Первый кадр 1977

Тот не отреагировал на предложение употребить, а чуть согнулся и каким-то «хищным» шагом направился к двери, после чего, подойдя почти вплотную не с того не с сего ударил по ней кулаком.

— Смотри, как я могу, — крикнул он и стал дубасить по двери кулаками. Так как дверь была обита войлоком в три ряда, то особо беспокоиться о состоянии рук настоящего полковника, наверное, не стоило, однако я всё же напомнил коллеге о самом важном для музыканта:

— Товарищ полковник, ты бы руки поберёг, а то так с «непривычки» вдаришь, и кисть сломаешь. Веса то у тебя ого-го…

— Вот! — закричал он весь «в мыле». — Видал как я могу?! И вес есть и сила мужика! — я покивал головой, в смысле, да мол, сила, вес, «все дела» … — А теперь ты бей! — ни с того ни с сего сказал он, показывая на то на дверь, то на меня и пытаясь отдышаться.

— Зачем? — удивился я, обгладывая куриную ножку.

— Хочу посмотреть, чему вас в развед школе учат, — проговорил Сорокин странную вещ, но я, видя его полупьяное состояние списал сию оговорку именно на состояние, причём полупьяное. — Бей я тебе приказываю, как старший по званию! — закричал он. — Или ты старше полковника?

— Нет, — ответил его молодой коллега, вытирая руки о полотенце.

— Тогда быстро вдарь по двери, что есть силы! Как учили! — проревел гостеприимный хозяин. — Это приказ! Исполнять!

— Есть! — закричал курсант вскакивая. Шагнул пару шагов вперёд, а затем резко сделав подскок, чтобы не повредить руку, со всей силы ударил по «демонстрационному объекту» внешней стороной стопы приблизительно на высоте головы, таким образом произведя боковой удар ногой, который в простонародье именуется — «сайд кик».

«Бух»!! — раздался грохот, и большая дверь моментально вылетела вместе с коробкой в коридор при этом поднимая клубы пыли.

«Хрясь»! — упал кусок штукатурки стены.

«Шшш»… — зашуршала в коридоре посыпавшаяся с потолка побелка.

— Ё*** в р**! — заорал полковник, оглядывая «дело ног моих».

Я пожал плечами и принялся отряхивать грязь с брюк

Сорокин глянул на меня очумелым взглядом и недовольно буркнул: — Ты чего творишь?! Сила есть ума не надо?! Зачем так сильно бить-то?!

— Простите не рассчитал, — извиняющимся тоном сказал милый мальчик, продолжая чистить одежду от пыли и предложил: — Давай её на место, что ль поставим. Попробуем во всяком случае…

— Ну б*** вы разведка даёте! — шокировано ответил полковник и осмотрел разгромленный дверной проём. — Как вообще такое возможно? Как ты это сделал? Давно занимаешься?

— С пелёнок, — соврал врун.

Сорокин поморщился и щурясь посмотрел на меня. Постояв так с минуту, он сплюнул и подвёл итог: — Хрен с ней с дверью этой. Она мне всё равно никогда не нравилась, — а затем логично предложил: — Давай-ка её вон к той стенке оттащим и там прислоним, а завтра, то есть уже сегодня, вызову столяра и он мне всё поставит на место.

Я согласился, но как только мы собрались осуществить задуманное, как в дверь студии застучали. Полковник вновь недовольно скривился и пошёл открывать. Оказалось, прибежал патруль услышавший подозрительный грохот. Сорокин дал команду «отбой» и отправил их обратно на пост, а сам предложил мне вернуться на репетиционное место: то есть к столу.

Я не стал перечить старшему товарищу и безропотно подойдя принял из его рук стакан…

— Александр, — жуя курицу произнёс мой визави, — насчёт физической подготовки я понял. А скажи, как ты музыку-то освоил?

Почесав затылок, решил ничего нового не придумывать и рассказал «старую» байку, про цыгана, который меня обучил.

— Удивительная история, — дослушав до конца мой «чёс» проговорил собеседник, а затем вновь принялся за своё, причём в полном смысле этого слова. Сначала он, наполнил кубки, а затем встал и произнёс: — Что ж, давай как говорится на ход ноги и пишем дальше.

Я чокнулся и собрался было выпить, но поперхнулся и удивлённо, насколько мог, посмотрел на спятившего гражданина.

— Товарищ Сорокин, не могли бы Вы пояснить, что Вы имеете ввиду под словами: «пишем дальше»? Мы же уже всё записали.

— Гм… — удивился тот закусывая огурцом. — А «потомушто»?

— Что, потому что?

— Ну «потомушто».

— Эээ… потому что, потому что? — прикололся я ничего не понимая.

— Ну да, — согласился тот. — «Потомушто».

Я прокашлялся и попытался уточнить:

— Потому, что, потому, что, всех нужнее и дороже, всех доверчивей и строже в этом мире доброта? — имея ввиду «Песню поросёнка Фунтика «Доброта»», которую Фунтик пел в мультфильме.

— Не плохо, — сказал визави и поинтересовался: — Твои слова?

— Почти, — ответил я, радуясь, что полковника наконец-то «расклинило» с его «потому что».

— Хорошие слова. Добрые. Но я вообще-то имел ввиду другую песню.

— Какую? — не понял непонятливый Саша.

— Я точно не помню, — сказал полковник вставая, — но в припеве там по-моему поётся: пата-пата-пата-патамушта.

— Не «потомушта», а «потомушка», — моментально трезвея поправил его я и тоже встав ошеломлённо поинтересовался: — Вы хотите сказать, что мы и эту песню будем записывать? Сейчас? Здесь?

https://www.youtube.com/watch?v=6Tuh6ejKSek Мэвл — Патамушка

— А как же! — ответил тот удивлённо глядя на меня и вероятно не понимая моего замешательства. — Приказ был однозначен: Любой ценой записать все песни, которые звучат на кассете.

— Скажите, товарищ полковник, — прошептал я, молясь и лихорадочно пытаясь вспомнить, что ещё я там «понаэксперементировал», — а какие ещё песни есть на той, — я удержался, чтобы не сказать проклятой, — кассете?

— Кроме «потомушта», есть ещё одна песня и всё, — обрадовал меня Сорокин.

— А что ещё за песня? — готовясь к худшему спросил «идущий по минному полю», представляя, как палач уже мажет его лоб зелёнкой.

— Не помню, как называется, — ответил он. — Припев там такой… что-то… гм…

— Ну, — молясь поторопил его приговорённый, которого конвой уже поставил к стенке.

— Да как-то там так, гм… — тянул время «садист», а расстрельная команда уже взвела курки…

— Говорите же! — взмолился полутруп, лихорадочно пытаясь вспомнить, что за милые песенки он там «назаписывал».