулась до будильника? Ай да я, ай да молодец какая! Сколько там натикало... два часа дня? Отлично, просто отлично! Так, в душ и удовлетворять остальные естественные потребности, а то завалилась, как пришла! Надо бы позавтракать.

Топаю в душ, на ходу расстегивая ремень джинсов и стягивая водолазку. Из зеркала на меня смотрит сильно помятая диваном физиономия со стоящими дыбом рыжими волосами. Корни отросли, покрасить надо... или забить уже и вернуть свой цвет? Вспомнить готическое детство... Да, Агата, ну у тебя и рожа.

Нащупываю расческу и пытаюсь разобрать спутанные волосы. Это что еще такое?! Я оторопело смотрю на левую руку – на запястье красуется здоровенный синяк, опоясывающий его полностью, со следами пальцев на кисти. Перед глазами встает ночь. Мне это что, не приснилось?!

Вылетаю из ванной и хватаю телефон:

– Алло, второй скорый? Это Агата Ларсен, профессор Уондер у себя? Можно его?

– Да, мисс. Я вас переключу.

Три долгих гудка. Да возьми же трубку!

– Да.

– Профессор, здравствуйте. Это Агата...