Первозданная

Нет надобности уточнять, кому. Благодаря истории с тестом, уже почти два месяца Роберт в курсе положения вещей. Арзуманяну ведь пришлось разъяснить всё Адонцу, мне об этом сказала Луиза, вызывая шок при мысли, что двое мужчин говорили на такую тему.

— Мне с ним тоже, — фыркаю, усмехаясь в ответ.

— Черные тучи, повисшие над нами, скоро рассеются, не думай.

— Я и не думаю. Всё усложнилось исключительно из-за отсутствия нашего доблестного шефа, — открыто улыбаюсь, — но теперь он на месте, нам нечего бояться.

— Спасибо тебе.

Ну, разве не прелесть? Куда уж моему бывшему начальнику до этого прекрасного руководителя? Под таким покровительством я готова работать хоть вечность.

— Сатэ, постой, — останавливает, когда я уже схватилась за ручку. — У меня четыре приглашения на благотворительный вечер. Мы с Луизой обязаны присутствовать, поскольку организаторы — наши соседи и близкие друзья. Это их дебют в созыве подобного мероприятия. Мне будет приятно, если ты придешь с кем-нибудь.

Боюсь уточнять, с кем именно.

Видимо, читает мои мысли, потому что нехотя произносит:

— У Тора свои приглашения. Так уж вышло, что они все между собой знакомы, много лет ведут деловое сотрудничество.

Моргаю пару раз, после чего киваю.

Значит, Адонц пойдет туда с кем-то ещё… Какая хорошая тактика — вести действия на несколько фронтов. Вчера высказывался мне, но на пиршества ходит с другими?..

Что ж.

— Вы обещаете не говорить ему, что я тоже пойду?

— Если ты этого хочешь, конечно, не скажу.

— Прекрасно. Спасибо.

Начальник выуживает из кармана кожаное портмоне, сложенное пополам, и извлекает оттуда две элегантные карточки темного цвета. Я забираю их и снова поднимаю на него глаза.

— Пусть Луиза тоже не знает, пожалуйста. Исходя из альтруистических соображений, она проболтается.

— Однозначно. Не то, что проболтается, а пойдет и заявит прямо.

Прыскаю со смеху от ворчливого тона, приправленного озорными бесенятами во взгляде Роберта. До чего ж они забавные ребята.

Убегаю, морально готовясь к предстоящему бою. И уже зная, что сегодня, скорее всего, сделаю окончательный выбор для самой себя.

* * *

Таксист демонстративно вздыхает, сетуя на затор, образованный вереницей машин, направляющихся к тому же зданию, что и мы.

Пропускаю мимо ушей несколько беззлобных, но неприятных фраз, с интересом рассматривая величественную усадьбу перед самим домом. Хотя, вряд ли это помещение жилое. Скорее, какой-то выставочный зал, музей.

У самых ворот, да и у ступеней входа модных дам, галантно протягивая им руки, встречают разодетые в исторические костюмы швейцары. Мужчины в париках с яркой неестественной улыбкой помогают слабому полу дойти до дверей, и тут же возвращаются за новой порцией разодетых в пух и прах женщин на высоких каблуках.

Признаться, меня их вид, скорее, обескуражил и рассмешил. Зачем так издеваться над людьми? Середина сентября в Армении это тот же жгучий август. И пусть сейчас почти девять вечера, но в этом районе города духота несусветная. Даже мне в наряде с открытыми плечами весьма жарко. Каково же им в этих дурацких бирюзовых костюмах с рюшками? Да еще и в постоянном движении…

— Благодарю, — сочувственно улыбаюсь молодому парню, замечая испарину на лбу.

Когда доходим до пункта назначения, я незаметно впихиваю ему в ладонь пачку бумажных салфеток. Учитывая национальную любовь к опозданиям, ему еще долго придется бегать туда-сюда, и не будет времени на такую мелочь.

Широкая улыбка служит лучшим вознаграждением.

Интересно, сколько им платят за эту клоунаду?

Заметно нервничая, переступаю через порог, чтобы попасть в какой-то нереальный мир утонченности, невычурной состоятельности и лоска. Меня на какой-то момент просто лишает дара речи убранство, раскинувшееся перед глазами. Кажется, я очутилась в сказке о Золушке…

Неспешно бреду вдоль стены, рассматривая картины, которые, скорее всего, являются оригиналом. К своему стыду, искусством никогда не увлекалась, и из мировых шедевров едва ли узнаю пару-тройку работ, чего уж говорить о современных художниках…

— Вот зараза! — слышу восклицание рядом.

Луиза хмурит брови и одновременно радостно улыбается, что весьма забавляет. Конечно же, она сразу догадалась, что факт моего пребывания был скрыт от неё намеренно. Говорю же, эта девушка далеко не глупа.

Я с долей светлой зависти окидываю её точеную фигурку в изумрудном облегающем платье. И не скажешь, что новоиспеченная Арзуманян на третьем месяце беременности.

— Ты потрясающе выглядишь, — искреннее заключение.

— Переводишь стрелки, — понимающе хмыкает. — Ты тоже. Даже слишком. Не отходи от меня ни на шаг, иначе придется предотвращать дуэли. Я не хочу, чтобы такой человек, как Тор, скончался на тридцать пятом году жизни…

— Настолько безнадежный стрелок? — подхватываю с деланым беспокойством.

— С чего ты взяла?.. Просто его расстреляют все те, кто поспешит с тобой познакомиться. А он не даст.

— Лучше расскажи мне, какая сегодня программа? Я же толком ничего не знаю.

Не стала уверять её в обратном, решив сменить тему. Благодаря чему была одарена щедрой информацией. Семья, организовавшая сие мероприятие, очень родовита и богата. Её члены являются приверженцами всего классического, поэтому нас ждал аукцион, где будут распроданы все эти картины, продемонстрированные в зале, а также некоторые предметы старины и даже пара фамильных реликвий.

— Но самое интересное, — продолжает Луиза увлеченно, — они пошли против правил, и сначала нас ждет концерт, еда и напитки. После чего уже будут сами торги…

— Бетховен? Бах? Чайковский? Штраус?..

Девушка смеется над моей гримасой «воодушевленности».

— Нет. Комитас, Бабаджанян, Хачатрян, современные композиторы Григорян и Мансурян. И многие другие.

— О, Арно Бабаджаняна я люблю, — восклицаю искренне.

— А вырученные средства пойдут в фонд помощи семьям погибших солдат.